Тогда третий этап операции составили бы совместные действия групп армий «Центр» и «Юг» по уничтожению окруженной группировки и укреплению обороны на внешнем фронте окружения.
Проведение операции по указанной схеме требовало соблюдения следующих условий:
1. Для координации действий всех наземных и воздушных ударных группировок необходимо было создать два оперативных штаба, руководящие как сухопутными войсками, привлеченными к операции, во главе с генералом Цейтцле-ром, так и военно-воздушными силами, под управлением генерала Йешоннека, и установить между ними тесное взаимодействие путем размещения обоих штабов на одном командном пункте. Как отмечает генерал Миддельдорф
826, тесное оперативное взаимодействие авиации и наземных войск зависит от совместного расположения штабов и создания (в целях координации действий) общего командного пункта, где оба штаба совместно планируют предстоящие операции и ставят задачи соответствующим соединениям. Месторасположение такого общего командного пункта должно было быть приближено к району боевых действий и связано с операционным направлением, которое являлось определяющим для успеха наступления, поэтому его следовало разместить в тыловом районе 2-й армии, предположительно вблизи от Сум или, возможно, в районе Ворожбы.
2. Задержка наступления ударной группировки 9-й армии предоставляла возможность использовать самолеты-бомбардировщики 1 -й авиационной дивизии 6-го воздушного флота для поддержки наступления на южном фасе Курского выступа. Максимальная дальность полета основных типов ударных боевых самолетов тактической авиации германских военно-воздушных сил в 1943 году составляла не менее 560 км (для тяжеловооруженного самолета-штурмовика типа Hs-129)
827. Поэтому расстояние, преодолеваемое самолетами-бомбардировщиками при расположении базовых аэродромов на глубине 50—100 км от линии фронта (полевые аэродромы располагались еще ближе)
828, обеспечивало организацию авиационной поддержки 4-й танковой армии группы «Юг» «челночным» методом даже с учетом уменьшения полетной дальности из-за максимальной загрузки. Практическую возможность такого оперативного решения показывает так называемый «звездный» налет на Курск 2 июня 1943 года, когда группы немецких бомбардировщиков атаковали город одновременно с Брянского, Дмитриев-Льговского, Орловского, Обоянского и Льговского направлений
829. Следовательно, бомбардировщики 1-й авиационной дивизии могли достичь южного фаса выступа в обход Курского района противовоздушной обороны, нанести удары по советским войскам и, заправившись топливом и боеприпасами на аэродромах 4-го воздушного флота, совершить обратный рейс, вновь атаковав цели с учетом развития обстановки. Благодаря этому все три ударные группировки 4-й танковой армии в первые дни наступления могли рассчитывать на авиационную поддержку. Организационно такое решение требовало направить 4-му воздушному флоту больше топлива и боеприпасов, чтобы обеспечить их повышенный расход в первые дни операции, а также подготовить дополнительные полевые аэродромы в тыловой полосе 4-й танковой армии группы «Юг».
3. Дополнительно придать моторизованной дивизии «Великая Германия», 3-й и 11-й танковым дивизиям 48-го танкового корпуса по роте танков «Тигр» (три роты тяжелых танков) из числа имеющихся в резерве 43 боевых машин. Самоходные истребительно-противотанковые установки «Фердинанд» использовать исключительно по назначению — для блокирования прорывов вражеской бронетехники путем борьбы с ней на предельных дистанциях огневого контакта.
4. Повысить темп наступления за счет непрерывности боевых действий, организуя для этого атаки в ночное время силами специально сформированных штурмовых групп и отрядов.
5. Дополнительно усилить саперными частями обе ударные группировки 48-го танкового корпуса, что являлось необходимым для обеспечения переправ через многочисленные мелкие водные преграды (Рыбинка, Бобрава, Пена, Илек и др.), в основном расположенные перпендикулярно направлению наступления корпуса.
6. Организовать массированное информационно-психологическое воздействие на советских солдат в районе боевых действий, сбрасывая с началом сражения над полем боя тысячи агитационных бомб с сотнями тысяч листовок.
Листовки следовало составлять на языке той национальной группы советских военнослужащих, которой они были адресованы, но сбрасывать равномерно над всем полем сражения, чтобы обеспечить ими все неоднородные по национальному составу воинские контингенты Красной армии и одновременно спровоцировать у русских недоверие по отношению к солдатам других национальностей.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Изложенный план наступления в значительной степени гипотетичен, поскольку составлен апостериорно на основе уже имеющихся знаний о реальном ходе и результатах операции «Цитадель». Однако фактически реализации такого плана ничто не препятствовало, причем возможно было разработать и другие оперативные комбинации, которые могли привести к полному успеху операции «Цитадель» или хотя бы достижению немецкой стороной более благоприятных результатов наступления, чем в действительности. С объективной стороны германское командование не было жестко ограничено только одним вариантом действий и располагало всеми возможностями разработать альтернативные схемы проведения наступления. Однако на самом деле эти возможности существовали исключительно теоретически, поскольку, во-первых, с субъективной стороны немецкие военачальники весной 1943 года еще не были психологически готовы воспринимать русских как равноценного и опасного противника, борьба с которым требует нешаблонных оперативных решений. Субъективная недооценка противника во многом была связана с тем, что до Курской битвы немцы не сталкивались с таким подавляющим превосходством русских. В предыдущих оборонительных и наступательных операциях Красная армия располагала количественным преимуществом по отдельным видам сил и средств — обычно по артиллерии и пехоте, в некоторых случаях по бронетехнике или авиации. В Курской битве за счет длительной оперативной паузы русскими было достигнуто подавляющее кратное и многократное превосходство сразу по всем составляющим. Кроме того, ими была подготовлена позиционная оборона, не имевшая аналогов в военной истории, — по оценке американских военных историков Д. Гланца и Дж. Хауза (David М. Glantz, Jonothan М. House)
830, ее приметами были плотность, избыточность и интегрированное взаимодействие всех систем оборонительного вооружения и личного состава войск, а также постоянное усиление за счет искусного размещения стратегических, оперативных и тактических резервов, в особенности бронетанковых и противотанковых подвижных резервов.
