Обвеян вещею дремотой,
Полураздетый лес грустит,
Из летних листьев разве сотый,
Блестя осенней позолотой,
Еще на ветке шелестит…
[59]
когда наши милые пернатые певуны отлетели в далекие, теплые страны и в наших лесах, садах и рощах водворилась тишина, лишь изредка прерываемая резким криком сойки или стрекотанием сороки, – в эти дни во время прогулок в саду или парке нередко обращает на себя внимание одинокая маленькая
[60] птичка, лазящая, на манер дятлов, по древесным стволам и издающая время от времени то короткое отрывистое не очень громкое «сирр», то «ссит-ссит», очень сходное по звуку с синичным «сисиси». Вот она только что молча прилетела на нижнюю часть ствола старой аллейной липы и тотчас же короткими скачками начинает взбираться вверх по стволу, изредка издавая свое «сирр» или «ссит». Птичка эта – пищуха.
Сверху серовато-бурая (совсем под цвет древесной коры), с белыми крапинками, снизу белая, птичка эта снабжена очень острыми, изогнутыми когтями, сидящими на длинных пальцах, и крепким, пружинистым хвостом, благодаря чему она и может так же прекрасно лазать по деревьям, как и дятлы, цепляясь когтями за неровности коры и опираясь, подобно дятлам, на свой пружинистый хвост.
Длинный, тонкий, изогнутый клюв пищухи, похожий на маленькое шило, позволяет ей тщательно обыскивать и обшаривать всякую щелочку и трещинку, каждую мшинку и лишаек на дереве и вытаскивать из них мелких насекомых и яички бабочек, которые и составляют главную пищу этой птички. Работая почти без устали, подобно синицам, с самого раннего утра до позднего вечера, маленькая пищуха очистит в течение дня не один десяток деревьев от их хотя и мелких, но подчас весьма опасных врагов и тем заслуживает быть поставленной в ряд полезнейших птиц.
Водится пищуха почти по всей России, от Архангельска до Кавказа и Крыма, но нигде не встречается в большом количестве.
Самой ранней весной, в ясные тихие дни начала марта и даже в феврале (изредка и в январе), уже можно слышать в парках и на лесных опушках серебристую коротенькую песенку пищухи. Песня эта очень напоминает по своему характеру и складу песню зяблика, произносимую только более торопливо и менее звучно. Чем больше развивается весна, тем чаще и веселее раздается песенка пищухи, в крошечном сердечке которой теплые лучи весеннего солнца пробуждают потребность приступить к свиванию гнездышка и выводу детей. Не успела еще березка закудрявиться молодыми листьями, а уж в гнезде пищухи находится 6–9 крошечных яичек, усеянных на белом фоне ярко-красными точечками, сливающимися на толстом конце яйца в сплошной красный поясок. Изящно сплетенное из тонких сухих былиночек и прутиков, скрепленное паутиной и выложенное внутри мягкими перышками, уютное гнездышко пищухи очень часто помещается между куском отставшей коры и стволом дерева, а также в дуплах старых деревьев, в углублениях стен, под крышами домов и даже иногда внутри поленницы. При этом кстати будет заметить, что пищуха вообще относится к человеку весьма доверчиво и нередко позволяет себя наблюдать с расстояния всего нескольких шагов.
Парочка пищух, занятая заботами по выводу детей, разделяет эти заботы между собой поровну: самец и самочка высиживают попеременно и затем обе птички вместе усердно выкармливают своих птенчиков и заботливо охраняют их от всяких опасностей.
Потревоженные в гнезде молодые пищухи, если они не умеют еще летать, выбрасываются из гнезда на землю, затем быстро вскарабкиваются по стволу дерева и исчезают почти на глазах наблюдателя, искусно прячась в различных углублениях дерева, где отыскать их уже весьма трудно.
Вырастив первый выводок птенцов, парочка пищух в середине или конце июня обыкновенно приступает ко второму выводу. По окончании его, когда птенцы уже выучатся хорошо летать и станут самостоятельными, семья распадается, и каждый ее член начинает в одиночку вести кочевую жизнь – до будущей весны. Вот в это-то время, осенью, одиночки-пищухи и появляются в наших садах и парках. Днем они прилежно обыскивают деревья, ночь же проводят в дуплах. Или же они присоединяются к смешанным стайкам кочующих синиц, с которыми и облетают в течение зимы известную область, выискивая себе на деревьях дневное пропитание.
В клетках пищуху держат редко, потому что эта птичка очень нежна и требует очень тщательного ухода. Лучше всего она выдерживает неволю в большой клетке, внутри которой к стенке прикреплен большой кусок древесной коры, на котором она и проводит почти весь день, а также и ночь. Корм для нее тот же, что и для королька, с прибавкой мучных червей (в зимнее время, когда нет свежих муравьиных яиц).
Поползень
[61] (рис. Ill)
Люблю я бледный лик осеннего бесстрастья,
И этот ровный свет, разлитый по земле,
Он тих, как зрелых дум сиянье на челе,
Как созерцание безоблачного счастья.
Гр. А. Голенищев-Кутузов
Не случалось ли вам, читатель, когда-нибудь видеть птичку, лазящую по стволу вниз головой? Если случалось, то, значит, вы видели поползня, так как только он один из всех наших птиц способен на такой трюк. Это небольшая, коренастая, короткохвостая птичка, величиной немного более воробья, сверху голубовато-серая, снизу белая, с ржаво-красными боками, с белым горлышком; через глаз проходит черная полоска. Клюв прямой конический и довольно длинный. Встречается почти по всей России
[62].
Поползень, несомненно, самый первоклассный из всех наших пернатых лазунов и превосходит в этом мастерстве даже самого дятла, который не умеет лазать вниз головой. Такое большое мастерство в лазании поползня (как вниз, так и вверх по стволу, и даже вокруг ствола, в горизонтальном положении) тем удивительнее, что, имея очень короткий, как бы обрубленный хвост, он не может, подобно дятлам и пищухам, извлекать из него пользу при лазании, а единственным для того орудием служат лапки. Необыкновенно длинные пальцы сравнительно коротких лапок поползня, снабженные длинными, изогнутыми и очень острыми когтями, позволяют ему захватывать очень большую поверхность ствола дерева. Расстояние между концами когтей среднего и заднего пальцев равняется почти всей длине туловища птицы, и только благодаря этому она может свободно лазить и держаться на стволе дерева вниз головой, причем шея всегда несколько втянута, а голова откинута назад [как это можно видеть на прилагаемом рисунке (с. 72)].
