Усмешка Джарлаксла погасла, стоило перевести взгляд на Дриззта. Молодой дроу казался обезумевшим от ярости. Наёмник прежде не единожды видел рейнджера в бою, но таким — никогда. С оружия Дриззта стекала кровь, его движения не были столь выверенными и твёрдыми, как прежде.
Как и в сражении с пепельными зомби в лесу, До'Урден ушёл в себя, позволяя печали, страху и злости выплеснуться на врагов. Теперь он был абсолютным бойцом, Охотником, этот образ он создавал многие десятилетия, с самой Магической чумы, когда беды и зло окружающей действительности уничтожили его иллюзорный душевный покой.
Брунор использовал столы как снаряды, подхватывая их топором или ногой и запуская в лица ближайший врагов. Для Атрогейта же мебель была лишь мелкой неприятностью, тем, что можно было сломать или разбить из чистой любви к разрушению.
Но для Дриззта стулья и столы, барная стойка и перила были опорой и только приветствовались. Его танец был бы менее гипнотизирующим и эффективным на пустом, ровном полу. Дроу вскочил на ближайший стол, затем спрыгнул с него так, что ни один стакан и ни одна тарелка не двинулись с места. Он приземлился одной ногой на табурет, а другой на пол, затем оттолкнулся, вскакивая обратно на стул.
Дроу перенёс вес, и табурет покачнулся, оставаясь стоять на двух ножках. Рейнджер дроу отклонился назад, уклоняясь от удара Ашмадай.
Затем он снова перенёс вес, опрокидывая стул на пол, опускаясь вместе с ним и быстро отскакивая назад, чтобы уклониться от следующего выпада сектанта, который пытался достать скипетром голову Дриззта.
Дроу увернулся, в то же время выпрямляя левую руку и разрезая Сверкающим живот культиста. Дриззт промчался мимо согнувшегося человека, напоследок полоснув его скимитаром по ногам, заставив взвыть от боли и упасть на пол.
Спустя миг рейнджер был уже на следующем столе, где развернулся и нанёс несколько ударов ногой. Противники рвались вперёд, нанося удары с неприкрытой яростью, но дроу всегда был на прыжок, движение, шаг впереди. И один за другим сектанты падали под его выпадами.
Но их места занимали всё новые и новые враги, и казалось, они загнали дроу в угол.
Казалось.
Дриззт заметил пробирающихся к нему соратников, и, как только Брунор и Атрогейт приблизились к столу, сделал кувырок в сторону, отвлекая Ашмадай. Культисты следили за дроу, стараясь достать его, когда два бывалых воителя врезались их ряды, щит, топор и пара моргенштернов действовали как продолжение живого оружия, которым были сами дварфы.
Стол превратился в щепки, и Ашмадай раскидало в разные стороны. Атрогейт и Брунор ревели и рвались вперёд, сминая врагов.
Дриззт вернулся к своему смертоносному танцу, ноги и руки казались размытым пятном. Он направил скимитары вниз и влево, нанося удар по направленному на него скипетру. Затем отвёл клинки вправо, как раз вовремя, чтобы достать культистку и отбросить её в сторону.
Рейнджер остановился, ещё одного потенциального врага — птицу Джарлаксла. Дроу крутанул клинки, скорее для вида, нежели для какого-то эффекта, и зло усмехнулся, так как двое Ашмадай были слишком увлечены, наблюдая за ним, и не замечали чудовищную диатриму, приближающуюся к ним сзади.
Рейнджер бросился прочь, и культисты проследовали за ним. Одного диатрима клюнула в голову, проломив череп, а другой отлетел в сторону, получив пинок птичьей ногой в бедро.
Несмотря на численный перевес Ашмадай — вначале двадцать против двоих, чуть позже против четверых или пятерых, если считать диатриму — культисты проигрывали. Вскоре у большинства сектантов возникло непреодолимое желание убраться подальше и попытать счастье в другой раз. Не имело смысла продолжать уже проигранное сражение.
Птица Джарлаксла погналась за ними, выскочив из «Абордажной сабли» на улицу.
— Сдавайся! — потребовал Дриззт от противницы, которую загнал в угол напротив двери.
Он подкрепил ультиматум парой взмахов клинков, которыми перерубил выставленное женщиной копьё, а затем поднёс скимитары к самому её лицу. Из такого положения убить культистку не составляло труда.
Но она была Ашмадай.
Женщина сделала вид, что опускает оружие, заслоняясь свободной рукой. Но вместо того, чтобы сдаться, она напала.
Точнее попыталась напасть.
Она с криком прыгнула вперёд, но поразила только воздух, даже не поняв, что дроу уже отступил. Женщина напряглась, когда скимитар вошёл в её тело. Клинок скользнул к лёгкому, но рейнджер сдержал его и провернул. Скипетр культистки упал на пол. Она приподнялась на носки, стиснув зубы и размахивая руками, словно ища опору.
Дриззт выдернул оружие и отступил. Женщина повернулась, чтобы взглянуть на него, держась за раненый бок. Её губы двигались, словно Ашмадай собиралась проклясть своего противника, но не проронила ни звука. Она осела на колени и завалилась на бок, скорчившись на полу.
Дриззт обвёл комнату взглядом как раз в тот момент, когда Брунор и Атрогейт столкнулись плечами, попытавшись одновременно выйти из таверны. Мгновением позже компаньон Джарлаксла вытолкнул короля дварфов, а потом вышел сам.
За ними шёл сам наёмник. Выражение его лица стало невероятно серьёзным, когда он посмотрел на Дриззта.
— Что? — спросил рейнджер.
Джарлакс перевёл взгляд на женщину, лежавшую на полу перед До'Урденом. Он покачал головой, вздохнул и двинулся дальше. Наёмник не последовал за дварфами прочь из таверны, вместо этого он повернулся к липкой массе на стене возле двери.
— Она задыхается, — подойдя, сказал Дриззт. Некогда ему самому довелось стать пленником подобного заклятия, и дроу был хорошо знаком с её смертоносным действием.
— А ты предпочёл бы убить её своими клинками, полагаю, — саркастически заметил Джарлаксл, и рейнджер уставился на него с недоумением.
Наёмник встряхнул руками, и в его ладонях оказалось по кинжалу. Он посмотрел на мрачного Дриззта, а затем снова тряхнул запястьями, превращая кинжалы в длинные тонкие клинки. С несвойственным ему рычанием Джарлаксл погрузил меч в липкую массу и пробил стену насквозь. Он достал меч и осмотрел лезвие, на котором осталось немного зелёного вещества.
— Нет крови, — сказал наёмник и пожал плечами, глядя на Дриззта. Он снова погрузил клинок в зелёную массу, на этот раз ближе к центру липкой кляксы. И снова посмотрел на рейнджера, приподняв бровь.
Тот даже не вздрогнул.
Джарлаксл вздохнул и опустил меч.
— Кто ты? — спросил он, уставившись на Дриззта.
Рейнджер ответил на его осуждающий тон безразличным взглядом.
— Дриззт До'Урден, которого я знаю, призвал бы к милосердию, — сказал наёмник. Он указал мечом на Ашмадай, сражённых скимитарами молодого дроу. — Позовём жреца?
— Чтобы, излечившись, они напали снова?
— Кто ты?
