Интересно, что крапивник-самчик, услаждая нас зимой своими песнями, вьет также иногда зимой для себя гнездо. То же делают обыкновенно и оставшиеся на лето холостыми, то есть не нашедшие себе подруги, самчики. Такие гнезда служат крапивнику для ночлега, а также и убежищем во время непогоды. Вообще, крапивники охотно проводят ночь в гнезде, хотя бы и чужом, незанятом, собираясь при этом по несколько штук вместе. Однажды в корзинке, употребляемой для ловли угрей, было найдено 12 мертвых крапивников. С ними произошло то же, что происходит и с рыбой: влезть-то они влезли, а вылезти и не сумели!
Польза, приносимая крапивником вследствие поедания насекомых, несколько ослабляется тем, что он уничтожает большое количество пауков, весьма полезных истребителей множества несносных и нередко вредных мух.
В неволе держать крапивника нелегко: он птица нежная и требует тщательного ухода. Корм для него тот же, что и для оляпки, с прибавкой таракашек, мух, пауков, мелких ягод – в виде лакомства. Он чрезвычайно любит купаться, после чего нередко копается в песке; поэтому воду ему нужно менять два-три раза в день и насыпать на дно клетки побольше песку. Клетка должна быть частая, проволочная.
Дрозд
Посланник весны, милый певец – дружеский, искренний привет тебе! Сколько чудных песен ты уже спел для меня! Как ты ободрил и порадовал меня! Сколькими хорошими часами я тебе обязан. Великолепный певец, великий артист, привет тебе!
А. Е. Брем
С такими словами обращается Брем к черному дрозду
[160].
Я уверен, что многие из моих читателей, мало знакомых с птичьим миром, значительно удивятся: такая «возвышенная речь» и к такой простой, «прозаической» птице – дрозду!
И действительно, большинство публики знакомо с дроздом только как с птицей, которая большими стаями летает осенью по садам и паркам, поедая рябину и другие ягоды, и в которую в это время стреляет почти всякий, кто только умеет ружье в руках держать, прельщаясь лакомым кусочком дроздиного мяса… А то, что у нас водится несколько разных пород дроздов, что между ними есть первоклассные мастера пения, вполне заслуживающие «возвышенных речей», что дрозды наши имеют еще и иное значение, более важное, чем значимость кусочка вкусного мяса для паштета или какого-нибудь фрикасе, – это знают, к сожалению, лишь весьма немногие. Надеюсь, что по прочтении нижеследующих строк многие из моих читателей переменят свое мнение о «прозаическом» дрозде…
В пределах Европейской России водится несколько видов дроздов. Все они, как близко родственные между собой птицы, имеют много общих черт как в характере, так и в образе жизни.
Все наши дрозды – птицы богато одаренные, чрезвычайно подвижные, бодрые, ловкие, смышленые, любящие сообщество себе подобных, хотя и не особенно миролюбивые – часто друг с другом ссорятся. С самого раннего утра и до позднего вечера находятся они в непрерывном движении и только в знойные полуденные часы немного успокаиваются, скрываясь в тени древесных ветвей. По земле дрозды скачут очень ловко, большими прыжками, на манер сороки. Заметив что-нибудь особенное или подозрительное, они тотчас вздергивают кверху свой довольно длинный хвост и судорожно подергивают книзу крылья, слегка их при этом распуская. В то же время они обыкновенно издают особенные предостерегающие звуки, на которые реагируют не только другие дрозды, но и многие из прочих, вовсе не родственных им, птиц. Завидя приближение заведомого врага – в особенности во время вывода птенцов, дрозды храбро нападают на него с ожесточенным стрекотанием и стараются изгнать нарушителя покоя за пределы занимаемой ими области; если же храбрость не помогает, то стараются отманить неприятеля подальше от гнезда, притворяясь слабыми, едва летающими.
Благодаря прекрасно устроенным крыльям почти все дрозды – отличные летуны. Они с легкостью и большой быстротой преодоляют высоко в воздухе обширные пространства.
Все дрозды одарены, в большей или меньшей степени, способностью пения, и хотя рядом с великолепными певцами есть и очень неважные музыканты, но все они, без исключения, чрезвычайно ретивые певуны. В весенние месяцы дрозды в высшей степени оживляют лесной ландшафт своими голосами. При этом следует заметить, что манера пения дроздов противоречит характеру этих птиц. Многие птицы сопровождают свои песни различными телодвижениями, дрозды же, столь подвижные в другое время, при пении сидят совершенно тихо, большей частью на макушке высокого дерева, и самая песня их льется оттуда спокойно и торжественно, далеко разносясь по окрестностям. К сожалению, большинство из них рано прекращает свои песни: когда в саду зацветет сирень, а в лесу ландыш, пение дроздов можно услышать в лесу лишь весьма ранним утром и поздним вечером, после заката солнца, к Петрову же дню они и вовсе умолкают.
В большей части Европейской России дрозды являются птицами перелетными, то есть на зиму улетают в теплые южные страны (на южные оконечности Европы и не далее северной Африки), весной же снова возвращаются к местам своих гнездовий. Во время этих перелетов некоторые виды собираются в огромные стаи, доходящие численностью до тысячи и более птиц. Возвращаются дрозды весной на родину довольно рано: в средней России – в конце марта или в начале апреля. Вскоре по прилете они приступают к свиванию гнезд.
Гнездо дрозда довольно большое – соответственно величине птицы – и весьма тщательно свивается из тоненьких прутиков, стебельков, трав, мха, лишаев и т. п.; у некоторых видов оно, кроме того, еще особым образом оштукатуривается изнутри.
Яйца всех наших дроздов окрашены довольно сходно: на голубовато-зеленом фоне множество бурых пятнышек и точек. Высиживание продолжается 14–16 дней. Через 3 недели после вылупления из яйца молодые дрозды обыкновенно уже вылетают из гнезда. Так как выпорхнувшие из гнезда дроздята в первое время еще плохо летают и сидят большей частью на земле, то, бродя в это время по лесу, в особенности с собакой, очень часто можно наткнуться на пухленького и почти круглого как шар дрозденка. Заметив приближение человека, птенчик сначала делает попытку улететь, но, пролетев низко над землей на небольшое расстояние, скоро утомляется и, уткнувшись в землю, как-то добродушно-растерянно смотрит в глаза наклонившегося над ним человека, не оказывая почти никакого сопротивления, когда протянутая рука берет его с земли. Боже мой, какой шум и стрекотание поднимаются обыкновенно при этом вокруг похитителя, если в лесу гнездится целая колония дроздов (например, рябинников)! Все жители колонии принимают участие в общей тревоге и с ожесточенным стрекотанием кружатся вокруг врага, перелетая с дерева на дерево.
Дрозденка, в особенности взятого из гнезда в то время, когда у птенчика на голове между перьями кое-где торчит еще пушок, очень легко выкормить и приручить, что мне неоднократно случалось делать. Поступал я при этом обыкновенно так: сажал пойманную птичку в небольшую корзиночку с крышкой; кормил попеременно то черствой булкой, намоченной в свежем молоке и затем отжатой, то свежими муравьиными яйцами, затем понемногу начинал прикармливать птицу дождевыми червями, каковые впоследствии и составляли главный его корм. При каждом кормлении следует причмокивать губами и называть птицу по имени, впоследствии она так привыкнет к своему имени и чмоканью, что, когда подрастет и станет летать на воле – в саду или в лесу, всегда будет откликаться и прилетать на эти знакомые ей звуки. (Впрочем, это следует делать и при выкармливании всяких других птенцов.) Первые 2–3 дня пойманную птичку надо держать в закрытой корзиночке, потому что в темноте она скорее ручнеет и, не развлекаясь видом посторонних предметов и людей, лучше привыкает к хозяину, часто открывающему крышку корзинки для того, чтобы покормить своего питомца.
