В Европейской России водится еще несколько видов камышевок, из числа которых одна – кизиловка, или барсучок
[236] (рис. XXI), – является весьма распространенной и обыкновенной птичкой, водящейся почти повсюду, по сырым, низменным лугам и берегам рек и озер, поросших ивняком и камышами. Там она почти без умолку, днем и ночью, распевает свои трескучие песни: «Тир, тир, тири, тири, тэрэ, тэрэ, црити, црити, цэрэ-тэтэ…», – все в таком же роде, без конца, изредка лишь вставляя довольно звучную, красивую трельку «люлюлюлюлюлюлю…».
На том же рисунке вместе с барсучком изображены еще две камышевки: дроздовидная
[237] самая крупная из всех камышевок, встречающаяся лишь в южной половине России, и тростниковая
[238], обитающая преимущественно в западной и юго-западной России.
Все камышевки питаются исключительно насекомыми и принадлежат к числу птиц перелетных. Они прилетают к нам весной весьма поздно – нередко лишь к концу мая. Название камышевок эти птицы получили потому, что большинство из них охотнее всего держатся прибрежных камышей, по стеблям которых они мастерски лазают, как вверх, так и вниз. Характерными признаками всех камышевок являются низкий приплюснутый лоб и клинообразный округлый хвост.
Ласточка
Когда настанет вечер ясный,
Люблю на берегу пруда
Смотреть, как гаснет день прекрасный
И загорается звезда;
Как ласточка, неуловимо
По лону волн скользя крылом,
Несется быстро-быстро мимо
И исчезает… Смутным сном
Тогда душа полна бывает;
Ей как-то грустно и легко,
Воспоминанье увлекает
Ее куда-то далеко…
Н. Огарев
Быстрокрылая, неутомимая летунья-художница, услаждающая наш глаз изящной красотой своих воздушных движений. Дочь воздуха, дочь эфира!
Существо, полное красоты, грации и поэзии; вся жизнь его – одна воздушная поэма.
Очаровательное пернатое создание, несомненно одно из самых близких сердцу человека из всего пернатого царства. Старый и малый, больной и здоровый, добрый и злой – все рады первой ласточке, каждый провожает ее полет любовным взглядом.
С нею солнце краше
И весна милей, –
как прекрасно сказал поэт А. Плещеев. Сами названия – ласточка, касаточка – как нежно и красиво звучат они для уха!
В них ясно слышатся те нежность, симпатия и любовь, с которыми относится народ к этому милому созданию. Старый дед, греясь на солнышке у завалинки, ласкает свою маленькую внучку. «Ах, ты моя касаточка!» – говорит он, глядя любовно в голубые глаза ребенка и разглаживая костлявой рукой ее белокурые шелковистые волосы. «Голубь и ласточка – любимые Богом птицы», «Разорять гнездо ласточки – грех», «Кто разорит гнездо ласточки, у того будут веснушки» – так говорит про ласточку русский народ, высказывая свою особенную любовь к этой милой птичке.
Однако я все говорю про ласточку в единственном числе, тогда как у нас водится несколько разных ласточек, во многом весьма существенно отличающихся друг от дружки. Поэтому, чтобы поближе познакомить моих читателей с нашими ласточками, я должен повести речь о каждой из них в отдельности.
Деревенская ласточка, или касатка
[239] (рис. XXII)
Шитовило-мотовило, по-немецки говорило,
Спереди шильце, сзади вильце,
Сверху синенько суконце,
С исподу бело полотенце.
Загадка
Эта та ласточку, которую так хорошо знают деревенские жители.
Это та черно-синяя сверху и почти белая снизу ласточка, горлышко которой окрашено в буровато-красный цвет, а хвост в полете раздваивается длинной вилочкой, а при спокойном сидящем положении птицы образует длинную косичку, отчего эта ласточка и получила название касатки.
Это та ласточка, которая так часто сопровождает (после ненастной погоды) идущего через поле человека или едущий экипаж, то залетая вперед, то отставая, то описывая изящные круги с изумительно искусными, неожиданными поворотами и воздушными зигзагами; при этом особенно бросается в глаза широко раскрытый вилообразный хвост этой птички, украшенный в основании поперечным рядом беловатых глазков.
Это та ласточка, которая так любит гнездиться внутри хлевов, конюшен и сараев, прикрепляя свое чашечкообразное, сверху открытое гнездо к балкам и стропилам, которая так ловко прошмыгивает на лету через щель неплотно притворенной двери или через небольшое отверстие в разбитом оконном стекле.
Это та милая щебетунья-ласточка, которая первой просыпается на деревенском дворе или степном хуторе и при слабом еще свете утренней зари щебечет скороговоркой своим деткам:
Деточки, деточки,
будьте умнички –
Полечу на базар
покупать вам прря-янички…
В городах, особенно в больших, касаточка редко встречается, так что городские жители мало знают эту ласточку (они хорошо знают зато другую ласточку, в свою очередь, мало знакомую сельским жителям, и о которой речь будет еще впереди).
Водится касатка по всей России, от полярного круга до Крыма и Кавказа включительно. Она одинаково мило щебечет близ гнезда своих деток как у холодных берегов Белого моря, так и под горячими лучами солнца Черноморского и Каспийского побережий.
Прилетает к нам касатка – из своих зимовий в Центральной Африке – к тому времени, когда начинает пробиваться первая травка и расхохлачивается березовая почка (в окрестностях Петрограда это бывает обыкновенно в конце апреля или в первые дни мая). Почти всегда сначала появляются одиночки-передовики, главная же масса ласточек появляется обыкновенно несколько позже.
В первое время по прилете ласточки особенно охотно реют над водными поверхностями, где весной больше насекомых, чем над сушей и куда эти птички нередко сбиваются большими стаями при внезапном наступлении весенних холодов.
Из всех наших ласточек касатка – самая искусная и быстрая летунья. Ее область летания – преимущественно нижние слои воздуха. В верхние слои она забирается исключительно только во время весенних и осенних перелетов; обыкновенно же вьется невысоко над полями и лугами, над деревенскими крышами и улицами, над выгонами и пастбищами, близ пасущихся домашних животных, около которых всегда кишит множество всякой мухи и мошкары. Перед дождем касатка реет преимущественно над водой, охотясь здесь за спустившимися из верхних слоев воздуха насекомыми. Во время ненастья и вскоре после него, когда насекомые сидят еще на земле или на стенах домов и заборах, касатка почти стелется по земле, едва не касаясь крыльями ее поверхности. При этом она замечательно грациозно «перепрыгивает» на лету через встречающиеся препятствия (кусты, заборы) или же почти скользит вдоль стен домов, по улицам, то поворачиваясь совсем боком, чтобы снять со стены муху, то делая изумительно быстрые и ловкие повороты, чтобы схватить на лету ею же спугнутого лакомового мотылька.
