К концу того же пятого дня решительный король Киннемор разбил свой лагерь на самом берегу Лох-Гвидрин, прямо перед хрустальным замком ведьмы. Микки убедил короля, что ведьма не в состоянии навредить им за пределами места своего заточения, и Киннемор, у которого еще не зажили раны от насилия, чинимого над ним все эти годы, когда он в обличье дикого зверя носился по Крахги, посчитал подходящим попортить ведьме нервы. Он решил досадить ей всеми возможными способами. Для этого король велел своим солдатам громкими и звонкими голосами петь старинные песни славного Коннахта.
Диану очаровал волшебный вид Инис Гвидрин, да и сам хрустальный дом ведьмы был поистине захватывающим зрелищем. Однако Гэри Леджер, который уже бывал и на острове, и в замке, был не одинок, испытывая тревогу, которая охватила его от одного взгляда на жилище Керидвен.
Даже у Микки, который без конца уверял Гэри, что ведьма надежно заперта на острове, похоже, сдавали нервы. Их страх перед ней был столь велик, что Гэри и солдаты вздыхали с искренним облегчением, когда удалялись от Инис Гвидрин подальше и отправлялись охотиться на гигантских троллей.
Но обнаружить троллей становилось все труднее, и на третьи сутки после устройства лагеря на берегу Лох-Гвидрин и на восьмые с начала осады гор Пеннлин произошла лишь одна небольшая стычка, да и то с ватагой гоблинов, которые сдались раньше, чем запела тетива коннахтских луков и начали падать первые стрелы. В тот же день, когда солнце достигло зенита, король Киннемор объявил горы Пеннлин очищенными.
– Дело сделано, – обратился Микки к королю вскоре после этого. – Через каких-то два дня ведьма выйдет на свободу, и мне думается, сейчас самое разумное – уйти отсюда раньше, чем она примется за свои злые штучки.
– Надо сворачиваться и убираться побыстрее, – согласился с ним Гэри.
Король Киннемор промолчал, он смотрел полным тоски взглядом на хрустальный замок. В минувшие века Инис Гвидрин был в Волшебноземье вместилищем доброй силы; предки Киннемора управляли отсюда своим королевством. Теперь Керидвен именовала его своим домом.
– Даже и не мечтайте об этом! – бросил Микки, догадавшись о потаенном желании короля.
Неожиданное замечание лепрекона заставило всех, включая Гелдиона, Гэри и Диану, посмотреть на него. Так с королем еще никто не говорил!
Но Киннемор коротко рассмеялся и кивнул в знак согласия.
– Мы пришли сюда, чтобы сломить сопротивление ведьмы, – сказал он, – или, по меньшей мере, лишить ее армии, которую ведьма могла бы собрать для исполнения своих злодеяний. Остров свободен, за исключением крепости, и Керидвен понадобится еще долгое время, чтобы оправиться от ран, которые мы ей нанесли.
– И от тех союзов, которые вы выковали, – вставил Гэри.
Король Киннемор вновь согласно кивнул. Затем, к огромному облегчению Гэри (лепрекона тоже), король приказал сворачивать лагерь.
День еще был в полном разгаре, когда шатры свернули, и четверо друзей понадеялись, что до нового привала их ждут несколько часов перехода, однако Томми, который провел немало прекрасных лет в услужении у Керидвен на Инис Гвидрин, грустно смотрел на остров, и чувствовалось, что ему жаль покидать это место.
К друзьям подошел Гслдион, лицо сто было нахмуренным.
– Приехал лорд Бадеиох, – сообщил он. – Всего несколько минут назад. Он попросил поговорить с отцом с глазу на глаз.
– Ну что, уходим? – спросил Микки, не совсем понимая, чем вызвано мрачное выражение на лице принца.
– Ходят слухи, что с востока сюда движется армия, – пояснил Гелдион. – Огромное войско. Давние вассалы Роберта тянутся на зов Керидвен.
– Лавовые тритоны, – прошептал Гэри.
Диана встревоженно посмотрела на него, затем на принца. Она помнила рассказы мужа о горном замке дракона, о похожих на ящериц стражей, что служили могущественному Роберту и охраняли его.
– Мы удержим от них горы, – решительно произнес Гелдион. – Нашей позицией будет сильная оборона.
– На полтора дня, – вставил Гэри.
– Пока колдунья не окажется на свободе, – мрачно добавил Микки.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
УПРЕЖДАЮЩИЙ УДАР
На следующее утро, еще до восхода солнца, Гэри, Диана и Микки стояли вместе с королем Киннемором, Гелдионом и лордом Баденохом на высоком плато. Отсюда, поверх высившихся гор, открывался вид на восточные равнины.
На их глазах заря разлилась над горизонтом. Но собравшиеся смогли увидеть лишь туманную дымку, а под нею такую плотную мглу, что казалось, будто к ним движется гнусное, зловонное озеро или огромный черргый бесформенный ком.
– Тысячи, – произнес король Киннемор, и казалось, он впервые усомнился в разумности их похода к горам Пеннлин.
– Десятки тысяч, – поправил его Баденох. – Готовые служить новой повелительнице и признать Керидвен своим божеством.
– Мы могли бы принять меры к отступлению из Пеннлина, – предложил принц Гелдион. – Половина наших сил – конники, и они способны остановить лавовых тритонов, если те посмеют угрожать нашему отходу.
– А куда потом? – спросил король. – Снова по домам? Назад, в Коннахт и Бремар? По какому из городов Керидвен вероятнее всего нанесет первый удар?
– По Бремару, – тут же ответил лорд Баденох, поскольку его город находился ближе всех к горам Пеннлин, за исключением самого Коннахта.
– По Коннахту, – возразил ему Киннемор. – Керидвен чувствует себя оскорбленной. И она двинется прямо к трону.
– Но высокие стены Коннахта… – начал было Гелдион, буквально вскипев от решимости действовать.
Однако король поднял руку, велев ему замолчать.
– Высокие стены Коннахта будут слабой защитой против колдовства ведьмы, – сказал он. – Керидвен откроет щели, через которые сможет просочиться ее нечестивая армия.
– За каждого человека мы убьем пять тритонов, – пообещал Гелдион.
– Но и тогда нам все равно понадобится в десять раз больше людей, – ответил король.
Невзирая на эти мрачные слова, Киннемор тем не менее не выглядел отчаявшимся; похоже, он знал, что делать, и во всяком случае был столь же решителен, как его переменчивый в настроении сын.
– О чем вы сейчас думаете? – напрямую спросила короля чуткая Диана.
– Завтра Керидвен получит свободу, – ответил Киннемор. – Сегодня она пока еще на своем острове. – Он посмотрел на Диану, и выражение его глаз было серьезным. – На своем маленьком острове.
– О бегорра, – послышалось ворчание Микки. Возглас этот подсказал Гэри, каковы подозрения у лепрекона, которые разделял и он сам.
– Вы собираетесь напасть на нее, – сказал он королю, и по тону это утверждение прозвучало как обвинение.
