— Лютиен, — послышался ответ издалека.
Бринд Амор порылся в памяти, пытаясь припомнить, кто из колдунов носил столь знакомое имя. Он почувствовал прикосновение к плечу, потом его слегка встряхнули.
Бринд Амор вышел из транса и обнаружил, что находится в своем кабинете в Соборе, а рядом стоят Лютиен и Оливер. Он зевнул и потянулся, полностью истощенный ночной работой.
— Который час? — спросил он.
— Петух прокричал, — заметил Оливер. — Склевал свой завтрак, потоптал нескольких дурочек-курочек и, наверное, уже отправился на насест, чтобы хорошенько отдохнуть после обеда.
— Мы все гадали, куда вы делись, — пояснил Лютиен.
— И где же вы были? — спросил Оливер.
Бринд Амор хмыкнул, услышав прямой вопрос хафлинга. Физически он находился в этой самой комнате всю ночь и, похоже, добрую часть дня, но на самом деле он посетил множество мест. Он нахмурился, припоминая это путешествие. Последним пунктом был остров Далсен Берра, центральный из Пяти Стражей, и это посещение вымотало его окончательно. Видения в хрустальном шаре показали ему прошлое, хотя он и не мог сказать, насколько далекое. Он увидел циклопов, карабкавшихся по скалистым холмам острова. Затем он увидел их предводителя: человека, которого он сразу узнал, хотя тот не был тогда еще таким толстым и не обладал столь внушительным двойным подбородком, человека, которого сейчас Бринд Амор держал в качестве пленника в своем подвале!
В видении Ресмор держал в руке странный предмет: раздвоенный жезл, а точнее, рогатку. Так называемые волшебники в наиболее отдаленных деревнях Эйвона и на всех пространствах дикого Барандуина использовали подобные предметы для поиска воды. Обычно в такой рогатке содержалось чрезвычайно мало магической силы, но жезл Ресмора оказался поистине волшебной вещью. При его помощи герцог со своими одноглазыми приятелями нашел потайную долину и замаскированный вход в пещеру. Сработали защитные заклинания, уничтожив множество циклопов, однако этих тварей было здесь более чем достаточно, чтобы добиться желаемого. Вскоре вход в пещеру был открыт, и циклопы ворвались внутрь. Они вернулись к Ресмору, сидевшему на травянистой полянке, волоча за собой неподвижное тело. Это был Дюпарт, дорогой Дюпарт, еще один ближайший друг Бринд Амора, который помогал строить Собор и научил многих рыбаков Эриадора управляться с дорсальскими китами.
Всю долгую ночь Бринд Амор страдал, наблюдая подобные сцены убийств его товарищей, когда их, беспомощных, погруженных в волшебный сон, извлекали из потайных убежищ и предавали безжалостной смерти Ресмор и Гринспэрроу, Моркней и Парагор, и еще один колдун, которого он не знал.
Бринд Амор ощутимо содрогнулся, и Лютиен заботливо положил ему руку на плечо.
— Боюсь, они все мертвы, — сказал тихо Бринд Амор.
— Кто? — спросил Оливер, нервно оглядываясь вокруг.
— Древнее братство, — ответил старый маг, и в этот момент он выглядел поистине старым! — Только я, совершивший столько деяний, идущих против правил, похоже, избежал вероломного Гринспэрроу.
— Вы сами видели все эти смерти? — изумленно спросил Лютиен, глядя на хрустальный шар. По рассказам Бринд Амора, многие чародеи погрузились в магический сон несколько веков назад.
— Не все.
— Зачем вы заглянули туда? — спросил Оливер.
— Из-за вашего рассказа о поединке с Ресмором, — ответил Бринд Амор.
— Вы не посылали молнии, — догадался Лютиен. — И потому решили, что кто-то из древнего братства пробудился и пришел нам на помощь.
— Но этого не случилось, — сказал Бринд Амор.
— Вы сказали, что нашли не всех, — напомнил Оливер.
— Но никто не пробудился, уж в этом-то я полностью уверен, — ответил Бринд Амор. — Если бы это был кто-то из них, мой шар нашел бы его или хотя бы уловил намек.
— Но если вы не посылали молнии… — начал Лютиен.
Бринд Амор пожал плечами, не находя объяснения.
Глубоко вздохнув, старый маг покачал головой.
— Мы ошиблись, друзья мои, — сказал он. — Жестоко ошиблись.
— Не я, — поспешно возразил Оливер.
— Древнее братство? — спросил Лютиен, помедлив только для того, чтобы покачать головой по поводу бесконечной самоуверенности Оливера.
— Мы думали, что оставляем землю в безопасности и в надежных руках, — пояснил Бринд Амор. — Время магии быстро уходило, а, следовательно, уходили и мы, погружались в сон, чтобы сохранить остатки нашего могущества, пока мы вновь не понадобимся миру. Мы все погрузились в сон, — продолжал маг, и голос его упал почти до шепота. — Кроме Гринспэрроу, который, будучи самым слабым из нас, не способен думать о последствиях. Даже великие драконы были уничтожены или замурованы, как я и мои товарищи поступили с Бальтазаром.
Лютиен и Оливер содрогнулись при звуках этого имени, имени дракона, которого они знали слишком хорошо!
— Я потерял свой посох в пещере Бальтазара, — продолжал маг, поворачиваясь к Лютиену и внимательно глядя на него. — Но я не предполагал, что когда-либо он понадобится мне вновь, до тех самых пор, пока я, пробудившись, не обнаружил, что страна окутана зловещей тьмой Гринспэрроу.
— Многое из этого мы знали, — сказал Лютиен. — Но если Гринспэрроу такой слабый маг, то как же он возвысился?
— Какая грандиозная ошибка, — пробормотал Бринд Амор, ни к кому не обращаясь. — Мы полагали, что магия слабеет, и так оно и было, согласно стандартам древнего искусства. Но Гринспэрроу нашел иной путь. Он заключил союз с демонами, черпал силы, которых нельзя было касаться, чтобы восстановить источник мощи. Нам следовало предвидеть это и принять меры, прежде чем погрузиться в магический сон.
— Вот это точно! — воскликнул Оливер, который не мог так долго позволять говорить другим, не участвуя в разговоре. Однако он поспешно опустил глаза, заметив сердитый взгляд Лютиена.
— Если бы вы меня видели в молодости! — внезапно воскликнул Бринд Амор, и на его лице отразились отблески давно минувшей юности. — О, насколько моя тогдашняя мощь превосходила нынешнюю! Я мог использовать искусство весь день, спокойно проспать ночь, а затем использовать его весь следующий день. — Его взгляд затуманился, на лоб набежали морщины. — Но теперь я не так силен. Гринспэрроу и его соратники приобрели свои силы, другие, в основном благодаря помощи из ада — но это источник, которым я не могу, да и не хочу воспользоваться.
— Вы победили герцога Парадора, — напомнил Лютиен.
Бринд Амор фыркнул, но все же слабо улыбнулся.
— Верно, — признал он. — И Моркней мертв, а у герцога Ресмора каким-то образом отняли демона, и теперь он больше не представляет угрозы. — Король вновь окинул взглядом Лютиена, его лицо опять омрачилось. — Но они не принадлежали к древнему братству. Это все просто-напросто смертные приспешники Гринспэрроу, все эти герцоги, да и герцогиня Мэннингтон. Жалкие трюкачи, которые доверились Гринспэрроу.
