Стоит только выйти в весеннее утро или в тихий весенний вечер на поле и немножко прислушаться: со всех сторон станут цолетать до слуха переливчатые песни воздушных певцов – жаворонков. Одни кончают, другие начинают. Иногда кажется, словно весь воздух поет – так наполняют его своими песнями десятки одновременно поющих жаворонков. Всмотритесь попристальнее в вышину, по направлению к ближайшей песне, и вы, наверное, вскоре откроете как бы висящую в воздухе и слегка колеблющуюся темную точку. Имейте немного терпения и последите за этой точкой: через несколько минут она начнет медленно опускаться. Песня слышится все явственнее и громче – единственная в своем роде песня: светлая, серебристая, непрерывно переливающаяся на всевозможные лады, исполняемая без остановки, в течение многих и многих минут кряду. Видимо, певец сам безгранично наслаждается своей песней и словно не может с ней расстаться…
Но, наконец, нужно же маленькому существу перевести дух и дать некоторый отдых крылышкам; и вот песня сразу обрывается, крылышки складываются, и птичка словно камень падает слегка в косом направлении на землю. В последний момент падения крылышки снова раскрываются, делают несколько взмахов, и, пропорхнув некоторое расстояние над самой поверхностью земли, жаворонок садится на землю, нередко всего в нескольких шагах от вас или от того места, с которого он незадолго перед тем поднялся с песней в воздух. Таким образом, и рассмотреть вблизи жаворонка также нетрудно. Это небольшая, но и не очень маленькая
[135] птичка с весьма скромной окраской. В общем, с некоторого расстояния, она представляется буровато-серой, с небольшой пестриной; при рассмотрении же ее вблизи она является при общем желтовато-сером тоне сверху окрашенной в бледный красновато-бурый цвет, снизу же – в беловатый, с темными пятнышками и черточками. На лапках у жаворонка на заднем пальце ноготь вытянут в длинный острый почти прямой шкворень, а не изогнут крючком, как у большинства птиц. На передних пальцах ногти очень короткие и слабо изогнутые. Благодаря такому устройству ногтей жаворонку очень удобно бегать по земле, но зато неудобно садиться на деревья, так как трудно держаться на ветке. Вот почему вы никогда не увидите жаворонка на дереве. Изредка его можно увидеть сидящим на полевом заборе, а также на плоском зонтике какого-нибудь крупного зонтичного растения. Обыкновенно же он сидит на земле или, еще охотнее, на кочке, с которой нередко распевает свои утренние и вечерние песни.
От самого Крайнего Севера до Крыма и Кавказа, везде, где только есть равнины с обработанными полями, водится полевой жаворонок.
Едва природа начнет пробуждаться из своего зимнего оцепенения, едва зачернеют на полях первые проталины – начинается и прилет жаворонков, проводивших зиму в более гостеприимных южных странах. С песнями возвращаются птички на свою родину и спускаются на проталины, где находят для себя корм – зерна и семена разных прошлогодних трав.
Весело встречать весной первых жаворонков. Выйдешь утром на поле, остановишься и превратишься весь в слух – не донесется ли откуда-нибудь трель долгожданного дорогого гостя… Вдали, над многолюдным городом, стоит гул от тысяч экипажных колес. Время от времени слышатся далекие свистки железной дороги… На ближнем огороде галдит немилосердно стая воробьев… «Крук, крук», – медленно протянула над лесом пара воронов, слегка свистя крыльями. На вершине молодой березки при дороге потихоньку налаживает свою короткую песенку желтоголовая овсяночка… На несколько секунд водворяется тишина, и только ветерок шумит в ушах. Поворачиваешься к нему боком – так меньше шумит… Чу! Никак там, вдали… с того края поля донесся отрывок трели… Так сердце и екнуло! Устремляешь в ту сторону весь свой слух… «Гал-ка, гал-ка, карр, карр…», – целая стая воронья с шумом проносится над головой… Слава богу, пролетела… и в наступившей снова тишине теперь уже ясно слышится приближающаяся песня: «тирлирлирлирлирлююю-тирлир-лирлирлюююю», – разливается по влажному весеннему воздуху широкая песня, и в то же самое время вдруг над самой головой зазвучала другая такая же песня – громкая, свежая, серебряная… И рука невольно поднимается к шляпе, глаза любовно следят за плавно пролетающим вверху певцом, а губы сами собой нашептывают приветствие: «Здравствуй, милая, хорошая, долгожданная птичка!»
Жаворонки: 1 – полевой; 2 – хохлатый; 3 – лесной (юла)
И как вдруг все переменилось вокруг! Словно стали это и не те поля, и не те деревья, и не тот воздух: словно все это было несколько минут тому назад мертво, безжизненно, а теперь вдруг ожило, одухотворилось… Был будень, и вдруг стал праздник. На душе просветлело, на сердце повеселело, и бодро спешишь домой – легко несут ноги – спешишь поделиться с близкими радостной вестью: «Жаворонки прилетели!»
Да, много чудесных минут дарит природа тому, кто подходит к ней с открытым сердцем и раскрытыми глазами и ушами… А как мало еще между нами (людьми образованными) способных воспринимать эти дорогие дары…
Прилетают к нам жаворонки, как уже было сказано, самой ранней весной, когда на полях начинают появляться проталинки.
В средней России это обыкновенно бывает около весеннего равноденствия (9 марта – день памяти Сорока Мучеников, или, но народному, Сороки). С давних времен на Руси существует обычай печения к этому дню жаворонков из теста. «Деревенская детвора с нетерпением ждет прихода Сороков… Помнятся ребятам сдобные да еще обмазанные медом (или патокой) жаворонки.
Ты запой, запой, жавороночек,
Ты запой свою песню звонкую!
Ты пропой-ка, пропой, пташка малая,
Пташка ль малая, голосистая,
Про тоё ли про теплую сторонушку,
Что про те ли про земли про заморские,
Заморские земли чужедальние,
Где заря со зоренькой сходится,
Где красно солнышко не закатается,
Где тепла вовек не отбавится!..
Ты запой-ка, запой, жавороночек,
Жавороночек ты весенний гость,
Про житье-бытье про нездешнее!..
Так величают пташку, несущую с собой тепло, красные девушки словами старинной песни, которую еще и сейчас можно услыхать в средневолжских губерниях…»
[136].
Прилет жаворонков длится 1–2 недели, смотря по весне: в холодную погоду – долее, в теплую же заканчивается скорее. Летят они преимущественно по утрам, часов до 11–12 дня, и в это время повсюду можно услышать песни прилетающих жаворонков – даже над лесом и над городом, где в прочее время года никогда не услышишь эту птицу.
Вскоре по прилете, соединившись в парочки, жаворонки приступают к гнездовым делам. Гнездо устраивается обыкновенно на земле (в бороздах, между кочками, в траве) из соломинок, тонких корешков, сухой травы и выстилается внутри конскими волосами. В гнездо кладется четыре-пять грязновато-белых, испещренных серовато-коричневыми пятнышками и точечками, яичек, которые высиживаются в течение 14 дней. Вышедшие по истечении этого срока птенчики выкармливаются насекомыми; они скоро подрастают и оставляют гнездо раньше, чем выучатся летать, – как только окрепнут на ногах. Когда птенцы первого вывода научатся сами доставать себе корм, тогда родители оставляют их и принимаются за второй вывод, за которым иногда (на юге) следует еще и третий. Во все время вывода птенцов жаворонок-самец прилежно поет, причем весной и в начале лета песни его раздаются почти все сутки, от зари и до зари, впоследствии же он поет преимущественно по утрам и вечерам. С Петрова дня пение жаворонков начинает заметно ослабевать, а в середине июля и вовсе прекращается. Впрочем, в тихие, ясные и теплые дни первых чисел сентября – в так называемое «бабье лето», когда наступает пора отлета на юг, нередко снова можно услышать поющего над полем жаворонка. Но эти осенние прощальные песни уже далеко не то, что весенние!
