Вечером немцы обнаружили у южного берега Крита идущий в Тимбакион «Гленгайл» с эсминцами. Примерно с 18.20 (по Лондону) корабли несколько раз атаковались пикировщиками, а в 19.50 — торпедоносцами. Прямых попаданий не было, но «Гленгайл» получил серьезные повреждения от близких разрывов, осколков и пулеметного огня. На борту погибло 11 человек, были разбиты 3 баржи, загорелась цистерна с бензином. На море опускалась спасительная темнота, до Тимбакиона оставалось всего 50 миль, меньше трех часов ходу — но у командира транспорта кэптена Паджета явно сдали нервы и он приказал поворачивать назад, мотивируя это решение плохой погодой и опасением минных полей (которых здесь не было и быть не могло).
Это решение трудно оценить однозначно. С одной стороны, налицо факт трусости и невыполнения приказа. С другой стороны — к этому моменту генерал Фрейберг уже решил, что остров не удержать, и не высаженные 900 человек в итоге не пришлось снимать обратно. Тем не менее можно предполагать, что высадка свежего батальона дала бы возможность ликвидировать немецкий плацдарм у Гераклиона, а прочный контроль за всей восточной половиной Крита как минимум мог облегчить проведение эвакуации. Наступление ради обеспечения эвакуации — нормальная практика, вспомним тот же Нарвик.
Поздно вечером 26 мая Фрейберг получил последние подкрепления — 150 тонн боеприпасов
[182] и 750 человек 2-го батальона войск специального назначения, не высаженных две ночи назад в Селинос Кастелли. Их доставил минзаг «Эбдиел», оказавшийся самым ценным кораблем всей Средиземноморской эскадры. «Минный крейсер» сопровождали эсминцы «Хироу» и «Низам». На обратном пути корабли приняли на борт 930 человек — в основном ходячих раненых, а также солдат из тыловых служб и моряков с потопленных в бухте судов.
Прикрывавшее этот рейд соединение «А» находилось в районе пролива Касо. Уже на отходе к Александрии, в 150 милях к югу от Скарпанто, около 9 часов утра «Бархэм» попал под удар немецких самолетов — на этот раз 15 горизонтальных бомбардировщиков Ju.88 и Не.111, прилетевших с Додеканесских островов. Попаданием одной бомбы на линкоре была выведена из строя башня «Y», после временного ремонта в Александрии он полтора месяца ремонтировался в Дурбане. Кроме того, эсминец «Хироу» в 7 часов утра был поврежден близким разрывом бомбы, после чего его скорость снизилась до 28 узлов.
27 МАЯ — ВОСЬМОЙ ДЕНЬ ВЫСАДКИ
В 8.25 генерал Уэйвелл из Александрии телеграфировал премьер-министру в Лондон, что Крит следует считать потерянным. Не получив никакого ответа, в 15.50 он отправил Фрейбергу разрешение на эвакуацию (несколькими часами позже оно было подтверждено из Лондона). Однако Фрейберг начал отход гораздо раньше — судя по всему, еще без санкции командования.
В 11 часов утра по берлинскому времени (англичане пишут о 9 часах по Лондону) 100-й и 141-й горные полки на последних силах атаковали Канию с запада, юго-запада и юга. Но к удивлению немцев, сопротивления противника почти не ощущалось — за исключением участка Сводной бригады, где одна рота уэльсцев была окружена, другая понесла серьезные потери. В итоге две роты под командованием майора Гибсона днем 27 мая смогли выйти к бухте Суда, остальная же часть Уэльского батальона оказывала немцам героическое сопротивление вплоть до 28 мая и погибла либо была взята в плен.
В это время арьергарды Фрейбурга в Кании, взорвав склад боеприпасов, уже торопливо отходили на Хора-Сфакион по единственной свободной дороге. В 15 часов (по Берлину) критский губернатор сдал город. Немцы захватили здесь много техники, горючего, продовольствия, а также 40 орудий и около 1000 пленных.
На правом фланге немецкого наступления 1-й батальон 85-го горного полка в 11.15 по берлинскому времени вышел на перекресток дорог в 4 км южнее Суды, а 2-й батальон в 12.15 занял высоту 507,5. К исходу дня полк занял также высоты 610,4,284 и 444, за сутки захватив до 300 пленных. Однако главная цель, поставленная полковнику Кракау — перехватить британским войскам пути отхода южнее и восточнее бухты Суда, — за два дня достигнута так и не была.
Однако попытки атаковать новую линию обороны противника по «42-й улице» потерпели неудачу: все атаки были отбиты, на некоторых участках немцам пришлось даже отступить на несколько сотен метров. Австралийцы взяли трех пленных и заявили о 200 убитых немцах, 28-й маорийский батальон донес, что насчитал 80 трупов солдат противника. 7-й австралийский батальон потерял 10 человек убитыми и 28 ранеными, потери 28-го батальона составили 14 человек. Действительно, атаковавший здесь 1-й батальон 141-го горного полка напоролся на минное поле, а затем оказался под угрозой окружения и вынужден был отступить, потеряв по докладу своего командира, майора Форстера, 121 человека
[183].
В этот же день на аэродроме Малеме были высажены оставшиеся части 5-й горнострелковой дивизии, а также батальон 6-й горнострелковой дивизии
[184].
Но даже эти успехи не повлияли на решение британского командования, уже внутренне смирившегося с эвакуацией. В 15 часов по Лондону штаб Каннингема в Александрии подтвердил согласие на эвакуацию Крита (опередив таким образом сухопутное командование). Опять, как и в случае с Грецией, операция по переброске войск и снабжения совершенно без перехода превратилась в операцию по вывозу войск, что вновь стало причиной неразберихи. Так, в пути на Крит еще находился тихоходный конвой А-31 — два транспорта в сопровождении шлюпа «Окленд», вышедшие из Александрии в пять утра 26 мая. Лишь во второй половине дня 27-го, после решения Каннингема, он был повернут обратно.
Центральная часть Крита. Дорога от Кании на Сфакию (Хора-Сфакион). Шкала высот в метрах
Штаб Фрейберга решил начать отвод войск из района Суды после наступления темноты. Командовать арьергардом был назначен Уэстон, под его начало передавались 5-я и 19-я бригады, а также «Лэйфорс» — два только что высаженных в Суде батальона сил спецназначения под командованием полковника Лэйкока. 5-я бригада должна была отступать от Ай-Марины и Малаксы по дороге на Стилос, 19-я бригада — отходить параллельно ей по прибрежному шоссе до Каливеса, а оттуда сворачивать на юг, на Нео-Хорион, где предполагалось соединение бригад. Отряд Лэйкока отводился к деревушке Бабали-Инн в двух километрах южнее Нео-Хориона, где должен был заранее занять оборону, а затем пропустить обе бригады и далее прикрывать их отступление.
