– Спасибо, Кэти, – поблагодарила Джилл и простилась.
Я поднялась наверх, чтобы приготовить комнату для Дэвида и застелить постель свежим бельем. За ужином я объяснила детям, что завтра к нам приедет Дэвид и пробудет у нас две недели, пока его мама в больнице. Адриан и Пола встретили это сообщение с восторгом: послушный трехлетний мальчик радовал их куда больше постоянных истерик Люси. Люси изумленно – даже потрясенно – смотрела на меня. А потом перешла в наступление.
– Вы берете еще одного ребенка? Так же как меня? – воинственно спросила она.
– Именно, дорогая. Всего на две недели…
– И вам разрешили?
– Конечно. Я могу принимать у себя двух детей или братьев и сестер – до трех человек. Не волнуйся. Тебе это никак не помешает.
Люси надулась, а Пола и Адриан стали расспрашивать меня о Дэвиде.
– Почему его мама едет в больницу? – встревоженно спросила Пола.
– Ей нужно сделать операцию, а потом прийти в себя, – объяснила я.
Джилл рассказала мне, что Бет, мать Дэвида, идет на гистерэктомию, но Поле знать это было необязательно.
– А разве у Дэвида нет бабушки и деда, которые могут присмотреть за ним? – спросил Адриан. Когда я оказалась в больнице, мои дети отправились к моим родителям.
– К сожалению, нет. Они умерли.
– Это так грустно, – вздохнула Пола.
– А его отец? – очень требовательно спросила Люси. – Разве у него нет отца, который мог бы взять его к себе.
– Нет, он умер в прошлом году. И он был совсем не старым.
Впервые на лице Люси промелькнуло понимание того, что она – не единственный ребенок на свете, который ведет печальную и тяжелую жизнь, пусть даже и другую. Пола уже чуть не плакала, поэтому я сменила тему. Мы заговорили о том, во что можно поиграть с трехлетним мальчиком.
Вечером я пришла пожелать Люси спокойной ночи. Было понятно, что она думает о Дэвиде, потому что у нее сразу появилось много вопросов:
– А Дэвид скучает по своему папе? – тихо спросила она.
– Конечно, скучает.
– А он будет скучать по маме и плакать по ночам?
– Наверняка, но я за ним присмотрю. А когда ты вернешься из школы, то сможешь помочь мне, если захочешь.
Но Люси уже почувствовала, что слишком уж расслабилась, и резко парировала:
– Нет. Это ваша работа.
Не обращая внимания на ее резкость, я пожелала ей спокойной ночи, поцеловала в лоб и вышла.
Бет привезла Дэвида в половине десятого – как раз тогда, когда я вернулась из школы Полы. Бет оказалась очаровательной женщиной, чуть за тридцать. Она волновалась – и из-за операции, и из-за того, что придется оставить Дэвида с незнакомым человеком. С собой она привезла чемодан с одеждой мальчика, коробку с его любимыми игрушками и мягкого медведя, с которым Дэвид привык засыпать. Все это должно было помочь мальчику освоиться. Бет беспокоилась, но Дэвид – он явно не понимал, что происходит – с удовольствием гонялся за Тошей, а потом принялся играть с игрушками, которые я специально оставила в гостиной. Бет написала мне его распорядок дня (очень предусмотрительно с ее стороны!), записала, какую еду он любит и чего не любит.
– Моя сестра Джен заберет Дэвида после работы, примерно в половине шестого, и привезет его в больницу. А вам она вернет его к семи – в это время он обычно ложится спать. Завтра мы не увидимся, потому что на завтра назначена операция. Джен привезет его ко мне послезавтра.
Я заверила Бет, что с Дэвидом все будет в порядке, а потом я показала ему весь дом. Дэвид не выпускал руку матери. Когда мы пришли в его комнату, Бет объяснила мальчику, что он будет жить здесь две недели, пока она будет в больнице, а потом сможет вернуться домой. Я сомневалась, что в таком возрасте ребенок способен это понять. Бет уехала – ей нужно было приехать в больницу к половине одиннадцатого. Мы с Дэвидом помахали ей и вернулись в дом. Поняв, что мама уехала, мальчик заплакал. Я взяла его на руки, принесла в гостиную и села на диван. Я укачивала и утешала Дэвида, объясняла, что он увидит маму вечером. Потом я отвлекла его игрушками и играми – так мы провели почти весь день. Он постоянно спрашивал: «Куда уехала мамочка?» – а я отвечала: «В больницу. Ты увидишь ее после ужина». Вскоре он и сам начал повторять: «Мамочка уехала в больницу, я увижу ее после ужина». Он был таким милым, и я уже была рада его появлению.
Когда пришло время забирать Полу из школы, я усадила Дэвида в детское кресло в машину. Он тут же спросил:
– Мы едем к мамочке в больницу?
– Нет, дорогой, пока нет. Тетя Джен заберет тебя после ужина.
Конечно, в три года ребенок был не в состоянии понять всего этого.
Пола отнеслась к маленькому Дэвиду как к большой кукле, и он наслаждался ее вниманием. Она играла с ним до самого ужина. Ужинать нужно было пораньше, потому что Джен собиралась заехать за Дэвидом в половине шестого. Скоро до меня донесся веселый смех из гостиной. Поле удалось рассмешить мальчика. Хохот Дэвида был заразительным. Так радостно было его слышать. Но когда из школы вернулась Люси, все изменилось. Стоило мне открыть дверь, я сразу поняла, что она напрашивается на неприятности.
– Подружка сказала, что вы не имеете права брать другого ребенка, когда у вас есть я. Вы делаете это только из-за денег.
Мне было приятно узнать, что у Люси есть подружка, но я знала, что девочка говорит это, чтобы меня спровоцировать.
– Не думаю, что твоя подружка что-то знает об опекунстве, – спокойно сказала я, не обращая внимания на враждебность Люси. – Может быть, ты пригласишь ее к нам на чай, чтобы она поняла, как это делается. Входи и познакомься с Дэвидом.
– Ни за что! – воскликнула Люси и умчалась в свою комнату. Она просидела там до ужина.
За ужином Адриан и Пола развлекали Дэвида, а я следила за тем, чтобы он что-то съел. Не думаю, что мальчику когда-то уделяли столько внимания. По выражению лица Люси я видела, что ей это не нравится. Она явно ревновала. Каждый раз, когда он заливался смехом, она хмуро посматривала на него. В конце концов Люси сказала мне:
– Скажите, чтобы он вел себя потише. Он страшно шумит. У меня голова разболелась.
– А мне нравится, что ему весело, – ответила я. – И он ест!
Люси хмуро посмотрела на меня и принялась ковырять свою еду. Но даже она не могла устоять перед очаровательным, улыбающимся Дэвидом и его заразительным смехом. И это даже в отсутствие матери! Я видела, как Люси украдкой посматривает на него. Постепенно выражение обиды сошло с ее лица, и она даже позволила себе улыбнуться. К концу ужина она уже смеялась вместе со всеми – Дэвид был неотразим.
После ужина мы с Полой и Люси отправились в гостиную поиграть с Дэвидом, пока не приедет его тетя. Дэвид был страшно рад тете Джен, бросился к ней и поцеловал. Джен подняла и обняла его, поблагодарила меня за то, что я согласилась принять мальчика в своем доме, и сказала, что привезет его к семи вечера. Думаю, Джен терзалась чувством вины за то, что не смогла принять племянника у себя, но ей нужно было работать.
