Огромные хвостово-бедренные мышцы шли от бедренной кости и на протяжении первой трети хвоста у всех динозавров. Хвост давал огромное количество энергии ногам для бега, был пронизан крупными кровеносными сосудами и не окружен костной защитой. Мощный укус куда угодно в районе таза или начала хвоста вполне мог покалечить животное, отчего оно стало бы неспособно к бегству и истекло кровью. Также хвост – одна из первых частей тела, попадающихся преследователю у убегающей жертвы, так что использование подобного способа могло сократить дистанцию погони, что должно было быть особенно важно, когда жертва оказывалась быстрее тираннозавра. Примечательно, что найдены два окаменелых гадрозавра, у которых имеются повреждения хвоста от укуса тираннозавра, и еще один с раной в ноге; это очень ограниченный набор данных, но тем не менее он указывает на такую стратегию охоты.
Укус крупного тираннозаврида теоретически был сокрушителен. Его сила позволяла зубам глубоко вонзаться в мышцы и, может быть, даже дробить некоторые кости (как видно по отломленному куску таза трицератопса). Зазубрины на зубах также должны были позволять им глубоко уходить в ткани, прорезая их. В результате укуса увеличивались повреждения при любых движениях жертвы. Аналитические модели и другие подобные методы исследования по понятным причинам склонны фокусироваться на статичном укусе – простом взаимодействии между черепом и зубами и статичным объектом вроде кости, но в реальности жертва, по всей вероятности, боролась, отчего ее положение ухудшалось еще больше, а мускулистая шея тираннозавра должна была позволять вырывать кусок того, во что вцепилась пасть.
Укус был чрезвычайно эффективным, а учитывая сильно редуцированные руки, он, по-видимому, являлся главным оружием умерщвления добычи. Однако существует предположение, что обе руки и ноги также были важны и регулярно использовались во время охоты даже тираннозавринами. Разумеется, нетрудно вообразить, как некрупный тираннозавроид или юная особь крупного тираннозаврина пригвождает к земле ногой млекопитающее или ящерицу, и аналогично взрослый тираннозаврин мог просто наступить на динозавра размером с только что вылупившегося детеныша, чтобы не тянуться вниз для укуса. Очевидной проблемой в использовании ног является то, что динозавры ходят на двух задних конечностях, и использование одной для попытки наступить или даже удержать отчаянно борющееся животное вполне могло привести к падению тираннозавра. И уж точно лягать даже полувзрослого цератопса было бы плохой идеей. Чтобы удар ногой стал возможным, добычу требовалось не просто догнать, а почти обогнать, поскольку ноги тираннозавра располагались прямо под туловищем и, хотя они явно были сильными и способными на мощный пинок, не обладали большой свободой движения (особенно вбок), к примеру, четвероногое животное с низко расположенным центром масс трудно перевернуть или придавить к земле. Ноги могли иногда подключаться, чтобы помочь одолеть жертву, но вряд ли применялись для этой цели регулярно – даже в качестве дополнения к пасти – при взаимодействии с крупной добычей.
Еще более удивительны высказываемые предположения, что руки были необходимой частью хищнической деятельности у тираннозавринов. Пропорционально более длинные руки ранних тираннозавроидов и их родственников могли иногда участвовать в охоте: они были относительно большими, сильными и имели мощные хватательные пальцы и изогнутые когти, но приносили ли какую-либо пользу крошечные ручки гигантских видов? Разумеется, они не были совсем уж слабыми, несмотря на размер, но трудно представить, чтобы эти отростки играли важную роль в охоте. В конце концов использование рук могло стать возможным, только когда добыча уже почти побеждена, что кажется в лучшем случае непрактичным, а их положение под туловищем вряд ли подходило для захвата жертвы, даже если им удавалось достать до нее и хорошо уцепиться. Однако наиболее важно здесь то, что тираннозавры, как и другие тероподы, в основном охотились на животных значительно меньших, чем они сами, и руки просто бы не дотягивались до мелкой жертвы и оказывались малополезными. Более радикальное предположение заключается в том, что гигантские тираннозавры сбивали с ног взрослых цератопсов, пользуясь рукой как рычагом. И снова, хотя я не назову такой метод невозможным, но им бы пришлось, нападая на крупное, массивное и опасное животное, схватить его руками ровно посередине тела (что кажется особенно трудным в применении против маневренного животного, которое, вероятнее всего, убежало бы или напало на противника) и только тогда попытаться укусить.
Застольные манеры
Для рассмотрения, каким образом тираннозавры поедали свои жертвы, мы вернемся к обглоданному экземпляру зауролофа, упомянутому выше. Этот случай информативен не только потому, что подтверждает факт поедания падали, но и потому, что схема укусов на плечевой кости демонстрирует подробности того, как крупный тираннозаврин пользовался пастью в процессе питания. На концах плечевой кости гадрозавра имеются глубокие отверстия: по сути, прокусы, говорящие о том, что зубы вонзались в кость. Они, несомненно, указывают на силу укуса (непросто проделать дыры в прочной кости), а также их нанесение спереди и сзади подразумевает сдавление кости обеими челюстями одновременно. Укусы на остальной части плечевой кости демонстрируют совершенно другую манеру.
У плечевых костей гадрозавров имелся очень длинный плоский гребень для прикрепления мышц, там и осталось большинство отпечатков зубов. Это царапины на поверхности кости, в основном представляющие собой длинные и иногда довольно глубокие борозды. Следы параллельны друг другу и демонстрируют, что предчелюстные зубы несколько раз вцеплялись в кость, а потом скребли по ней. Судя по всему, это следы зубов предчелюстных костей, а не зубных, учитывая, насколько близко друг к другу они располагаются в начальной точке и их количество. С другой стороны кости еще больше подобных отметин, идущих точно так же, но они не соответствуют следам на верхней части. Иными словами, эти отметины также были сделаны предчелюстными зубами, а не зубами верхней и нижней челюсти, работавшими вместе: тарбозавр скреб зубами по кости.
Тираннозаврины, в особенности в прошлом, характеризовались как грубые пожиратели, использующие силу челюстей, чтобы вгрызаться в кость или прокусывать ее, а потом глотать то, что оторвалось, как делал бы гигантский крокодил. Но правда заключается в том, что они были способны и на более сдержанный подход к еде. Глубокие укусы на сочленениях костей, вероятно, помогали разрезать связки и сухожилия, удерживающие скелет и мышцы вместе, и отделить эти части друг от друга, чтобы ими стало легче манипулировать. Затем предчелюстные зубы использовались, чтобы соскребать большие мышцы с костей и съедать их; примечательно, что большинство крупных мышц верхней части руки присоединяются к гребню на кости, и, следовательно, схема укусов, сконцентрированных здесь, соответствует тому, что мы могли бы ожидать от лучших пищевых участков туши. Тираннозавр, по-видимому, даже перевернул кость на другую сторону, а не стал просто применять зубы для начальных укусов: он явно соотносил силу укуса и способ действия, наилучшим образом отвечающий форме и состоянию пищи. Конечность была оторвана от туловища и лежала рядом на земле, и весьма вероятно, что в процессе еды тираннозавр прижимал ее ногой, чтобы удерживать на месте. Интересный факт: недавние исследования показали, что манера кормления тираннозавров, скорее всего, напоминала манеру хищных птиц, т. е. они держали голову и шею прямо относительно тела и отдергивали их назад, когда кусали (в точности как ястреб или сова), а не поворачивали, как крокодилы
{76}. Их мускулатура была устроена очень похоже на птичью, и в данном случае птицы представляют собой превосходную модель того, как тираннозавры могли отдирать куски мяса от туши.
