— Наша Надя болеет.
— Я могла бы ее навестить, — предложила Мила.
— Не сегодня. Пусть отлежится. Приходи завтра, ладно?
Мила кивнула и убежала за рвавшейся на улицу собакой.
Ольга предложила гостю присесть. Изучающе глядя ему в глаза, она сказала:
— Михаил Васильевич снова спит. Может, это и к лучшему. Знаете, он мне все рассказал. И, кажется, я могла бы предложить вам решение. Если, конечно, вы хотите всем этим заниматься.
Ольга вопросительно глянула на Георгия Владимировича.
— Какое же?
— А что, если Михаил Васильевич стал бы кем-то вроде отца для живого, вашего Матвея?
Он удивленно взглянул на нее:
— То есть как? Отцом и… Постойте. Ну да, это могло бы решить проблему! Но… Ведь все может выглядеть так, будто мы охотимся за его деньгами!
— Какая вам разница, что и как может выглядеть! Разве дело в этом? И для кого — «выглядеть»? Для него деньги совершенно ничего не значат. Вы знаете, что он мне тут нарассказывал? Поймите, он одинок и несчастен. Вы бы хотели когда-нибудь остаться совсем один?
— Только не думайте, пожалуйста, что я не забочусь о том, как бы ему помочь, — буркнул Георгий Владимирович.
Потом они долго беседовали с Михаилом Васильевичем. После разговора старик словно преобразился.
* * *
Время от времени случались дни, которые Миле хотелось проводить наедине с собой, в раздумьях о жизни. Тогда она общалась только со своей Шелби. И вот Мила шла с любимой собакой вдоль озера.
— Мы уже столько всего пережили, Шелби, — говорила она. — Я напишу книгу об этом, когда вырасту. Что ты думаешь по этому поводу?
— Гав! — негромко ответил пес. Ему хотелось играть, бегать.
— Думаешь, у меня получится?
Шелби ткнулась мордой к ней в ладошку. Мила приняла это как знак согласия.
— Мне бы хотелось написать много книжек, — продолжала она мечтательно. — Ужасно много приходится переживать. Вот ты знаешь, как в Родниках появился сын профессора Голованова? Нет, ты этого знать не можешь, потому что тебя еще не было. Но твой отец Чарли все это знает. У тебя очень умный отец, Шелби. Я тоже хочу стать очень умной. Ты как думаешь, Надя сможет подружиться с дедушкой? Нам надо для этого что-то выдумать. За всем этим стоит какая-то тайна… Давай сходим к «Эйнштейну». Тебе там наверняка достанется хорошая косточка, а я смогу поболтать с тетей Ритой. Она всегда все про всех знает. И про Надю, наверное, тоже.
* * *
Маленький Антошка, сын Шнайдеров, просиял, когда увидел Милу и Шелби.
— Мила, смотри, что я натворил!
— Ну, и что же ты опять натворил? — спросила Мила.
Рита Шнайдер рассмеялась.
— Он полил цветы молоком. Думает, что они, как и он, от этого быстрее вырастут.
— Молоко хорошее, — сказал малыш. — Я пил молоко и вырос.
Шелби получила свою косточку, а Мила подсела к Рите, которая складывала салфетки.
— Тебе помочь?
— Давай, если хочешь. Как дела дома, Мила?
— Хорошо. Дедушка уже поправляется. А ты не знаешь, кто была эта женщина, что посадила Надю в машину?
Рита усмехнулась. Так вот зачем пожаловала эта хитрая лиса! Выведать все! Что ж, она не ошиблась адресом. В кафе уже побывал Пал Палыч и поведал такое…
— Думаю, это была ее тетя, — ответила она, понимая, что уж Мила-то все равно до всего докопается.
— А почему она отправила Надю к дяде Матвею и Жанне? И почему сама не отвезла ее?
— Не знаю. Мила, — ответила Рита. И это прозвучало как-то неубедительно.
— Просто ты не хочешь говорить. Ладно, во всяком случае, хоть дедушка в порядке. Ты точно больше ничего не можешь рассказать? А то я тут размышляла о том, что мне бы надо написать книгу. — Мила говорила так серьезно, что Рита невольно прыснула.
— Думаю, у тебя получится. Только тебе надо очень постараться, Мила.
Девочка кивнула:
— Да, я знаю. Шелби тоже верит в меня. Мне нужно будет многому научиться. А ты думаешь, можно зарабатывать тем, что книги писать?
— Если люди будут их покупать, то конечно.
— А если нет? Я, пожалуй, еще подумаю, — засомневалась Мила. — Может быть, лучше стать учительницей. Я правильно складываю салфетки?
— Замечательно. Хочешь пирожное?
— Конечно. У вас, наверное, вечером будет какое-то торжество? Так хорошо пахнет…
— Сегодня будет свадьба, — сказала Рита. — Надо хорошенько постараться и устроить настоящий праздник.
— Да, праздник это большая работа, — согласилась Мила. А у наших бабушки и дедушки скоро золотая свадьба!
За дверью что-то грохнуло. Мила испуганно вздрогнула.
— У вас что, домовой? — спросила она.
Из-за двери появился Антошка.
— Ваза разбилась, мама, — крикнул он с сияющим видом. — А папа ну нисколечки не ругался!
— Понятно, если это голубая, он даже обрадовался. Ну и ладно. Посуда бьется к счастью.
Когда Мила возвращалась домой, она подумала, что рассказ про вазу тоже ценен, его можно вставить в книжку, чтобы там были не выдуманные истории, а настоящие.
* * *
Несмотря на простуду, Надя хотела посидеть со всеми за ужином.
— Если я буду с вами, у меня аппетит появится, — говорила она.
На кухне хлопотала Вера Сергеевна. Судя по ароматам, исходившим от плиты, она готовила что-то очень и очень вкусненькое.
Георгий Владимирович был в превосходном настроении.
— А вот и наши девочки! — обрадовался он, когда Жанна спустилась вместе с Надей.
— А Матвей еще не пришел? — тревожно спросила Жанна.
— То есть как не пришел? — сказал Матвей, появляясь из прихожей. — Вот же я! И опоздал всего-то на двадцать минут — надо было расчеты проверить. Так что не сердись и корми мужа. Что у нас сегодня на ужин?
Он принюхался.
— Рыба в кляре, — ответила Вера Сергеевна. — И соус из белых грибов.
Георгий Владимирович удовлетворенно потер руки:
— Мой любимый! Чувствую, ты хочешь нас побаловать. Ай да мать!
— Ну, если бы ты еще знал, что я приготовила на десерт… — таинственно сказала Вера Сергеевна. — Но это после. А сейчас принимайтесь за рыбу, пока не остыла.
Глава 13
На следующее утро Георгий Владимирович вдруг объявил, что Михаил Васильевич собирается уезжать. Жанна была так удивлена, что опрокинула стакан с соком.
