Таким образом, за первую половину дня 8 июля дивизии 2-го танкового корпуса СС отразили все контрудары противника, причем основную боевую нагрузку, по-видимому, приняли на себя части дивизии «Рейх» группенфю-рера СС Вальтера Крюгера. На участке этой дивизии, занимавшей центр боевого порядка эсэсовского корпуса, атаковали части и соединения из состава трех советских танковых корпусов, которые в результате понесли значительные потери (всего 2, 5 и 2-й гвардейский танковые корпуса за 8 июля потеряли 183 танка и САУ, по немецким данным — 121
248). Вместе с тем если к утру 8 июля в дивизии «Рейх» насчитывалось 95 боеготовых танков, то к исходу дня в строю осталось 64 боевые машины, следовательно, не менее 30 танков были подбиты, повреждены и нуждались в ремонте; всего к исходу 8 июля в трех дивизиях корпуса СС насчитывалось 283 боеготовых танка и штурмовых орудия (по другим данным — 224 танка и 54 штурмовых орудия), так что с начала операции 17 танков оказались уничтожены и 100 отправлены в ремонт
249.
В целом наступление советских войск было быстро остановлено и результатов не принесло, поскольку его упредили активные действия противника, в особенности немецкой авиации, которая господствовала в воздухе; отсутствовало взаимодействие войск, наносивших разновременные и не-скоординированные удары; командование вновь прибывших 2-го и 10-го танковых корпусов действовало нерешительно, хотя Ватутин направил корпусным командирам приказ, где требовал прекратить «топтание на месте» и стремительно наступать, выходя в тыл группировки противника на Обо-янском направлении
250.
Вместе с тем, по свидетельству маршала Катукова
251, контрудар предоставил ему время в середине дня для перегруппировки резервов на участки прорыва немецких танков. Как показало дальнейшее развитие событий, вероятнее всего, эта пауза боя была вызвана необходимостью местных тактических перегруппировок частей 48-го танкового корпуса и дивизии лейбштандарт СС «Адольф Гитлер», которые подготавливали новые удары по фронту 1-й танковой армии. С другой стороны, не исключается, что немецкое командование приостановило наступление, чтобы успеть оттянуть свои силы с левого фланга при неблагоприятном развитии ситуации на правом, на участке 2-го танкового корпуса СС.
Как отмечает начальник штаба группы армий «Юг» Теодор Буссе (Theodor Busse)
252, постоянные атаки пехоты и танков противника 7—8 июля сковали дивизию СС «Мертвая голова», вынужденную прикрывать правый фланг 4-й танковой армии из-за задержки продвижения 3-го танкового корпуса оперативной группы «Кемпф», поэтому оказался нарушен весь график наступления 2-го танкового корпуса СС.
С учетом положения на правом фланге, отразив контрудары, командование 4-й танковой армии продолжило атаковать в полосе обороны 1-й танковой армии Воронежского фронта. Как уже было указано, в районе Сырцева войска 6-го танкового корпуса, подвергавшиеся сильным ударам немецкой авиации, отошли за реку Пену, в целом отступив за день на 5—6 км. Частям танковой дивизии лейб-штандарт СС «Адольф Гитлер» удалось к 15 часам выбить 242-ю танковую бригаду 31-го танкового корпуса из села Малые Маячки, прорваться на Кочетовку и установить соприкосновение с 11-й танковой дивизией 48-го корпуса. Продвижение эсэсовских танков было остановлено огнем батарей 14-й истребительно-противотанковой артиллерийской бригады под командованием полковника Василия За-ботина (Василий Иванович Заботин), прикрывшей отход механизированных, танковых и стрелковых подразделений. К исходу дня соединения 1-й танковой армии Воронежского фронта в целом были отброшены на 6—8 км, левый фланг армии вытянулся к северу. Под ударами противника войска 1-й танковой армии вынуждены были оставить Алексеевку, Сырцево, Красную Дубраву, Красную Поляну, Малые Маячки, Грезное и к исходу дня отойти за реки Пена и Солотинка.
Соответственно, вечером 8 июля командующий 48-м танковым корпусом генерал Кнобельсдорф отдал приказы дивизии «Великая Германия» и 11-й танковой дивизии продвинуться на следующий день на 5 км и захватить высоту 260,8, господствующую над дорогой на Обоянь. После этого, пока 11-я танковая дивизия будет продолжать наступление вдоль шоссе на север, дивизия «Великая Германия» должна будет развернуться на запад, чтобы выйти во фланг советской группировке, оборонявшейся в районе Вер-хопенья, а затем совместно с 3-й танковой и 332-й пехотной дивизиями окружить и уничтожить эту группировку. Ближайшими задачами дивизии «Великая Германия» являлось занять высоту 243, которая доминировала над оборонительным рубежом противника вдоль западного берега реки Пены, а также высоту 247, что обеспечивало контроль за сообщением по дороге Березовка—Ивня.
Всего за один день боев 8 июля войска Воронежского фронта потеряли 343 танка и САУ, а всего с 5 июля потери составили 527 боевых машин, из которых 372 были уничтожены, а 155 — подбиты; потери 1-й танковой армии 8 июля составили 158 танков (из них 100 уничтожено) — 145 типа Т-34 и 13 Т-70
253. При этом немецкая 4-я танковая армия в течение 7 и 8 июля в основном прорвала вторую полосу тактической зоны обороны Воронежского фронта. По советским данным
254, за 8 июля немцы потеряли 129 танков подбитыми и уничтоженными.
Войска 6-й гвардейской и 1-й танковых армий отошли за реки Пена и Солотинка и заняли позиции на участке Рако-во—Верхопенье—Сухо-Солотино—Кочетовка—Ильинский (поселок Ильинский, северо-восточнее Кочетовки у впадения речки Солотинки в реку Псел), их противотанковые резервы были исчерпаны, сил для эшелонирования обороны не было. Поэтому, во-первых, уже около 15:40 8 июля командование Воронежского фронта вновь направило в Ставку доклад, где просило ускорить выдвижение 5-й гвардейской и 5-й гвардейской танковой армий, а также усилить фронт двумя истребительными и одним штурмовым авиакорпусами
255.
Во-вторых, вечером 8 июля Ватутин принял решение передать Катукову 5-й гвардейский и 10-й танковые корпуса (без 6-й гвардейской и 11-й мотострелковых бригад, которые продолжали оставаться на ранее занятых участках обороны у станции Беленихино и в излучине реки Псел), 14-й отдельный танковый полк, а также новые противотанковые резервы — 32-ю истребительно-противотанковую артиллерийскую бригаду из состава 40-й армии и 31-ю истребительно-противотанковую артиллерийскую бригаду из резерва фронта. При этом 31-я бригада под командованием подполковника Сергея Шманова (Сергей Васильевич Шманов) должна была за одну ночь преодолеть расстояние 50—55 км с правого фланга 7-й гвардейской армии, куда она была направлена 6 июля для укрепления обороны на участке 73-й гвардейской стрелковой дивизии, и с ходу вступить в бой. В целом к утру 9 июля 1-я танковая армия уже получила с неатакованных участков обороны 38-й и 40-й армий и резерва Воронежского фронта одну стрелковую дивизию (309-я), зенитно-артиллерийскую дивизию (9-я), три отдельные танковые бригады (86, 180, 192-я), четыре танковых полка (14, 59, 60, 203-й), пушечную артиллерийскую бригаду (33-я) и гаубичный артиллерийский полк (111-й гвардейский), две бригады (14-я, 29-я) и шесть полков (4-й гвардейский, 12, 222, 483, 869, 1244-й) истребительно-противотанковой артиллерии, два гвардейских минометных полка (36-й и 79-й), четыре отдельных дивизиона реактивной артиллерии, четыре отдельных истребительнопротивотанковых артиллерийских дивизиона, два батальона противотанковых ружей. Фактически в армию был передан еще один танковый корпус со средствами усиления.
