1-й Украинский фронт начал наступление 12 января, через два дня к нему присоединился 1-й Белорусский фронт. За 48 часов немецкая оборона была прорвана. Советское наступление на Балтику вынудило миллионы беженцев поспешить на запад в рейх, или же на побережье севера — к портовым городам. Советская Ставка планировала четыре операции прорыва: на Кенигсберг (Черняховский), Данциг (Рокоссовский), Познань (Жуков) и Бреслау (Конев). При этом предстояло задействовать 30 общевойсковых армий, пять танковых и четыре воздушные армии при поддержке особых механизированных группировок и дивизий артиллерийского прорыва
.
16 января 1945 г. Гитлер прибыл в Берлин — с этого дня и до конца рейхсканцелярия стала его постоянной резиденцией. Во время войны фюрер редко бывал в столице — он, подобно средневековому королю, перемещался из одной специальной резиденции в другую. Берлинцы даже не подозревали, что Гитлер вернулся в Берлин
. Переезд Гитлера был связан с тем, что в январе 1945 г. Красная армия оказалась в Восточной Пруссии, которую обороняла группа армий «Центр», переименованная в группу армий «А», под командованием генерал-полковника Ганса Рейнгарда. Его войска насчитывали около 600 тысяч солдат, 700 танков, 800 артиллерийских орудий и 1300 самолетов. Противостоявшие им войска трех советских фронтов насчитывали 1,7 миллиона солдат, 3300 танков, 28 тысяч орудий и 10 тысяч самолетов. 21 января 1945 г. войска 2-го Белорусского фронта взяли Танненберг, мемориальный комплекс которого отступавшие немецкие войска взорвали, а останки Гинденбурга вывезли на Запад вместе с боевыми знаменами немецких полков, отличившихся в боях с 1-й армией Самсонова в 1914 г. Как отмечал в дневнике один из чиновников немецкого МИДа, «уничтожением мемориала немцы официально признали тот факт, что у них не осталось надежды когда-либо вернуться в Пруссию»
. О подавляющем советском превосходстве немцам было хорошо известно — 12 января, за несколько дней до советского наступления, Гудериан располагал серьезным документом, подготовленным руководителем отдела «Иностранные армии — Восток» при ОКХ Рейнхардтом Геленом. Гелен предполагал, что наступление начнется 12 января при 11 -кратном превосходстве советской стороны в артиллерии, 15-кратном — в солдатах и 20-кратном — в авиации. Гитлер не поверил этим цифрам и 25 декабря, вместо усиления центрального участка фронта, приказал перебросить 4-й танковый корпус СС, дислоцированный южнее Варшавы, и две моторизованные дивизии для деблокирования Будапешта.
1-й Украинский фронт должен был взять Бреслау и Силезский промышленный район, который Сталин обвел на карте ногтем и сказал Коневу: «Золото»…
Он имел в виду огромную индустриальную ценность этого района. В 20-х числах января Конев начал успешное окружение Силезского промышленного района, развернув при этом 3-ю гвардейскую армию Рыбалко таким образом, чтобы она прорвалась в тыл к немцам. Пока танки Рыбалко осуществляли этот сложный маневр, пехота Конева (60-я, 59-я и 27-я армии) атаковала по всему фронту, оттесняя германские гарнизоны. С тем чтобы в соответствии с указом Сталина не повредить производственные мощности, обычно безжалостный Конев давал противнику возможность для отхода. Этим воспользовался командующий немецкой группой армий генерал-полковник Шернер и эвакуировал на Одер 17-ю армию. Когда эвакуация уже шла полным ходом, Шернер доложил об этом Гитлеру. Генералов наказывали и за меньшее неповиновение, но Гитлер знал о безоговорочной преданности Шернера и потому ограничился сухим комментарием: «Да, Шернер, если вы и впрямь так думаете, то поступаете правильно»
.
Во время наступления, начавшегося по просьбе Черчилля, несмотря на численное превосходство, Красная армия не смогла обойтись минимумом жертв — при возросшем мастерстве и материальном превосходстве большие жертвы вообще не требовались. Из-за погоды советская авиация не появилась в небе, а артиллерия не могла вести прицельный огонь (многие огневые средства противника, начиная от первой позиции и далее в глубину, оказались неподавленными). В таких условиях то в одном, то в другом месте фронта стали применяться так называемые «сквозные атаки», известные еще с Первой мировой войны. Смысл их в том, что пехота при поддержке артиллерии наступала цепями. Если первую цепь скашивали пулеметы противника, то двигавшиеся за ними другие цепи продолжали наступление. С точки зрения людских потерь, «сквозные атаки» были весьма расточительны, но они применялись довольно часто. Советские войска несли огромные, ничем не оправданные потери. Жуков, Конев и Рокоссовский не смогли убедить Сталина отложить наступление до хорошей погоды, поскольку никакой необходимости «спасать союзников» не было, — им ничего не угрожало
. В операциях по освобождению Польши погибло 600 тысяч советских воинов. Если учесть, что на одного убитого в 1944–1945 гг. приходилось от трех до пяти раненых, то общие потери при освобождении Польши составили не менее 2,5 миллиона солдат
.
Пресловутые «сквозные» атаки применялись советским командованием до конца войны. Так, австралийский военный врач Эдгар Рэндолф, попавший в немецкий плен еще в 1941 г., был свидетелем такой атаки в Силезии. «Шталаг», где находился Рэндолф, располагался на возвышенности, и 4 апреля пленные наблюдали развитие атаки красноармейцев на немецкие позиции. «В 8 часов утра русская пехота устремилась по равнине в направлении немецких позиций у реки. Даже теперь, когда я вспоминаю этот бой, мне становится не по себе. Русские появились на гребне холма как раз против лагеря. Они шли цепями по 20 человек в каждом взводе, на расстоянии метров пятидесяти друг от друга. И вскоре они заполнили всю равнину вплоть до горизонта. Их было тысячи. Неторопливым шагом они неумолимо шли к своей цели. Залечь под немецкими пулями они даже не пытались. Просто шли вперед. Немцы, окопавшиеся у реки, открыли по ним шквальный огонь, и мы видели, как идущие русские падают по одному, по двое, а то и по трое. Строй смыкался над павшими, а когда живых бойцов во взводе оставалось слишком мало, они примыкали к ближайшему подразделению. И так они наступали приблизительно минут 20–30, пока передовые позиции не оказались метрах в 200 от немецких окопов. Только тогда русские залегли и открыли шквальный огонь. Вторая линия наступавших миновала боевые порядки залегших товарищей и тоже открыла огонь. Так они приближались к реке, и перестрелка становилась все ожесточеннее»
.
Несмотря на страшные потери, наступление с территории Польши в середине января 1945 г. было успешным; в ходе этого наступления советское преимущество стало подавляющим
[19]. Именно после успеха этого наступления Гитлер вместо оперативного руководства обратился к тактическому, стал командовать на фронте дивизиями и, естественно, вскоре потерялся и запутался в лабиринте проблем.
Ответом фюрера на прорыв советских танковых бригад в направлении Берлина в феврале 1945 г. стал приказ сформировать дивизию «истребителей танков» (Panzerjagd). Это многообещающее название оказалось очередным нацистским блефом. Соединение представляло собой подразделение велосипедистов, каждый из которых вез с собой два фаустпатрона. Предполагалось, что как только появятся советские танки, боец спрыгнет с велосипеда и уничтожит бронированную махину
. Между тем любой опытный солдат скорее предпочел бы уничтожать танки с большой дистанции с помощью 88-мм орудия, чем рисковать, подбираясь с фаустпатроном на очень близкое расстояние.
