Он начал посещать ученые общества, где познакомился со многими известными натуралистами. Председателем Плиниевского студенческого общества был профессор анатомии Роберт Грант, один из очень немногих ученых, поддерживавших идею об эволюционном изменении живых существ. Грант читал «Зоономию» деда Дарвина и заинтересовался его внуком. Чарлза в то время теория эволюции нисколько не привлекала, а вот исследования Грантом морской фауны показались ему чрезвычайно занимательными. Профессор изучал губок, моллюсков, медуз и делал смелые предположения, что они являются далекими предками человека.
Чарлз, легко увлекающийся всем, связанными с естествознанием, стал с энтузиазмом заниматься исследованиями морских беспозвоночных. Тогда, в возрасте 19 лет он сделал свои первые научные открытия. Они были не очень значительны, но начинающий ученый весьма ими гордился.
Первое открытие касалось мшанок – мелких морских обитателей, образующих колонии. Дарвин обнаружил и доказал: то, что ранее считалось яйцами мшанки, на самом деле имеет ножки и является личинками. Второе открытие было связано с морскими пиявками, Чарлз Дарвин обнаружил их яйцевые коконы.
Тем временем отец Чарлза, убедившись окончательно, что у сына нет ни малейшей склонности к занятиям медициной, настоял на его возвращении домой из Эдинбургского университета и предложил выбрать себе другое занятие, например, стать священником. Поразмыслив, Чарлз согласился. Работа в каком-нибудь деревенском приходе, как он думал, вполне соответствовала его склонностям и оставляла достаточно времени для любительских занятий естествознанием. В то время среди британских пасторов было много натуралистов, изучающих повадки птиц или разновидности растений, и такое будущее показалось Дарвину вполне приемлемым.
Для продолжения образования был выбран колледж Христа при Кембриджском университете. Вторая попытка получить профессию закончилась почти также, как первая. Лекции снова показались неинтересными, богословские тексты – невероятно скучными, так что Дарвин предпочитал самостоятельно распоряжаться своим временем.
Он вступил в Энтомологическое общество и принялся за ловлю и изучение насекомых со свойственной ему страстью. «Однажды, сдирая с дерева кусок старой коры, – вспоминал Чарлз Дарвин, – я увидел двух редких жуков и схватил каждой рукой по одному из них, но тут я увидел третьего, какого-то нового рода, которого я никак не в состоянии был упустить, и я сунул того жука, которого держал в правой руке, в рот». Его усилия увенчались успехом: в новом энтомологическом справочнике появился неизвестный ранее жук, честь открытия которого принадлежала Дарвину.
Как-то раз Чарлз забрел на лекцию профессора ботаники Джона Генслоу и сделал потрясающее открытие: оказывается, лекции бывают интересными. Причем сам предмет преподавания его не очень интересовал, но он был поражен тем, как увлекательно рассказывает профессор. Дарвин стал частым гостем на занятиях Генслоу, которые педагог проводил нетривиально: вывозил студентов на экскурсии, где собирались редкие животные и растения, вместе с ними наблюдал различные явления природы и объяснял их механизмы. В доме Генслоу Дарвин познакомился с ихтиологом Леонардом Дженинсом и приобрел еще одно увлечение – изучение жизни и повадок рыб.
В 1883 году Чарлз успешно сдал экзамены на бакалавра. Ему оставалось проучиться еще два года, чтобы получить степень магистра и возможность обзавестись приходом. Но тут его настигла внезапная страсть к путешествиям. Пусковым механизмом этой страсти стали две книги, прочитанные одна за другой: физика Джона Гершеля и универсального исследователя Александра фон Гумбольта. Оба много лет путешествовали, сделали огромное количество открытий и пережили немало приключений. Дарвин захотел того же.
Он нашел компаньонов, уговорил отца выделить деньги на поездку и начал составлять план путешествия на Тенерифе. Подготовка продвигалась со скрипом, возникло немало проблем, но Дарвин не терял надежды осуществить свою мечту. В этот момент он получил письмо от профессора Генслоу. Тот сообщил, что в ближайшее время корабль Его Величества «Бигль» отправляется в кругосветное путешествие. В команде не хватает натуралиста, и Генслоу рекомендовал на эту должность Дарвина. Дарвин, не раздумывая, согласился.
2.3. Путешествие
Подготовка к путешествию длилась несколько месяцев, энтузиазм, горящий в сердце Дарвина, время от времени сменялся беспокойством: справится ли он со всеми возложенными на него задачами, сможет ли пережить все трудности. Экспедиция таила в себе множество опасностей, от океанских штормов до свирепых зверей и туземцев. Но Дарвина больше беспокоило отсутствие у него специальной подготовки, он ощущал себя туристом-любителем, а не профессиональным исследователем. Он еще не знал, что ему предстояло сделать немало научных открытий и заложить основы новых наук.
Перед отплытием он получил подробные инструкции по сбору растений в Британском музее, проконсультировался со своим бывшим наставником Робертом Грантом о правилах сбора морских животных, выслушал и записал десятки других наставлений. Кроме того, он запасся множеством приборов, включая микроскоп самой последней модели. «Какой прекрасный день будет 4 ноября! – писал он накануне отплытия. – Это будет мое второе рождение!»
В первый же день плавания, начавшегося в шторм, выяснилось, что у Дарвина морская болезнь. Больше недели он просидел в каюте, лишь когда корабль прибыл на Тенерифе, выбрался на палубу. К его отчаянию выяснилось, что на острове эпидемия холеры. Капитан принял решение плыть дальше. Море стихло, и можно было приступать к исследовательской работе. При помощи сети Чарлз собрал богатый улов морских обитателей, большая часть которых была достойна изучения. Он ликовал.
Первой остановкой «Бигля» стал остров Сантьягу, относящийся к группе островов Зеленого Мыса. Здесь Дарвин по большей части занимался геологическими исследованиями, благо пустынный скалистый ландшафт подходил для этих целей как нельзя лучше. Он откалывал по фрагменту от каждой найденной породы, обрабатывал, упаковывал и снабжал этикетками с подробными записями. Позже, когда экспедиция продвинулась дальше и остановилась у скал Сан-Педру-э-Сан-Паулу Дарвин, изучив их структуру, пришел к убеждению, что их образование произошло благодаря коралловым рифам. После завершения экспедиции эти наблюдения легли в основу труда «Строение и распределение коралловых рифов».
После прибытия в Бразилию и первой прогулки в тропическом лесу Дарвин сделал такую запись в своем дневнике: «Одно желание: выйти в отставку и вечно жить в этом волшебном мире». Буйство растительности, яркие краски животных и цветов произвели на него невероятное впечатление. На протяжении всего путешествия Дарвин делал многочисленные записи о встреченных им животных. Эти заметки представляют собой не только научную, но и художественную ценность, так как наполнены живыми эмоциями исследователя. Он восхищается одними животными за сообразительность, ругает других за «тупость», смеется над их забавными повадками, печалится об их гибели.
Добравшись до Уругвая, экспедиция, как и было запланировано, занялась картографической съемкой береговой линии Южной Америки. Это заняло целых два года. За это время Чарлз Дарвин собрал огромную коллекцию растений и животных (из последних он делал чучела, научившись этому ремеслу еще в студенчестве).
