— Собираюсь приступить к допросу третьей степени.
— Кажется, ты и в самом деле рехнулся в этом своем Барнуде! А ну убирайся отсюда!
Все-таки я ее достал, и сейчас с горящими глазами, готовая броситься на меня, она была той самой Ланией, которая стреляла из ультразвукового пистолета и стремительной ящерицей скользила между камней под огнем врага.
Конечно, это невозможно. Но тем не менее это была она. Я стиснул ее в своих объятиях, и на какое-то время наш словесный поединок перешел в физический.
Борьба в конце концов закончилась капитуляцией с ее стороны, и я сумел убедиться в том, что родинка на бедре все-таки имела место, хотя, честно говоря, ее форма вызывала у меня некоторое сомнение, как и все остальное.
Прежде всего ее сопротивление. Оно было слишком яростным и совсем не походило на игру. Мне пришлось взять ее почти силой. Это возбудило меня настолько, что я перестал владеть собой… Ей нравится грубый секс? Что-то я этого не замечал в параллельном Барнуде…
Когда через какое-то время мы вновь обрели способность рассуждать трезво, я спросил ее, не скрывая своего неудовольствия:
— Зачем ты лгала мне? Для чего ты придумала эту дурацкую историю?
— Мне казалось, так будет проще всего… Я хотела покончить со всем этим. Наши отношения не могут продолжаться слишком долго. Ты все равно уедешь, как только выполнишь свое задание. А я… Я не хочу привыкать к тебе. И потом, здесь идет настоящая война. Люди каждый день гибнут, наши отношения могут помешать той очень важной работе, которую мы с тобой обязаны выполнять. Одна случайная встреча, ну пусть даже две… Это мало что значит…
— И кто же это вложил в твою голову такие мудрые мысли?
Она молчала, и по ее замкнутому, отрешенному выражению я понял, насколько это для нее серьезно. Намного серьезней, чем я мог предположить.
— Ты хочешь, чтобы мы расстались?
Она опять промолчала, и ее молчание мне совсем не нравилось.
— Ну, хорошо, оставим это. Зачем тебе понадобилось скрывать существование машины, способной перебросить человека в четвертое измерение? Неужели ты не понимаешь, насколько это важное открытие? С ее помощью можно вернуть обратно сотни несчастных, заблудившихся в наркотических дебрях.
— Машина слишком ненадежна. Был лишь один пробный эксперимент, да и то по моему настоянию… Коленский почему-то считает, что он не удался или, во всяком случае, удался не полностью. Он хочет, чтобы в этот его проект не вмешивались федеральные власти, по крайней мере сейчас, когда он находится на стадии разработки.
На этот раз она ответила спокойно, хотя мне и послышалась в ее тоне нотка необъяснимой грусти, словно она сожалела о том, что решила мне помочь.
— Кто такой Коленский? Разве не ты руководишь сопротивлением?
— Номинально я. Но Коленский заведует всей научной частью и нашей единственной надежной базой, где располагается его исследовательский подпольный центр. Он достаточно властолюбив и постепенно перетягивает на себя все рычаги управления. Волей-неволей я должна с ним считаться. Кстати, он дал указание, как только ты появишься, переправить тебя на базу. Так что твое желание встретиться с ним будет нетрудно осуществить. Но я не уверена, что из вашей встречи получится что-нибудь дельное. Слишком уж вы разные люди.
Глава 21
Длинный зеленоватый кар с облупившейся краской на бортах и старыми ободранными сиденьями, кряхтя, переваливался через барханы, и казалось, на следующем холме он непременно рассыплется.
Однако машина успешно преодолела километров сорок, и вскоре в мареве раскаленного воздуха показались вышки бывшего космодрома.
Собственно, это был не космодром. Сорок лет назад тут сел «Титанус», огромное транспортное судно, привезшее на Зидру первых колонистов. Лагерь вскоре перенесли в другое место, а здесь остались несколько полуразвалившихся бараков и терриконы старых шахт.
Ничто не говорило о том, что здесь размещен научно-исследовательский центр местного сопротивления.
Я сидел в самом конце транспортного кара в синем рабочем комбинезоне и внешне ничем не отличался от двух десятков других рабочих рудника.
Впрочем, после того как мы покинули пределы Барнуда, необходимость в маскировке отпала. Люди в автобусе свободно заговорили о делах сопротивления, хотя все они официально состояли на службе у «Феникса».
Километрах в десяти от старой базы недавно обнаружили ниобиевую руду, и «Феникс», подгребавший под себя все, что приносило доход, начал здесь промышленные разработки. Очевидно, сопротивление сумело использовать вновь открытый рудник в своих целях.
Лания не могла поехать со мной, чтобы лично представить меня Коленскому, — это было невозможно из-за конспирации, а кроме того, ей пришлось, как она выразилась, «замаливать грехи» за свое долгое отсутствие на работе. В последнее я не слишком поверил, но спорить не стал. Моя командировка на ниобиевый рудник не должна была продлиться больше двух недель, и мне самому хотелось разобраться во всем, что произошло между нами.
В исследовательский центр я попал лишь на следующее утро, когда покончил со всеми делами по своему устройству у администрации рудника. Чиновник, официально занимавшийся моим оформлением, предложил проводить меня в научный центр. Это вызвало у меня удивление, но позже я понял, что рудник полностью принадлежит сопротивлению и выполняет роль своеобразного прикрытия исследовательского центра.
Естественно, я не стал возражать, мы надели каски и спустились в шахту на самый нижний горизонт. Минут двадцать мы шли по длинному извилистому штреку, где не велось никаких работ.
Вскоре штрек закончился глухой стеной. Мой проводник, просунув руку в трещину, привел в действие невидимый механизм. Часть стены перед нами со скрипом уехала в сторону, обнажив бетонные стены туннеля метровой толщины. Лишь сейчас я вспомнил, что здесь решено было построить временную базу для флота. Но лет двадцать назад, когда угроза конфликта с корунцами миновала, строительство законсервировали.
Странно, что «Феникс» об этом до сих пор не пронюхал.
Вскоре извилистый узкий туннель привел нас в подземный зал. Когда-то здесь была пультовая, управляющая энергетическими подстанциями, а теперь весь зал был плотно заставлен неизвестным мне научным оборудованием. Большинство этих установок находилось в рабочем состоянии, и я невольно проникся уважением к людям, сумевшим создать такую махину, не привлекая при этом внимания вездесущих агентов «Феникса».
Наконец, миновав двух секретарей, мы оказались внутри уютно обставленного кабинета с лаконичной табличкой на дверях: «Профессор Коленский».
Человек, сидевший в глубоком кожаном кресле, оказался на удивление молод для такого престижного звания. Суховатый, подтянутый и внешне приветливый, он произвел на меня неприятное впечатление своей излишней показной любезностью. Я бы предпочел более холодный прием.
