Сперва оно было крошечным и полностью помещалось в алькове. Вода в чаше не была существом, служа только для того, чтобы призвать его. Оно росло и скоро начало казаться, что существо вырвется из маленького алькова разрушительной волной.
Что-то изнутри стены, схватило элементаля, утягивая его в дымоход, находившейся над альковом. Брунор понял, что это корень Главной Башни, который превратил водяное создание в часть клетки Исконного.
И так снова и снова эльфы устанавливали магические чаши в заранее приготовленные места.
Брунор потерял счёт времени, а коридоры Гонтлгрима всё проносились мимо него. Он видел глазами короля Гонтлгрима — чьего имени до сих пор не знал — легендарную Кузницу Гонтлгрима, и изображение было столь чётким, словно дварф и в самом деле был там.
Весь комплекс был знаком ему, словно кровь клана Делзун, текущая в жилах Брунора передала ему знания древнего короля. Он осознал роль, которую дварфы сыграли в создании Главной Башни Тайн, и роль ответного дара эльфов Гонтлгриму.
Боевой Молот видел залы легендарной Кузницы Гонтлгрима, и это вдохновляло.
И он видел Исконного, поднявшегося из подземных глубин и пойманного в ловушку в зале под кузницей. И это пугало.
Чудовище не было похоже на короля орков, гиганта или дракона. Это было земное божество, воплощение силы природы, способное изменять облик континентов.
Что можно противопоставит такому могуществу?
Брунор видел прилив, когда корни Главной башни активировали впервые, питая и наполняя силой океана пойманных в ловушку элементалей. Он видел и слышал мощный рокот потока, проносившегося по стенам зала, навсегда заточая Исконного — по крайней мере, таков был план.
Дварф видел огонь в Кузне Гонтлгрима, когда тот был зажжён впервые с помощью мощи рассветного гиганта, видел поражённые лица дварфа и эльфов. Он понимал, что стал свидетелем момента величайшей славы, которую когда-либо знал его народ.
Тогда Брунор вернулся в зал приёмов, где тысячи дварфов, ликуя, поднимали кружки с напитками. Слёзы застилали взор короля, и Боевой Молот не знал, принадлежали ли они ему или тому, чьими глазами глядел старый дварф.
Голоса затихли, изображения смазались, дрогнули и потеряли цвет. Воздух наполнили звуки звук сражения, а древние дварфы стали лишь призраками.
И он снова был Брунором Боевым Молотом, Брунором, сидящим на троне в центре круглой комнаты, в то время, как четверо его товарищей боролись с толпой высоких, стройных человекообразных существ, вооружённых копьями и трезубцами. Они походили на людей, но вокруг их нижних конечностей — не ног, но хвостов — пылало пламя. Существа были людьми только до пояса. Остальная их часть подобно змеиным телам скользила по каменному полу. Хвосты ощетинились длинными чёрными шипами, а на головах росли закруглённые рога.
Смутное воспоминание всплыло в сознании Брунора. Он знал, кто это — слышал рассказы о них. Родичи элементалей. Саламандры.
Глаза Брунора широко раскрылись, он вскочил с трона, на ходу поднимая щит и топор. Тем, кто был вокруг него — и друзьям, и противникам — казалось, что дварфа распирает невероятная сила, его мускулы увеличивались, а во взгляде пылало пламя.
Он врезался в ближайшую группу саламандр и невероятно мощным ударом топора раскидал их в стороны. Слева в него полетел трезубец, но рука дварфа, в которой был щит, оказалась достаточно быстрой, чтобы перехватить этот удар, а затем Брунор контратаковал.
Разрубленное в поясе существо, отдельными половинами упало наземь.
Казалось, будто боги дварфов вселились в короля Брунора, он ревел, сминая противников. И взывал к своим союзникам — не к Дриззту и остальным, а к призракам Гонтлгрима.
— Задница Клангеддина, — пробормотал Атрогейт, стоя позади трона.
Чернобородый дварф сражался, стараясь не подпустить змеелюдей к Джарлакслу, пока наёмник следил за действиями Дриззта и Далии и старался отыскивать моменты, когда между стремительно двигающейся парой откроется просвет. Каждый раз, когда оно появлялось, проворный тёмный эльф бросал кинжал, безошибочно попадая в одно из существ.
Четвёрка прекрасно сражались вместе — как и трое из них у храма Парящего Духа много лет назад — но король Брунор убивал гораздо больше саламандр в одиночку.
Дриззт начал продвигаться к другу, как только тот вступил в бой. Далия, строившая действия в соответствии с движениями дроу, сопровождала его, но рейнджер быстро изменил план. Посмотрев на Брунора, он отступил и сосредоточился на защите своей позиции.
Сражение становилось всё стремительнее, по мере того как призрачные дварфы заполняли зал. В дальней стороне комнаты саламандры пробовали окружить Боевого Молота и, казалось, вполне успешно. Дриззт не хотел жить, коль потеряет друга, и пересмотрел решение не помогать ему. Он думал, что Брунор обречён, и именно его промедление станет причина гибели дварфа.
Но Боевой Молот глядел на врагов со злобной усмешкой и безумием во взгляде. Он поднял ногу и топнул — молнии вспыхнули вокруг него, отбрасывая саламандр в стороны, словно буря сухие листья.
— Во имя Девяти кругов, что это? — изумился Атрогейт.
— Дриззт? — спросил явно ничего не понимающий Джарлаксл.
Далия, чьё оружие могло метать схожие же молнии, смотрела с недоверием.
А Дриззт До'Урден мог только покачать головой.
* * *
Высоко под потолком пещеры, скрытым в тенях, пара глаз внимательно наблюдала за сражением в надежде, что слуги Исконного сделают грязную работу. Возможно, Дор'кри следовало лететь обратно в пещеры и сказать Валиндре и Ашмадай, возвращаться в лес Невервинтер.
Он искренне надеялся, что всё будет именно так.
Но потом вампир увидел наделённого божественной силой Брунора Боевого молота, и понял, что победа в сражении будет не на стороне миньонов Исконного. Дор'кри со страхом посмотрел на трон. События выходили у него из-под контроля, сначала Валиндра получила могущественный дар от Силоры, теперь этот дварф заручился поддержкой неизвестной магии…
Вампир оглянулся на пещеру за пределами Гонтлгрима, откуда скоро должны были появиться Валиндра и культисты, и вспомнил предостережения Силоры новой мощи лича. Мысли о доверии к Валиндре и о силе, которой её наделили, вселили в Дор'кри желание сбежать обратно в Тэй и попытаться найти себе место среди слуг Сзасса Тэма.
Он вновь обратил внимание на сражение, надеясь, что вопреки всему, слуги Исконного найдут способ положить конец угрозе планам его хозяйки.
И тут взрыв богоподобной мощи ознаменовал финал сражения. Саламандры разбегались, ища ближайший выход и оставляя за собой следы пламени.
* * *
Брунор преследовал одну из групп саламандр. Он прыгнул на тридцать футов вперёд, чтобы приземлиться в гуще врагов, топор рубил их одного за другим. Дварфу досталось несколько ударов, после каждого из которых, Дриззт издавал крик боли, который помчался через комнату, чтобы присоединиться к своему другу.
