В Вашингтоне уже четко осознали, что японская агрессия наносила не только «удар по коммерческим интересам Соединенных Штатов», но и угрожала «авторитету великих мирных договоров»
[145]. Действия Японии явно дестабилизировали геополитическую ситуацию, нарушали баланс сил. Тем не менее Стимсон продолжал настаивать лишь на продолжении политики «открытых дверей», т.к. «американские протесты против японского признания Манчжоу-го были бы в настоящее время безумием»
[146]. Действительно, пораженные «Великой депрессией» изоляционистски настроенные Соединенные Штаты не могли предпринять адекватных шагов, направленных на усмирение агрессора. В этой ситуации сохранение коммерческих интересов требовало пойти на уступки Японии. Благосклонность Токио была единственной гарантией американских вложений на захваченных территориях.
Советские историки часто отстаивали мысль о том, что позиция США в отношении «маньчжурского инцидента» и японской агрессии была по большей части продиктована стремлением реакционных кругов Вашингтона уничтожить «национально-освободительное движение в Китае» и предотвратить большевизацию последнего. Действительно, Белый дом занимал довольно прохладную позицию в отношении СССР, во многом это было продиктовано тем, что Советский Союз постоянно вмешивался во внутренние дела других стран, в том числе и США, используя Коминтерн. Поэтому усиление влияния СССР в Китае через китайскую компартию выглядело для Вашингтона не лучше японской военной агрессии
В январе 1933 г. Стимсон провел ряд консультаций с японским послом Дебучи. Последний заверил американского дипломата, что Япония выведет часть войск с китайской территории и не имеет «притязаний южнее Великой стены». Стимсон, демонстрируя недоверие, жестко парировал: «год назад Япония не имела территориальных притязаний в Маньчжурии». Дебучи заявил, что с тех пор ситуация коренным образом изменилась. Японский посол оправдывался тем, что оставить Маньчжурию — равносильно политическому (а в Японии того времени и физическому) суициду для любого кабинета
[147].
24 февраля Ассамблея Лиги Наций признала Японию агрессором в Маньчжурии и рекомендовала государствам, входящим в организацию, не признавать Манчжоу-го. И тем самым сыграла на руку Токио. «К сожалению, — заявил член японской делегации, — Ассамблея через отказ предоставить своим членам факты и не критичное восприятие доклада комиссии по расследованию только злоупотребляет академичными и неадекватными принципами». Следующего демарша от Японии никто не ожидал — делегация Страны восходящего солнца покинула Ассамблею. 27 марта 1933 г. Имперское правительство Японии заявило о выходе из Лиги Наций. Имперский кабинет более не нуждался в этой организации. В ходе всего «маньчжурского инцидента» Лига не запятнала себя ничем, кроме демагогии и громких заявлений, слабость организации и взаимное недоверие ее членов были налицо. Сильная Япония могла не бояться аморфного мирового сообщества и его политического рупора. Слова — не артиллерийские снаряды.
Выход Японии из Лиги Наций ознаменовался расширением масштабов интервенции в Китае. В мае было объявлено об аннексии провинции Жехэ и присоединении ее к Манчжоу-го. 31 мая 1933 г. единственный реальный противник японской армии в Китае Чан Кайши пошел на перемирие с противником. Гоминьдан отчаянно нуждался в передышке. Воюя на два фронта: против японцев и коммунистической партии Китая, армии гоминьдана изрядно истощились. Требовалось хоть как-то стабилизировать положение и получить передышку для укрепления своей политической власти и военного потенциала, а также получить свободу рук для борьбы с войсками КПК. В городке Тангу Чан Кайши подписал унизительное перемирие с Японией. Демилитаризованная зона устанавливалась по линии севернее Пекина и Таньцзиня.
Фактически это означало конец «маньчжурского инцидента». Однако его последствия оказались куда более опасными. Разрушение азиатского баланса сил Японией усиливало ее противостояние с США, готовило почву для конфликта, для столкновения двух сильнейших держав тихоокеанского бассейна. Во время маньчжурского кризиса был упущен шанс использовать коллективные силы, что обескуражило их сторонников и поощрило агрессоров. Вплоть до Второй мировой войны таких шансов будет еще два—итальянская агрессия в Эфиопии и Гражданская война в Испании. Однако ни один из них не будет использован. Возможно, одной из причин подобного развития ситуации являются именно психологические последствия «маньчжурского инцидента», который наглядно показал, что каждый сам за себя.
Франклин Делано Рузвельт
Президентским выборам 1932 г. суждено было войти в историю. Естественно, любые выборы президента, будь то в США или в Мозамбике, сами по себе событие историческое. Но далеко не каждое голосование приводит к столь значительным последствиям в мировом масштабе, как то, которое состоялось 8 ноября 1932 г. В тот день американский народ отдал свое предпочтение кандидату от демократической партии Франклину Делано Рузвельту. По многим показателям эти выборы были неординарными. Во-первых, страна стонала, переживая «Великую депрессию». Во-вторых, демократы не выигрывали выборы со времен В. Вильсона. И в-третьих, их выиграл «политический труп». Рузвельт уже выходил на президентские выборы в 1920 г. как кандидат на пост вице-президента от демократической партии и потерпел неудачу. Так уж повелось в американской традиции, что пиком любой политической карьеры являются президентские выборы, и уж если ты их проиграл — будь добр, удались на покой. О проигравшем кандидате забывают, как правило, навсегда. За всю историю Соединенных Штатов исключений из данного правила было «раз, два и обчелся», Франклин Рузвельт стал одним из них. К этому добавьте, что кандидат был инвалидом — нижние конечности его были разбиты параличом, передвигался он на кресле-каталке.
Тем не менее все вышесказанное является лишь прелюдией, показывающей всю необычность и сложность ситуации и не более. Главный исторический итог выборов заключался в том, что выиграл их политик планетарного масштаба. За весь двадцатый век политиков такого калибра можно перебрать по пальцам: У. Черчилль, В. Ленин, И. Сталин, А. Гитлер, Ш. Де Голль, возможно, М. Тэтчер, да в принципе и все
[148]. Одним из них, несомненно, являлся и Франклин Рузвельт — человек, деятельность которого привела к глобальным геополитическим изменением во всем мире, не говоря уже о его собственной стране, Соединенных Штатах Америки.
Будущий президент родился в 1882 г., происходил он из аристократической семьи, в его родословной насчитывалось более десятка пассажиров «Мейфлауэра» — корабля, доставившего первых европейских поселенцев на Североамериканский континент. Семья Рузвельтов не сидела на месте, уже в детстве Франклин много путешествовал, в семь лет был знаком с представителями английского парламента. Он даже учился в Европе.
