Гор опустился рядом с кроватью на колени и взял Джастину за руки. Из-под золотой маски лица пристально смотрели его глаза.
«Ты должна отправиться в Маккатран».
«Там никого не осталось. Небесный Властитель сказал, что все люди ушли в Ядро».
«Я ему не верю. Отправляйся в Маккатран. Это очень важно. Там сосредоточены все люди, находящиеся в Бездне».
«Но как? „Серебряная птица“ не может летать».
«Неправильно. – Гор усмехнулся ей в лицо. – Ты ведь в Бездне. Ты обрела телепатические силы. „Серебряная птица“ не может лететь сейчас».
«Ох! – Она задумалась над его словами. – Ох!»
«Узнаю свою девочку. Твой ум не уступает твоей красоте».
«Но, папа, ведь тогда Казимира не будет. Мне придется его убить».
Гор отпустил ее руки.
«Прости. Давай-ка это обсудим».
«Если я вернусь в прошлое, его не будет».
«О слезы Христа! – Гор театральным жестом приложил руку ко лбу. – Не грузи меня своим либерализмом. Только его нам сейчас и не хватает».
«Я не могу лишить его существования. Хорошо это или плохо, но сейчас он реален. Я в ответе за него».
«Это эквивалент клона, создаваемого при оживлении, только полученный из твоих воспоминаний. Жалкое подобие».
«Он живой», – упрямо сказала Джастина.
«И ты собираешься с ним жить».
«Нет, не собираюсь».
«Ты сама исследовала его ДНК и убедилась, что это не Казимир, а некий двойник, сохранившийся в слое памяти».
«Верно. Он человек. Я не могу с ним так поступить».
Гор снова взял ее руки в свои.
«Выслушай меня, дорогая. Бездна – это основное зло. Он отпечатался в ее памяти. И то же произошло с каждым, кто здесь побывал. Каждый, кто прилетел на корабле-колонизаторе, скопирован, как и каждый, кто здесь родился. Бога ради, и Овейн тоже где-то здесь, просто заморожен в памяти в тот момент, когда Идущий-по-Воде его застрелил, заморожен вместе со всей своей предыдущей жизнью. Сколько бы перезагрузок потом ни производил Эдеард, он ни разу не возвращался в прошлое, предшествующее тому моменту, когда он уничтожил заговорщиков. Он не мог заставить себя сделать это снова, потому что ему пришлось бы опять их убивать. Вот что подбрасывает нам Бездна. Он жили в те времена, которые были им отведены, и ты не в силах это изменить. Сейчас ты не в том положении, чтобы следовать их образу мышления и их этике».
«Папа, я понимаю, о чем ты говоришь, но ты не встречался с ним. Он такой хороший. Он не заслуживает этого».
«Галактика тоже не заслуживает поглощения, Джастина. И, кстати, я с ним встречался, дорогая. Я чувствовал, как при виде него твое глупенькое сердечко начинает биться быстрее. Я ощущал вкус шоколада, который вы ели, когда ты улыбалась ему и флиртовала. Ты должна отправиться в Мак-катран».
«Ох, черт побери».
Он прикоснулся губами к ее лбу.
«Посмотри на это с другой стороны. Если мы проиграем, тебе придется остаться в Бездне, и ты снова сможешь его разыскать».
«Ты абсолютно никчемный советчик, и ты это знаешь».
«Знаю. А теперь тебе пора просыпаться».
Джастина грустно кивнула, сознавая, что выбора у нее нет. Она впервые посмотрела в окно спальни. Пейзажа поместья вокруг Дома Тюльпанов она не увидела. Вместо этого их старый дом стоял на дне невероятно глубокой долины, и горы нависали над ней зелено-коричневыми волнами, готовыми вот-вот столкнуться. Вместо солнца была видна только сияющая светом полоса.
«Что это?»
Гор равнодушно пожал плечами.
«Мне пришлось кое-чем пожертвовать, чтобы видеть твои сны».
«Папа…»
«Все в порядке. – Он поднял руку, глядя на дочь с гордостью и обожанием. – Уходи. Просыпайся».
Джастина открыла глаза, и ее взгляд уперся в потолок каюты. На глаза навернулись слезы, и она сердито смахнула непрошеную влагу.
– О дьявол.
Казимир наверняка о чем-то догадается: ни один телепат не в состоянии скрыть таких эмоций.
И он, конечно же, уже ждал ее у веревочной лестницы. И даже придержал ту, пока Джастина спускалась.
– Что произошло? – спросил он.
– Я должна улететь, – решительно ответила она.
– Понятно. Но это же хорошо, не так ли? Ты узнала, как добраться до Ядра. Ты ведь туда хотела попасть?
– И я не могу взять тебя с собой, – с запинкой добавила она.
– Я понимаю.
– Нет, ты не понимаешь.
Она глубоко вздохнула и поцеловала его. Удивление на его лице мгновенно уступило место восторгу.
– Казимир, я хочу, чтобы ты знал. Если есть хоть один шанс вернуться, я обязательно это сделаю. Я отыщу тебя. Обещаю. Загляни в мои мысли и убедись, что я говорю искренне.
Он посмотрел на нее с нескрываемым обожанием, отчего Джастине сделалось еще хуже. Она никогда не думала, что снова увидит этот взгляд.
– Я вижу искренность твоих мыслей, – заверил ее Казимир. – Делай то, что ты должна сделать.
Джастина села на землю в нескольких метрах от опоры «Серебряной птицы». Предвечернее солнце приятно согревало лицо и руки. Она подогнула ноги и приняла одну из поз йоги. Казимир устроился на корточках чуть в стороне и настороженно следил за ее действиями. Джастина, бросив на него прощальный взгляд, сосредоточилась.
Она направила свои мысли на узел восприятия, чтобы при помощи его программы усилить концентрацию. В памяти всплыл момент, когда Эдеард, стоя на вершине скалы, обращался к материи Бездны и заглядывал в прошлое. Джастина в точности повторила его действия, постаралась так же сформировать мышление и направила про-взгляд в окружавшую ее пустоту.
Вот ее собственное тело в цепочке множества образов, протянувшейся взад и вперед по земле и уходящей в люк корабля. Вот она разговаривает с Казимиром, излучая такую непреодолимую печаль, что чувство угрожало затопить ее целиком. Она протолкнулась дальше, увидела, как «Серебряная птица» спускается с неба. Дальше.
Процесс оказался невероятно трудным. Без поддержки узла восприятия ей бы ни за что не удалось сохранить концентрацию внимания. Трудно было поверить, что Идущий-по-Воде смог сделать это без какой-либо помощи. В ее памяти всплыл тот единственный момент, к которому она хотела вернуться. Разум удержал его, инстинктивно сопоставляя с воспоминанием, сохранившимся в вечной памяти Бездны. А потом ей оставалось только внедриться в него. Положившись на поддержку узла восприятия, она старалась сформировать свою мысль таким образом, к какому совершенно не привыкла, и где-то в физическом мире раздался крик отчаяния. Единственный бесценный момент, соединяя настоящее и прошлое, был перед ней. Джастина напряглась. Бездна начала перезагрузку…
