– А я не сам, я Мехлису подброшу.
– Вот и договорились. А то постреливать по ночам у Каранака начали. По самолетам из винтовок бьют. Дескать, сеять надо, убирайтесь. Кто бьет – непонятно, там каждой твари по паре. В общем, выставили антиснайперские группы, обстрелы вроде как прекратились, плюс арендную плату пообещали продовольствием и динарами хозяевам. Но лучше бы этот вопрос решить на уровне правительства, которое они никак собрать не могут. Разногласия у них.
Приходилось лавировать между этими противоборствующими сторонами: Петра поддерживала Англия, и давать лишние карты в руки противникам левого правительства было не слишком интересно. Хотя я прекрасно понимал, что примирить между собой сербов, а тем более другие народы с сербами, может не получиться. Тем не менее, Сталин сам давал мне инструкции не дразнить лишний раз гусей и не отталкивать от себя, пусть и условных, союзников. После войны разберутся, кто есть кто.
Тито приехал в Батайницу лишь тогда, когда сюда прилетел генерал Александер и генерал Жуков. Александер прибыл с Указом Петра II, назначавшим Тито Главнокомандующим НОАЮ. Отрядам ЮВО под командованием Драгомира Михайловича предписывалось перейти под командование Тито. Армии Тито, находившейся сейчас на территории Независимого Государства Хорватии, бывшего под совместным протекторатом Германии и Италии, предписывалось развернуть активное наступление на войска Италии, которые составляли большинство в иностранном контингенте оккупантов. В приказе, который привез Жуков, и нашей армии предписывалось оказать максимальную поддержку этому наступлению. Тем более что наше наступление на этом фланге пока сдерживалось тем обстоятельством, что требовалось подтянуть тылы, а для этого не хватало местного железнодорожного транспорта: у РККА оказалось недостаточно колесных пар под германскую колею, поэтому пополнение шло медленно, а сопротивление противника нарастало по мере приближения к их границам. Мы, как могли, помогали наземным частям, но тоже испытывали сложности в снабжении. Если поставки топлива удалось наладить через Констанцу, где несколько нефтеналивных причалов все-таки сохранилось, то с поставками боеприпасов было совсем несладко! Несмотря на категорический приказ все имеющиеся колесные пары ставить на вагоны и платформы с ними, все равно задержки доходили до четырех – пяти суток против обычных сроков. Поэтому, пока армии Южного фронта переформировывались, вся тяжесть боев была переложена на союзников.
Пока до крупных операций дело не дошло, но мелкие легковооруженные группы партизан продолжали просачиваться через позиции немцев и итальянцев и захватывали все новые и новые населенные пункты. Сплошной линии фронта здесь было не создать, чем и пользовались солдаты и офицеры Михайловича и Тито. Но между собой они продолжали если не воевать, то конфликтовать. По поводу и без. Солдаты Михайловича были лучше подготовлены для действий в горно-лесистой местности. А солдаты Тито были более мотивированы. Реально объединить их усилия не сильно получалось у немногочисленных «советников» как со стороны Южного фронта, так и со стороны британских спецслужб.
Часть 15
Балканский узел
В конце марта в Белград из Каира начали подтягиваться члены довоенного правительства. На 25 марта назначен Съезд народных командиров, местом проведения выбраны казармы гвардейского полка, которые находились рядом с королевским дворцом. Под самим дворцом и под казармами идет железнодорожный тоннель, который соединяет вокзал «Белград Центральный» со дворцом. Там внутри горы было бомбоубежище и железнодорожная станция, на одной из веток которой до войны стоял царский бронепоезд. Жившим в очень неспокойное время Карагеоргиевичам приходилось много думать о собственной безопасности. Вот на это сборище и прилетели Александер и Жуков. На словах все высказались за единое руководство боевыми операциями. Но начался обычный в этом случае дележ портфелей. На место начальника штаба претендовали Арсо Йованович, капитан 1-го класса (майор по-нашему), полковник Саво Орович, еще один Йованович, Радивойе Тиосавич, совсем молоденький лейтенант, но признанный руководитель Ужицких партизан, а также генерал Новакович и, естественно, генералы Душан Симович и Боривойе Миркович. Когда-то все они вместе базировались неподалеку от Валево, но крыса-политика пробежала между ними. И теперь существовал приказ Михайловича, где за связь с партизанами полагалась смертная казнь. Соответствующие приказы уже существовали и у НОАЮ. Без суда и следствия. И вот этих непримиримых врагов собирают в одном месте, чтобы решить, как жить дальше.
Два претендента на пост главнокомандующего: Тито и Михайлович. Да еще в качестве третейского судьи присутствует Жуков, прямой, как палка, уверенный в себе и совершенно не умеющий лавировать. Со стороны англичан – ирландец Александер, упрямый и властный, как многие ирландцы. Понимая, что скорее всего переговоры сорвутся, а англичане, военные, очень хотели бы, чтобы мы как можно дольше ковырялись в этом клубке интересов, среди этих пауков в банке, подливают масло в огонь, привезя с собой приказ Правительства в изгнании и короля о назначении Тито главнокомандующим. А отряды Михайловича весьма прилично вооружены и хорошо натренированы. Еще до войны Михайлович разрабатывал тактику и методы партизанской войны для югославской королевской армии. Тогда его не послушались и выгнали со службы, сейчас он доказал, что его видение проблемы было ближе к истине. Сильная сторона Тито – хорошее обеспечение связью. С помощью как ГРУ РККА, так и англичан, он организовал хороший радиоцентр и имел прямую связь как со Ставкой Верховного, так и с Каиром и Лондоном.
Жуков перед отъездом в казармы гвардейцев передал мне письма и приказы Сталина, в которых рекомендовалось максимально сгладить противоречия, но Михайлович и его отряды не должны занять главенствующие высоты в командовании НОАЮ. Кто внушил Сталину, что Тито более коммунист, чем Михайлович, осталось за кадром. Но обсуждению это не подлежало. Дескать, совместно выработанное решение союзного командования.
Жуков, Александер и Тито прибыли все на одном поезде, выгрузились на подземной станции и поднялись в здание казарм. Представители «четников» присутствовали, но сам Михайлович изволил задерживаться. До официального начала совещания еще восемь минут, поэтому рассаживаемся. Два британских связиста колдуют с усилителем и микрофоном, несколько корреспондентов берут предварительное интервью у командования союзников. Здесь же присутствуют Буденный и Малиновский. Мне удалось отбояриться от прессы. За минуту до начала прибыл бригадни генерал Михайлович. В генеральском мундире, с бородой и очками, возмущенный тем, что у него забрали оружие. Но совещание проводил начальник особого отдела фронта, а у него не забалуешь.
Совещание начал генерал-лейтенант Желтов, начпо Южного фронта, который сменил на этом посту Хрущева после известного совещания в Ставке. Мы с ним немного знакомы по Карельскому фронту, там тогда еще корпусной комиссар Желтов был в той же должности. Вначале он пробежался по текущему моменту на всех фронтах. Наступают Юго-Западный и левый фланг Западного фронта в направлении Люблина и Львова, Северный фронт продолжает наступление в Норвегии, на остальных – бои местного значения. Румынский фронт под руководством Малиновского форсировал предгорья Карпат и вошел на территорию Словакии и Венгрии. Взяты Кашшы. А на нашем участке, после удачных зимних боев, в ходе которых были взяты Нови-Сад и Белград, наступление в направлении Сегеда выдохлось, натолкнувшись на активную оборону венгров и их подручных, хорватских и боснийских усташей. На той стороне фронта рекой льется кровь сербов, которых просто вырезают усташи, а югославская армия погрязла в междоусобной войне и упорно не желает освобождать свою Родину. За два с лишним месяца проведено считаное количество операций, освоение предоставляемой техники идет неспешно, как в мирное время. И до сих пор не понятно, как советскому командованию реагировать на наличие у него под боком довольно крупных вооруженных соединений, временами устраивающих между собой серьезные боестолкновения. Если румынская королевская армия ведет активные боевые действия против общего врага, то части югославской армии, видимо, хотят вести борьбу только с «внутренними врагами», заняли беспринципную позицию, и фронт их нисколько не беспокоит. Ждут, когда Красная Армия освободит всю Югославию от захватчиков. Более-менее активно проводят операции только слабо вооруженные и плохо обученные партизанские части Народно-освободительной армии Югославии, а кадровая армия свесила ножки и пытается им мешать, уничтожая их связных, обозы и ведя контрпропаганду. Пришло время окончательно определиться, с кем югославские военные: со своей страной и народом и против фашизма, или они воюют на стороне фашистов.
