XV.4 Раздельное хранение в памяти
Человек, не узнававший свою жену, прекрасно узнавал свою машину.
Различные аспекты одного события сохраняются в разных областях мозга. Если впоследствии мы пытаемся припомнить это событие, различные его аспекты должны быть вновь собраны воедино. Мозг бессознательно заполняет пробелы в воспоминаниях. Поэтому нашу память не следует сравнивать с жестким диском компьютера, который в состоянии всё воспроизводить с точностью. Более реалистически будет сравнивать нашу память с работой археолога, который по нескольким найденным костям пытается получить представление о скелете и нередко при этом впадает в ошибку. Наша память далеко не надежна, как постоянно показывают судебные заседания.
Различные виды информации: музыка, образы, лица — хранятся в различных частях коры больших полушарий, о чем свидетельствует невозможность некоторых пациентов вспомнить сугубо специфическую информацию. После повреждения правостороннего заднего мозгового центра человек не узнает лиц знакомых, даже свою жену, хотя хорошо ее видит. Но предметы, например свою машину, он узнаёт сразу, потому что память об этом хранится в другой области мозга. Легко можно представить себе реакцию окружающих: узнает свою машину и не узнает собственную жену! Дефект известен как просопагнозия, или лицевая слепота. Оливер Сакс описал этот недуг в книг «The Mind's Eye»
[110] и еще раньше в книге «The man. Dr. Р. who mistook his wife for a hat»
[111]. Доктор П. хотел взять свою шляпу, но вместо этого схватился за голову своей жены и пытался ее надеть. И это при том что он был вполне нормальным преподавателем в музыкальной школе. Не менее выразительны и такие примеры: человек, стоящий перед зеркалом и лишь с громадным трудом способный узнать самого себя, или солдат во время отпуска случайно встретивший па улице свою мать и не узнавший ее. Собственные мои трудности, к счастью, не идут с этим ни в какое сравнение, но не узнавать лица всегда было слабостью, которая постоянно ставит меня в неловкое положение. Я представлялся людям, которые удивленно смотрели на меня и говорили «Да я же знаю тебя, три года тому назад мы сидели с тобой в одной и той же комиссии». Или: «Я вас знаю, вы были среди членов комиссии у меня на защите». Мой отец сталкивался с теми же трудностями, и действительно, есть семьи, для которых характерна особенно плохая память на лица. Такова, стало быть, одна из моих мутаций. Дефект в узнавании образов имеет избирательный характер. У меня, например, прекрасная память на изображения под микроскопом. Спустя много лет. видя тот или иной микроскопический препарат, я сразу же узнаю: «О, это менеер X. или мефроу Y», — и так оно и есть, по если бы через столько лет я встретил вдруг их самих, я бы их ни за что не узнал. Людям, которым из-за эпилепсии имплантировали электрод в височную долю показывали солнц различных лиц. Некоторые клетки мозга начинали вспыхивать исключительно, если показывали фото знаменитостей, например, Билла Клинтона. Где-то в этой области мозга и должен корениться мой дефект неспособности узнавать лица. У обезьян в нижней части височной доли находятся нейроны, которые вспыхивают, когда животным показывают лицо, сконструированное на компьютере, и которые вспыхивают еще сильнее при виде лица знакомого им человека. Но сильнее всего реагируют нервные клетки при показе лица, характерные черты которого искажены, как на карикатуре. Этот сильный стимул для моей неважной способности узнавать лица как раз и является основанием моей слабости к карикатурам. Совершенно иная проблема, чем слепота на лица, наблюдается при синдроме Калгра. При этой болезни пациент, хотя и узнает в лицо определенного члена своей семьи, больше не чувствует исходящего от него тепла, эмоционального отклика и поэтому верит, что его заменил двойник. Такие больные думают иногда, что их близких заменили роботы или инопланетяне, и это вызывает у них параноидную реакцию. Синдром Капгра может встречаться как результат повреждения мозга или при болезни Альцгеймера.
Поскольку различные аспекты видимого нами перерабатываются в различных областях мозга с их различными функциями, это может приводить к выпадению того или иного аспекта. Профессор Эд де Хаан описал случай, когда женщина была не способна видеть движение. Она не видела движущихся автомобилей и внезапно замечала их только тогда, когда они останавливались. Есть люди, которые прекрасно видят цвета, но не в состоянии их узнать; или видят цвета, но не могут различать формы; или не воспринимают яркое освещение и включают свет, ибо им кажется, что темно из за того, что они его выключили.
Спрятанная наилучшим образом информация находится в нашей remote memory
[112], где мы храним знание языков и музыки. Болезнь Альцгеймера затрагивает эту область в самую последнюю очередь Речь исчезает лишь на стадии 7 по классификации Райсберга (см. XIX.2). В сравнении с другими способностями, музыкальные навыки могут сохраняться достаточно долго. У профессиональной пианистки в возрасте 58 лет стали проявляться нарушения памяти; в 63 года наступила деменция, она не могла воспринимать ни устный, ни письменный текст. Музыку в нотной записи она также не понимала. Однако новую, незнакомую музыку, которую она слышала, она прекрасно запоминала и исполняла с большим чувством. Хотя ее когнитивные способности в течение следующего года резко ухудшились, она всё еще с удовольствием исполняла пьесы из своего репертуара. Здесь, вероятно, действует подсистема долговременной памяти, расположенная на латеральной стороне мозга (париетальная кора, рис. 1) и оставшаяся относительно незатронутой. У художников, страдающих болезнью Альцгеймера и сохраняющих свои творческие способности, действует, вероятно, подсистема в задней области мозга (зрительная кора, рис. 1), которая при этой болезни менее всего повреждается, и к тому же в самую последнюю очередь.
XV.5 Имплицитная память в мозжечке
Походка вразвалку — следствие не только алкоголя.
Мозжечок (рис. 1, 2) лежит в задней черепной ямке, под затылочными долями полушарий большого мозга. Эта относительно небольшая структура мозга содержит 80 % наших нервных клеток и отвечает за плавность и хорошую координацию движений и речи. С помощью мозжечка мы можем фиксировать взгляд на одной точке и при этом отрицательно трясти головой из стороны в сторону. Мозжечок хранит память о заученных движениях. В мозжечке, в процессе развития, одно за другим закладываются навыки движений ползания, ходьбы, стояния, а затем езды на велосипеде, плавания, игры на фортепьяно и вождения автомобиля. При выполнении этих движений мозжечок всё время их корректирует. Программа сложных движений, называемая также нашей имплицитной памятью, хранится и совершенствуется в этом чудесном компьютере, так что указанные движения в дальнейшем выполняются автоматически. «Повторение — мать учения» справедливо и в отношении мозжечка. Когда мы учимся управлять автомобилем, нам приходится все время быть начеку: слишком большое число оборотов, нужно переключить передачу, сначала выжать сцепление: да где же эта, чтоб её, третья передача? Указанные действия мы сознательно извлекаем из эксплицитной, или декларативной, памяти, хранилища фактов и происшествий. Это требует времени и происходит неровног. Если одни и те же движения повторяются многократно, они становятся полностью автоматическими и запечатлеваются в мозжечке, в имплицитной, недекларативной, или процедурной, памяти на действия, которые приходится выполнять постоянно. Если вы уже освоили вождение автомобиля до такой степени, что всё делаете автоматически, вы с трудом сможете сознательно описать свои действия (извлекая их из эксплицитной, или декларативной, памяти) в их точной последовательности, притом что легко выполняете их автоматически. У пациента X. М. имплицитная память была невредима, и он мог обучаться новым моторным навыкам. С каждым днем он всё лучше мог нарисовать звезду, отражавшуюся в зеркале, но об этих упражнениях он не помнил. Улучшения происходили бессознательно. Первая, эксплицитная, фаза, в которой мы сознательно тренируем память, у X. М. отсутствовала, но мозжечок упражнялся и обучался новым движениям бессознательно.
