Она сбросила мою руку и потянулась за другой статуэткой.
– Нет! – резко сказала я. – Не делай этого. Я тебя понимаю.
– Я всех вас ненавижу! – рыдала Люси. – Лучше бы я вовсе не родилась!
Она бросила статуэтку на пол и, рыдая, упала мне на плечо.
* * *
Мы так и стояли посреди комнаты. Я обнимала Люси и утешала ее, пока слезы постепенно не иссякли. Когда девочка успокоилась, я достала из коробки салфетку и осторожно вытерла ей щеки.
– Вот так-то лучше…
Я слышала, что Пола и Адриан вышли в коридор. Они волновались за Люси.
– Все в порядке, – крикнула я. – Мы сейчас выйдем.
Я усадила Люси на край кровати и села рядом с ней, взяв ее за руку.
– Стало полегче?
Она слабо кивнула.
– Лучше бы я не была под опекой, – гнев Люси сменился печалью. – Лучше бы я никогда не встречалась с социальными работниками. Я просто хочу быть нормальной, как другие дети, как Адриан и Пола. Я не просила, чтобы меня рожали. Лучше бы меня вообще не было. Я никому не нужна.
– Дорогая…
Я обняла девочку и прижала ее к себе. Мне было безумно жаль Люси, я хотела помочь ей, но я знала, что слова нужно выбирать осторожно.
– Ты нужна мне, – сказала я. – И твоей постоянной семье, когда Стиви ее найдет.
– Мне бы хотелось, чтобы она вообще не искала, – ответила Люси. – Она делает мне больно.
– Я понимаю, дорогая.
Люси немного помолчала, а потом наклонилась и подобрала одну из открыток, валявшихся на полу.
– Я получила открытку от мамы, – сказала она, показывая ее мне.
– Прелестная открытка, – деликатно сказала я.
На открытке красовался очаровательный букет, но там не было даже надписи «Дочери». Обычная поздравительная открытка – такую можно послать простому знакомому.
– Она написала, – сказала Люси, раскрывая открытку и протягивая ее мне.
Под напечатанным текстом «С днем рождения! Пусть этот день тебе запомнится!» Бонни приписала: «Счастливого праздника! Я знаю, что день рождения у тебя будет замечательный. Надеюсь, ты получишь много подарков. В следующий раз я тебе тоже что-нибудь подарю. С любовью, Бонни (мама)».
Слишком холодная записка для матери, но вполне адекватная, принимая во внимание отношения между матерью и дочерью, свидетелем чего я недавно стала.
– Она забудет, – спокойно сказала Люси.
– Что забудет?
– Купить мне подарок. Она всегда забывает. Но это не важно. Просто она такая.
Люси сумела простить свою мать, несмотря на все ее недостатки и промахи. Я была тронута – на ее месте я не смогла бы это сделать.
– Ты прекрасный человек, – сказала я, обнимая девочку.
Люси пожала плечами, и я поцеловала ее в щеку.
– Поставим эту открытку на камин в гостиной со всеми остальными? – предложила я.
Люси кивнула и подобрала открытку от Стиви.
– Ну и эту тоже можно поставить, – сказала она.
– Отлично, – улыбнулась я.
Мы вышли из комнаты Люси. Пола все еще ждала нас в коридоре. Все вместе мы спустились. Люси поставила обе открытки на камин – теперь их стало пять. Смотрелись они очень красиво. В нашем доме поздравительные открытки обычно стояли пару недель после дня рождения, а потом я их убирала.
Люси и Пола посмотрели телевизор, а я приготовила ужин. Мы ужинали позже, чем обычно, и я думала, что все проголодались. Люси почти ничего не съела – еще меньше, чем обычно. Внешне она справилась со своими эмоциями после визита Стиви, но внутри у нее все кипело. Я и раньше замечала, что в моменты стресса Люси перестает есть. Из того, что я прочитала, я знала, что это попытка вернуть себе хоть какой-то контроль над собственной жизнью.
– Я действительно не хочу есть, – сказала Люси, отодвигая тарелку.
Я убрала со стола, надеясь, что, как и раньше, ее аппетит улучшится, когда она справится с собой. Интересно, Стиви сознавала, какое влияние ее слова оказывают на Люси. Прошла неделя, прежде чем Люси снова стала есть нормально.
Я повесила тайский флаг в гостиной, как предложила Стиви, но через две недели сняла его – по настоянию Люси. Кроме того, смотрелся флаг довольно дико – вы можете себе представить, чтобы в обычной гостиной висел большой флаг? Меня все спрашивали, зачем я это сделала, и мне приходилось объяснять, что отец Люси – таец. Люси больше всего хотела жить нормальной жизнью, стать частью семьи, а мы сознательно выделяли ее и выставляли напоказ. Люси это не нравилось, и я сняла флаг. Я продолжала рассказывать Люси о стране ее отца более тонко и, как мне кажется, более осмысленно.
Сентябрь кончился. В октябре наступила настоящая осень. Листва окрасилась в яркие оранжевые, желтые, красные, охристые тона. По выходным мы надевали куртки и ботинки и по холодку отправлялись гулять в лес. Мы собирали сосновые шишки и смотрели, как белки прячут желуди на зиму. Дни стали короче, а ночи длиннее. Я люблю лето, но осень мне нравится особым ощущением уюта: так приятно сидеть дома холодными темными вечерами. Шторы задернуты, горит свет, потрескивает огонь. Вся семья собралась вместе, и ей не страшны все угрозы внешнего мира.
В конце октября мы праздновали Хеллоуин. Дети нарядились в страшные костюмы. Мы с ними обошли соседей, выставивших тыквы на крыльце: так люди показывали, что готовы принять гостей в костюмах. В ночь Гая Фокса мы пошли смотреть фейерверки возле школы Полы. Как всегда, родители, учителя и ученики собрались вокруг огромного костра и любовались фейерверками. А после салюта под потрескивание поленьев в костре мы разбились на небольшие группы и болтали, поедая горячие сосиски с жареным луком и томатным соусом.
Стремительно приближалось Рождество. В конце ноября в магазинах появились праздничные украшения и рождественские подарки. Кое-где уже включили рождественскую музыку. С сентября Стиви у нас не появлялась – она пропустила свой обычный визит. Я подумала, что реакция Люси ее расстроила больше, чем мне показалось. Но социальные работники часто сталкиваются с еще более тяжелыми случаями. Люси просто разбила несколько статуэток и натравила на нее кошку. Но достаточно было лишь упомянуть имя этой женщины, и Люси сразу мрачнела и злилась. Я надеялась, что Стиви появится не прямо перед Рождеством – мне не хотелось портить девочке праздники.
В начале декабря меня навестила Джилл.
– Стиви ушла от нас, – сообщила она. – Ее перевели в другой отдел. До Рождества на ее место никого не назначат. Если вам нужно будет связаться с отделом, звоните ее начальнику.
– Хорошо.
– Надеюсь, с новым социальным работником Люси поладит лучше, – добавила Джилл.
– Я тоже, – кивнула я. – И, надеюсь, у него не будет аллергии на кошек!
