– Странная точка зрения, – заметила Паула. – Вы отправляетесь для выполнения важной миссии далеко от дома, строго говоря, в зону военных действий, и соглашаетесь на присутствие нежелательного в коллективе элемента.
– Это было мое субъективное решение. И я принял его исходя из того, что мы уже провели две миссии в районе Альфы Дайсона – мой экипаж знал программу. В присутствии Вернона на борту не было никакой опасности. Даже в самом худшем случае, который мы не могли не учитывать, – если бы барьер обрушился во время нашего там присутствия – Вернона отправили бы в его каюту и приказали сидеть там, пока мы не сделаем все, что в наших силах, чтобы предотвратить вылет кораблей праймов. И даже тогда «Пек» оставался бы на третьей линии обороны. Флот до сих пор держит в районе Альфы Дайсона значительные силы. И помоги Оззи тем праймам, которые решатся прорваться сквозь оцепление.
– Так вы считаете, что сделали правильный выбор? – спросила Паула.
Дональд энергично пожал плечами.
– Исчерпывающего ответа на этот вопрос нет. За время работы было собрано огромное количество информации, но снова видеть Кента Вернона на борту я бы не хотел. Зато он некоторым образом помог сплотить экипаж. В последующие две миссии я только и слышал, что о трудностях того исследования.
– Сплоченность перед лицом бедствия?
– Что-то вроде того. Правда, я бы не сказал, что та миссия оказалась такой уж тяжелой. Нет. Просто Вернон отличался от других Высших, а это не преступление. Чем же он заинтересовал вас спустя столько времени?
– Он не тот, за кого себя выдавал.
Дональд окинул ее долгим пристальным взглядом.
– В каком смысле?
– Я полагаю, что он занимался своими делами. Возможно, по поручению одной из фракций АНС.
– Какими делами?
– Для того я и прилетела, чтобы послушать, что вы скажете.
– Извините, но единственное, что я могу ответить, так это: «Почти ничего». Даже учитывая его увлеченность своим делом, миссия была почти рутинная. В течение восьми месяцев мы собирали информацию, а потом вернулись домой.
– Не было ли чего-то необычного? Чего-то, что выходило бы за привычные рамки?
Дональд поморгал, вызывая из хранилища давние воспоминания.
– Ничего.
– А в чем конкретно заключалась ваша задача?
– Наблюдение и анализ работы двух решетчатых сфер внутри Темной Крепости, что мы с успехом и сделали.
– Были какие-то открытия?
– Нет, не при нас. Эта чертова штука до сих пор остается загадкой. Мы не понимаем, как она вырабатывает энергию, достаточную для поддержания барьера вокруг целой звездной системы. Очень странный механизм. Хотя я уверен, что изучение полей в наше время значительно продвинулось вперед. Но я не следил за научными новостями.
– Не проявлял ли Вернон желания заняться чем-то еще? Какой-то особой настойчивости, которую вы могли приписать странности его характера?
– Он часто рассуждал о производстве.
– О производстве?
– Ну, том комплексе, где аномийцы строили Темную Крепость. Он утверждал, что, изучив производство, мы разгадаем и тайну самого генератора. Ему нельзя отказать в логике. Но такая задача перед нами не стояла.
– Понятно. А для изучения этого производства была организована миссия?
– Нет. Потому что мы даже не знаем, где оно находится.
– И Вернон хотел его разыскать?
– Да. Должен признать, я бы и сам не отказался. Было бы грандиозно, верно? Фабрика, где создаются устройства размерами с газовый гигант. Ради этих поисков я бы снова вернулся на службу.
– Не сомневаюсь. – Паула не верила ни единому его слову. – А Кент Вернон не изменял направления ваших исследований?
– Постоянно. Для этого на корабле и собрали команду ученых. В зависимости от полученных результатов они переходили к тому или иному объекту. В рамках общего направления миссии процесс исследований был весьма гибким. В противном случае вместо нас запустили бы автоматические сенсоры.
– Какова специализация Вернона?
– Квантовые характеристики. Его основной целью было определение субфизической природы комплекса сфер.
– Он не выходил за рамки своей специальности?
– Нет. Что касается наблюдений, нам предоставлено широчайшее поле возможностей. Единственное, что запрещено, – забор физических образцов, хотя эти сферы вряд ли уместно будет назвать материальными объектами. По-моему, абсолютно дурацкое ограничение, но я не нарушаю приказов.
– Почему дурацкое?
В его взгляде отразилось удивление.
– Вы ведь участвовали в той войне. Оззи и Найджел Шелдон запустили внутри Темной Крепости парочку квантовых ракет, но она все равно работает. Это весьма прочная штука. И если отщипнуть кусочек, вряд ли ее испортишь.
– Логично.
Паула активировала под кожей правой ладони слой бионоников особого назначения.
– У вас хорошие отношения с АНС. Вы могли бы им об этом сообщить, – сказал Чатфилд.
– Думаю, не помешает.
– Верно.
Паула встала и протянула ему правую руку.
– Спасибо, что уделили мне время, капитан.
– Не за что. – Он энергично пожал ее ладонь. – Я вам помог?
Ее биононики получили образец отмершего эпидермиса с его ладони.
– Еще не знаю.
В следующую секунду ей показалось, что Чатфилд готов активировать свои боевые системы. Но впечатление мгновенно рассеялось. И все же ее архаичный инстинкт возражал, когда она повернулась спиной, чтобы уйти.
Уже в капсуле-такси она открыла канал связи с правлением АНС.
– Он Ускоритель.
«Что навело тебя на эту мысль?» – спросило правление АНС.
– Он признал возможную ошибку и свою вину. Стандартный маневр, вызывающий сочувствие. Но основной его промах не в этом. Когда я сказала, что Вернон проворачивает какие-то дела для фракции, Чатфилд поинтересовался именно делами, но не спросил, что это за фракция. – Паула подняла правую руку, изучая ладонь. Она ничего не увидела, но знала, что биононики уже передают в канал связи полученные данные. – Я посылаю вам его ДНК. Проверьте по всем имеющимся файлам. Особенно по тем, что относятся к правительству и Флоту.
Как и прежде, ответ пришел почти мгновенно. Повышенное внимание АНС произвело впечатление на Паулу. Ее юз-дублю на подобный анализ потребовалось бы не меньше минуты.
«Твой инстинкт не перестает нас удивлять», – сказало правление АНС.
– Вот как?
«Почти полное совпадение с данными капитана Эванстона».
– Но не полное, значит, либо родственник, либо…
