Здесь также следует учесть, что в период проведения операции «Цитадель» генерал Модель ежедневно связывался со штабом группы армий «Центр» и консультировался с фельдмаршалом Клюге или начальником штаба генералом Кребсом, что совершенно исключает несогласованность позиций в оперативном командовании группы армий
583. Маршал Москаленко прямо указывает
584, что в связи с подготовкой к наступлению войск Западного и Брянского фронтов генерал Модель так и не использовал для наступления против войск Центрального фронта два из шести танковых и одного моторизованного соединений, имевшихся в его распоряжении, — 12-ю танковую и 10-ю моторизованную дивизии.
С этой стороны, все указанные выше недостатки, допущенные генералом Вальтером Моделем и штабом 9-й армии при организации и проведении операции «Цитедель», фактически объясняются только одним — нежеланием командования группы армий «Центр» связывать свои силы в случае глубокого прорыва на Курск с севера. Поэтому, прежде всего, Модель должен был решить задачу организации наступления таким образом, чтобы нанести противнику максимальные потери при минимальном ущербе собственным войскам, и он в значительной степени этого добился, что показывает соотношение потерь немецкой 9-й армии и войск
Центрального фронта. В качестве оптимального метода действий при решении указанной задачи Модель избрал последовательные удары на соседних участках фронта, позаимствовав этот эффективный способ у своего противника.
В отличие от 9-й армии вермахта соединения ударных группировок на южном фасе Курского выступа возглавляли командиры, принимавшие активное участие в маневренных боевых действиях, проходивших на южном крыле Восточного фронта с осени 1942 до весны 1943 года. На высших командных постах в 4-й танковой армии и оперативной группе «Кемпф» оказались такие офицеры, как Герман Гот, Вернер Кемпф, Ойген Отт, Отто Кнобельсдорф, Пауль Хауссер, Герман Брейт, Эрхард Раус, накопившие большой опыт ведения маневренных оборонительно-наступательных боев против русских осенью, зимой и весной 1942/43 года, и психологически готовые к войне такого характера. Руководил ими Эрих Манштейн, бесспорно доказавший свое умение проводить именно крупные наступательные операции на Востоке.
Как уже говорилось, германское Верховное командование фактически сосредоточило свои ударные силы таким образом, что главный удар в ходе операции «Цитадель» наносился на южном фасе Курского выступа, где войска были полнее укомплектованы личным составом, лучше оснащены новой боевой техникой и вооружены большим количеством танков и САУ. С другой стороны, фельдмаршал Манштейн и генерал Гот все-таки располагали меньшим числом пехотных дивизий, чем Клюге и Модель, и организовали наступление с основным расчетом на массированные танковые удары. По мнению В. Замулина1, учитывая построение системы советской обороны под Курском, тактика ее прорыва с использованием массирования бронетехники на узких участках была наиболее результативной и единственно возможной. Генерал Меллентин отметил, что применявшиеся в боях под Курском методы преодоления советской противотанковой обороны с использованием тяжелой бронетехники полностью себя оправдали
585. Поэтому эффективность наступательных действий ударных немецких группировок на южном фасе Курского выступа, на участке Воронежского фронта, оказалась прямо связана с концентрацией бронетехники, позволившей создать гораздо более значительное превосходство в танках над советской стороной, чем в полосе обороны Центрального фронта. Причем соединения 4-й танковой армии и оперативной группы «Кемпф» получили большее количество новой бронетехники — танков «Тигр» и «Пантера» (хотя последние и не оправдали связанных с ними расчетов). В отличие от северной ударной группировки в 4-й танковой армии и оперативной группе «Кемпф» подразделения самоходных артиллерийских (штурмовых) орудий действовали не только в качестве отдельных батальонов, но также в значительном количестве находились в танковых частях танковых дивизий
586, с целью обеспечения более тесного взаимодействия с пехотой и танками на поле боя. Все это облегчало решение задачи по прорыву заранее подготовленной позиционной обороны русских. Кроме того, в штат 4-й танковой армии вошли элитные соединения германской армии — моторизованная дивизия «Великая Германия», а также три танково-гренадерские дивизии 2-го танкового корпуса СС.
Согласно оперативному плану генерала Гота предусматривалось, что 4-я танковая армия нанесет два одновременных удара на параллельных направлениях силами 48-го танкового корпуса и 2-го танкового корпуса СС. Главный удар в каждом из корпусов должен был наноситься частями одной дивизии: моторизованная дивизия «Великая Германия» наступала в центре боевого порядка 48-го танкового корпуса, прикрытая с флангов 3-й и 11-й танковыми дивизиями; дивизия лейбштандарт СС «Адольф Гитлер» атаковала на левом фланге 2-го танкового корпуса СС, тогда как дивизии «Рейх» и «Мертвая голова» строили свои боевые порядки уступом вправо. При этом план Гота предусматривал наличие исключительно тактических резервов. Ни танковых, ни моторизованных частей и соединений, выделенных в оперативный резерв, у 4-й танковой армии не было, что немецкие военачальники объясняют недостатком пехотных дивизий. Гот и Фангор отстояли перед Манштейном точку зрения, что, в условиях ограниченности сил для прорыва советской линии обороны, они вынуждены сосредоточить все шесть подвижных танковых и моторизованных соединений в первом эшелоне в первый же день наступления1. Такое решение на применение всех бронетанковых сил с целью достижения первоначального тактического успеха предопределило для Гота необходимость длительное время вести наступление самым нерациональным способом. Поскольку уже 5 июля у 4-й танковой армии не было не только ни одной резервной дивизии, но даже ни одного танкового полка в оперативном резерве, то Гот не располагал возможностью маневра силами и средствами для развития успеха. Например* когда атака дивизии «Великая Германия» потерпела неудачу, немецкое командование не смогло воспользоваться тем, что 3-я танковая дивизия в это же время взяла Коровино, а затем своими силами продвинулась в направлении Красного Починка. Командир 48-го танкового корпуса генерал Кнобельсдорф даже не располагал никакими оперативно-тактическими резервами для развития этого успеха, достигнутого на левом фланге, так как главные силы корпуса уже были полностью задействованы в центре полосы наступления. На следующий день, 6 июля, в обстановке массированных контратак танков противника исправить допущенную ошибку оказалось затруднительно, и 4-я танковая армия длительное время вынужденно продолжала боевые действия в прежних, первоначально указанных каждой дивизии секторах, куда советское командование постоянно перебрасывало резервы. Здесь следует вспомнить, что основой оперативно-тактической концепции блицкрига бьиь принцип своевременного наращивания усилий на том направлении, где достигнут успешный и наиболее глубокий прорыв вражеской обороны, что реализовывалось за счет гибкого управления войсками, позволяющего оперативно изменить планы и перегруппировать силы и средства в необходимый для этого момент.
