– Я заставила их уйти из Двергамала, – сказала колдунья. – Теперь мы должны задержать их на равнине, иначе они обойдут горы с юга и направятся к Крахги. – Она метнула в гоблина грозный взгляд. И задержать их должен ты.
Гик чуть не умер от страха; он знал, что в болоте водятся твари покруче змей, и понимал; какая расплата ждет его за неудачу.
– Гик соберет всех гоблинов! – заверил он колдунью.
– Гоблинов? – Керидвен рассмеялась. – Да вас опять побьют. Чтобы остановить Келсенэльэнельвиала, потребуются твари покрупнее. А теперь с ними еще и дворф-кузнец.
– Покрупнее гоблинов? – переспросил Гик, хоть и догадался, о ком идет речь.
– Ты отправишься в Двергамал, в северную долину… Гик оцепенел от ужаса, он начал понимать, зачем она сохранила ему жизнь.
– У меня там есть друзья, которых ты должен завербовать, – сказала колдунья небрежно, будто речь шла о каком-то пустяке.
– Госпожа… – захныкал Гик, собираясь просить ее сжалиться. Уж лучше бы она оставила его лягушкой на всю жизнь.
– Они крупнее гоблинов, и уж они-то сумеют загнать в ловушку этого настырного эльфа, – продолжала Керидвен, не обращая внимания на скулеж Гика. – К тому же они достаточно хитрые, чтобы разгадать фокусы лепрекона.
Гик прекрасно понимал, что она говорит об ужасных троллях.
– Но, моя госпожа!.. – вновь взмолился Гик.
– Пообещай им сотню золотых и дюжину баранов, если они схватят эльфа и его друзей, – продолжала Керидвен. – Золото и барашки заставят их постараться. А еще скажи им, что если доставят их мне живыми, то получат двести золотых и две дюжины баранов.
– Но тролли могут сожрать меня! – взвизгнул Гик.
– Да кому ты нужен! – засмеялась Керидвен. – Что за глупости! Пообещай им хорошее вознаграждение, и никто тебя не съест.
– Я должен отнести им золото? – удивленно спросил гоблин.
– Как бы не так, – улыбнулась колдунья. – Ты должен просто пообещать, понял?
Увидев, как Гик приуныл, Керидвен протянула ему кусочек золота:
– Вот держи, отдай им пока это и пообещай, что остальное они получат позже.
Гик посмотрел на заснеженные горы, затем на погибшую змею и подумал, какая смерть для него предпочтительнее. Он знал, что выбора у него нет.
Керидвен проговорила заклинания, затем взмахнула руками, и в мгновение ока Гик оказался далеко от болота, совсем в другом месте. Вокруг него высились горы, покрытые снегом.
– Нет, нет! О моя госпожа! – бормотал он, стуча зубами от страха, хотя и знал, что Керидвен вряд ли его услышит.
Он находился в узкой лощине среди южных отрогов Двергамала. Снежная буря, которую устроила Кейлика Бьер, утихла. В воздухе потеплело, но тропа все еще оставалась под снегом.
Несчастный Гик медленно тащился по заснеженной тропе и жалел, что его не сожрала змея.
Он редко имел дело с троллями, в особенности с их громадными горными собратьями, которые постоянно были голодны и жрали всех подряд.
Гик выбрался на гребень скалистого склона, а когда, крадучись, обходил громадный валун, услышал громкую перебранку (тролли постоянно ссорятся между собой) и увидел пламя костра. В тот же миг ему на голову натянули мешок, а через секунду он уже висел вниз головой в этом мешке на спине у тролля.
– Двести тысяч золотых и миллион баранов! – завопил Гик, чувствуя сквозь ткань мешка зловонное дыхание тролля. Ему удалось просунуть лапу через дырку в мешок и показать троллю кусочек золота, который Керидвен предварительно заговорила на удачу.
Утром эльф и его спутники постарались пораньше покинуть место ночевки. Их настораживала необычная тишина вокруг. Они еще не успокоились после пережитого в горах. К тому же всем действовал на нервы угрюмый Джено. Всем казалось, что он ни с кем не хочет общаться.
Кэлси молча повел отряд за собой. Не успели они пройти и дюжины футов, как Микки обогнал отряд и подскочил к эльфу.
– Куда ты нас ведешь? – набросился он на Кэлси. – Тебе нужен гном, а Гондабугган, где они живут, находится к северу, а не к югу отсюда.
– Не понял… – Кэлси вопросительно уставился на Микки.
– Гномы – неплохие воры, – начал объяснять Микки.
– Неплохие меня не устраивают, – спокойно ответил Кэлси.
Живые глазки Микки превратились в щелочки.
– Ты слишком много на себя берешь.
– А ты можешь убираться отсюда, – рявкнул Кэлси. Его взгляд не сулил Микки ничего хорошего.
Но Микки не очень-то удивился, он с самого начала подозревал, что Кэлси при любом удобном случае будет к нему придираться. Вообще-то, эльфы народ достаточно доброжелательный, но только до тех пор, пока не возьмутся за какое-нибудь серьезное дело. Тут уж они становятся совершенно непробиваемыми занудами.
Лепрекон затянулся из своей трубки, пропустил Кэлси мимо себя и молча зашагал рядом с Гэри, а потом и вовсе устроился у него на плече с книжкой в руке.
Фамильярность лепрекона уже не задевала Гэри. После вчерашнего недоразумения с Кэлси и Джено он был даже рад, что Микки снова рядом.
Весь день они шли молча. Положив руку на эфес меча, первым шел Кэлси. Остальные следовали за ним в строго определенном порядке. Джено ворчал себе под нос и без конца плевался – чаще в сторону Гэри, которому уже порядком надоели все эти приключения. Ничего интересного! Правда, его слегка заинтриговало странное поведение Микки. Лепрекон несколько раз подносил к губам какую-то серебристую штучку, похожую на свисток, но при этом никаких звуков слышно не было. Гэри решил не расспрашивать Микки об этом.
Главной темой размышлений Гэри было его собственное положение. Теперь-то у него уже не оставалось никаких сомнений, что все это не сон. Но тогда что же это такое? И Гэри решил, что у него есть одно-единственное объяснение: он сошел с ума. Он начал наблюдать за своими спутниками, пытаясь разглядеть в них людей из его собственного мира.
Но вскоре оставил эту затею: в ней не было никакого смысла. Если он, свихнулся, значит, ему ничто не поможет.
Он решил продолжить эту странную игру и постараться хотя бы получить удовольствие от приключения.
Однако частые мысли о родителях, которые, без сомнения, места себе не находят, портили ему настроение.
У Гэри возникало подозрение, что готовится нечто новенькое, когда он увидел, как Микки, взяв свой серебряный свисток, пытается куда-то смыться.
Гэри последовал за лепреконом, стараясь не попасться ему на глаза, но и не упустить его из виду. Однако Микки без особых трудностей улизнул, и Гэри остался в одиночестве. Он стоял и растерянно смотрел на небольшую рощицу впереди.
Гэри собрался было вернуться в лагерь, но неожиданно услышал какое-то странное жужжание и голос Микки. Стараясь ступать как можно тише, Гэри подошел ближе, и у него глаза на лоб полезли, когда в свете полной луны он увидел дружка Микки: это был тот самый гном, который стрелял в Гэри отравленной стрелой и с появления которого начались все его злоключения.
