Снаружи стояла неправдоподобно яркая горная ночь. Еще светила последняя из Остранских лун, и длинные тени от черных скальных выступов рисовали на белом снегу подобие лунного пейзажа.
Морозный воздух приободрил Олега, но одновременно принес странный, едва различимый звук. Хруп, хруп, хруп, хруп… Так хрустит снег под ногами. Он хрустел так уже вторые сутки, и Олег настолько свыкся с этим звуком, что понадобилось какое-то время, прежде чем он понял — сейчас этот звук неуместен.
Когда он выскочил из палатки, какая-то серая тень метнулась в сторону от мехового шатра, в котором спали Глен с Карилом, и тотчас скрылась среди скал. Схватив топор, Олег бросился к шатру.
Его друзья вели себя слишком беспечно. Однако вокруг все выглядело настолько мертвым, что никому не пришло в голову выставить ночной дозор.
К счастью, они были уже на ногах, когда Олег подбежал к шатру. И Карил запалил один из своих драгоценных, пропитанных смолой факелов.
— Что случилось?
— Кто-то подкрадывался к вашему шатру.
— Животное, человек?
— Не знаю. Я видел это существо не больше секунды В полумраке оно показалось мне слишком маленьким для человека, и передвигалось как-то странно, согнувшись.
— Давайте поищем следы.
Следы начинались с глухой стороны шатра. И ровной цепочкой уходили к скалам.
— Похоже у него шесть лап — это не человек.
— Как сказать. Одного такого я видел, — проговорил Карил, задумчиво глядя на Глена.
— Возможно, ты прав. Это мог быть Гризл. Он знает, что я все равно найду его и убью.
— Может быть, стоит поискать сейчас?
— Это бесполезно. Он прекрасно видит в темноте и бегает быстрее любого из нас, к тому же он легко взбирается на скалы, недоступные нормальному человеку.
— Если он и дальше будет нас преследовать, рано или поздно он выберет подходящий момент для нападения.
— Теперь мы знаем об опасности и станем осторожней, по ночам придется дежурить
— Посмотрите сюда, он почти добрался до нас… — Карил указал на длинный тонкий разрез, проделанный ножом в шкуре шатра.
— Если бы не Олег…
— Или не мой сон…
— Какой сон?
— Мне приснился кошмар, и, похоже, очень вовремя он мне приснился…
— Ты еще раз спас мне жизнь. Такие долги я привык возвращать.
— Успеешь еще. Дорога длинная…
— Ну с этим вряд ли он будет слишком торопиться, — пробормотал Карил непонятную фразу, вновь забираясь в свой шатер. Он тоже заметил нечто странное в поведении Глена, и неприязнь, возникшая между ними с первых дней совместной дороги, постепенно пускала все более глубокие корни.
На следующий день седло перевала осталось позади. Дорога пошла под уклон, и каждый шаг больше не отдавался мучительной болью в мышцах.
Внизу, под ними, насколько хватало глаз, расстилалась коричневая поверхность высокогорного плато, кое-где покрытого небольшими зелеными пятнами растительности и перечеркнутого блестевшими на солнце нитями горных рек.
— Каньона отсюда еще не видно?
— Он в конце, за теми невысокими холмами. Если ничего не случится, через неделю мы будем на месте.
— Кроме твоего четырехрукого приятеля, нам здесь никто не угрожает. И меня это начинает удивлять. Куда подевались все монстры и ловушки, расставленные для нас в пустыне? Такое впечатление, словно кому-то надоело с нами играть… Я ищу хоть какую-то последовательность, какую-то логику событий, но нить все время обрывается, — задумчиво проговорил Олег.
— Ты удивишься еще больше, если внимательно посмотришь на снег, по которому мы идем.
— Что же в ней удивительного?
— То, что он осел от тепла. На такой высоте еще не должно быть таяния. А здесь слой очень уж тонок и совсем близко граница снежного покрова.
— Разве это не зависит от погоды?
— Зависит, но не до такой степени. И очень мало влаги. При таком интенсивном таянии здесь должно быть сплошное половодье.
— Ну это можно объяснить. На большой высоте водяные пары уходят в воздух, не успев сконденсироваться. А вот что касается температуры, то это действительно странно… Если внимательно посмотреть на склон, по которому мы спускаемся, можно заметить, что граница таяния изгибается и напоминает по форме дугу. Такое впечатление, словно потепление в этом районе было локальным, именно в том месте, по которому мы сейчас идем.
— Вот это и показалось мне странным, — проговорил Глен. — Два года назад здесь не было ничего подобного.
— Не слишком ли многое изменилось за два года? — спросил Карил, уже почти не скрывая своего недружелюбного отношения к Глену.
Больше всего Олега удивляло не постоянное бурчание Карила, а то, как спокойно реагирует на все его выпады Глен. Этот человек прекрасно владел собой.
На следующий день снега кончились. Теперь путники не могли с первого взгляда замечать все следы вокруг, и у Гризла появилось больше возможностей для внезапного нападения. Однако за прошедшие двое суток он не появлялся, скорее всего потому, что с момента нападения на шатер, сменяя друг друга каждые три часа, они несли постоянные ночные дежурства.
В горах дорога кажется длиннее, чем она есть на самом деде. Она требует от человека дополнительных усилий на каждый метр пройденного пути.
Ущелье, по которому они шли, постепенно сужалось, на его пологих стенах, напоминавших края овального блюда, тут и там виднелись пятна фиолетовой растительности. То ли мхи, то ли лишайники. В любом случае они годились в пищу всеядным конькам.
Дороги как таковой не было. Они шли по руслу пересохшей горной реки, все время снижаясь. С каждым пройденным километром стены ущелья сближались, закрывая от них окружающую местность, а дно становилось все круче.
Олег достал карту, всю испещренную пометками. Он не расставался с ней с того дня, как они покинули Багранград.
— Где-то рядом тектонический разлом. Плато, по которому мы идем, здесь заканчивается.
— И что там дальше?
— Возможно, кольцевой кратер какого-то гигантского вулкана. Трудно сказать наверняка. Это место постоянно закрыто облаками, на снимках ни черта не видно.
— Сейчас здесь нет облаков, — заметил Глен. Олег удивленно огляделся, словно впервые увидел ослепительный фиолетовый горизонт, заполненный прозрачным воздухом.
— Идите сюда! — крикнул Карил, ведущий в поводу конька и ушедший вперед, пока они с Гленом рассматривали карту.
Сейчас он неподвижно стоял на краю обрыва, открывавшего внизу, под ними, широкую горную долину.
