Внезапно оказавшись лицом к лицу с Артемисом Энтрери, Домо подскочил от неожиданности.
— Что за шутки? — выдохнул Домо. Энтрери не знал, что ответить, так как не представлял себе, как действовало черное излучение Когтя Шарона. Возможно, он не позволяет видеть в инфракрасном спектре, зато в обычном имеет странный свет. А может, он видится чем-то вроде черного костра, ведь сильные источники тепла ограничивают инфразрение. Хотя от меча как будто не исходит жар…
Все это странно. Видимо, у Когтя Шарона еще много загадок, однако разрешать их сейчас Артемис Энтрери не собирался.
— Вот ты и остался один, — обратился он к Домо и сделал шаг к нему. — Ты да я, больше никого.
— Почему Джарлакс меня боится? — спросил оборотень.
— Боится? Ты ему омерзителен. А это разные вещи, знаешь ли.
— Но я на его стороне! — возмутился оборотень. — Я не предал его даже под натиском его подчиненных.
— Да, кажется, так ты сказал ему. — И убийца показал взглядом на еще дергавшегося у его ног оборотня. — Что тебе известно? Говори быстро и четко, и тогда, возможно, тебе удастся уйти.
Домо злобно сузил крысиные глазки.
— Так же, как Рассистеру после вашей последней встречи? — осведомился он, имея в виду одного из самых известных своих предшественников на посту главы гильдии. Этот весьма влиятельный оборотень был союзником паши Пуука и Энтрери, но убийца прикончил его, и этого крысиные оборотни Калимпорта никогда не забудут.
— Спрашиваю последний раз, — бесстрастно произнес Энтрери.
Краем глаза он приметил какое-то движение и понял, что вернулся оборотень-беглец и теперь выжидает удобный момент, чтобы броситься на него. Однако Энтрери ничуть не удивился и уж тем более не испугался.
Домо оскалил зубастую пасть и насмешливо промолвил:
— Джарлакс со своими приближенными не так едины, как ты думаешь.
Энтрери приблизился еще на шаг.
— Я ждал от тебя другого.
Но не успел он договорить, как Домо взвыл и ринулся на него, стремясь проткнуть мечом.
Убийца стоял неподвижно, он лишь чуть повернул Коготь Шарона, отражая удар.
Оборотень немедленно отдернул клинок и ударил снова, затем еще. Всякий раз противник великолепно парировал, едва двигая рукой, и Домо промахивался на какой-нибудь дюйм.
Тогда оборотень полоснул мечом с размаха. Но он слишком далеко отступил для этого, и убийце потребовалось отклониться только самую малость, чтобы избежать со свистом рассекшего воздух лезвия.
Но тут сбоку бросился помощник Домо, и главарь, воспользовавшись этим, совершил стремительный выпад.
Оборотень, видно, не верил, что Энтрери — непревзойденный боец. Убийца отклонил очередной выпад Когтем Шарона, а потом, вывернув запястье, подцепил своим клинком меч оборотня. Напрягшись, он резко дернул клинок противника вверх, одновременно создав между собой и ним черную завесу. Довершая движение, он сделал оборот вокруг себя в правую сторону. Снова оказавшись с Домо лицом к лицу, правую руку он опустил вниз, и меч оставил в воздухе черный след, а левой наотмашь полоснул по животу нападавшего сбоку оборотня.
Коготь Шарона описал в воздухе полный круг, создав плотную широкую завесу между противниками. Домо пробил ее очередным выпадом, но Энтрери перед ним уже не было. Убийца сделал кувырок, вскочил и нанес удар по ногам оборотня, мучившегося с кинжалом в брюхе. Могучий меч с легкостью отсек обе ноги несчастного, приятно удивив убийцу. Бедный оборотень, воя от боли, свалился на камни, и кровь неудержимым потоком хлынула из его тела.
Энтрери всецело переключился на Домо, Мощным ударом он вновь отбил его меч и, быстро опустив Коготь Шарона, успел защититься от кинжала, который метнул в него оборотень.
Лицо Домо исказилось, — видимо, никаких уверток у него в запасе не осталось. Теперь пришла очередь Энтрери перейти в нападение, и он сделал три сильных выпада, оттеснив крысиного оборотня к стене. Тот даже не отбивался, только пытался устоять на ногах.
Убийца наступал и бешено размахивал мечом, иногда оставляя следы сажи, иногда нет, но всякий раз все больше ограничивая поле зрения и передвижения Домо. Вскоре он припер его к стенке, и тот затравленно поглядел на убийцу.
— Я все расскажу тебе! — воскликнул он. — Я…
— Ты уже все сказал, — произнес Энтрери и всадил Коготь Шарона в тело Домо.
Оборотень замер.
— Бо… больно, — судорожно выдохнул Домо.
— Так и должно быть, — чуть повернув меч, заверил его убийца. Домо в последний раз глотнул воздух и умер.
Убийца выдернул клинок и подобрал кинжал. Мысли путались, множество вопросов крутилось в голове. Если верить Домо, внутри Бреган Д'эрт назревает измена. Домо не предал Джарлакса и ничего против него не замышлял, в этом Энтрери был уверен. И, тем не менее, именно Джарлакс велел убить главу оборотней.
Или не он?
Артемис Энтрери выбрался из отстойников, гадая, насколько кристалл подчинил Джарлакса.
* * *
— Прекрасно, — бросил Рай'ги Киммуриэлю. Через магическое зеркало дроу наблюдали, как Энтрери вернулся во дворец Басадони. Чародей почти сразу прекратил за ним следить, поскольку по хитрому выражению лица убийцы можно было понять, что он это почувствовал. — Он сделал все за нас, сам того не подозревая. Теперь крысиные оборотни ополчатся против Джарлакса.
— Бедняга Домо, — со смехом добавил Киммуриэль. Однако сразу же осекся и посерьезнел. — Что будем делать с Энтрери? Он и так был опасен, а теперь у него еще меч и перчатка, Кроме того, он слишком умен и никогда не поверит, что ему было бы лучше стать на нашу сторону. Наверное, надо убрать его прежде, чем мы займемся Джарлаксом.
Рай'ги на мгновение задумался и кивнул в знак согласия.
— Только все должно исходить от кого-то из низших, — произнес он. — От Шарлотты и ее подчиненных, быть может, ведь они почти не будут задействованы в самом свержении.
— Да, Джарлакс взбесится, если узнает, что мы предпринимаем что-то против Энтрери, — согласился Киммуриэль. — Пусть Шарлотта, но только не в лоб. Я внушу ей мысль, что Энтрери хочет ее убрать.
— Если она в это поверит, то, скорее всего, просто сбежит.
— Для этого она слишком горда и самоуверенна, — отозвался Киммуриэль. — Я ненавязчиво и через других людей дам ей понять, что Энтрери не пользуется большой популярностью в Бреган Д’эрт и что самому Джарлаксу уже поднадоела его столь лелеемая независимость. Если она поверит, что Энтрери решил мстить ей в одиночку, тогда как в ее распоряжении целое войско, чтобы его уничтожить, она не сбежит, а нанесет удар, причем сокрушительный. — Он хохотнул: — Хотя в отличие от тебя, Рай'ги, я не уверен, что Шарлотта и даже весь дом Басадони смогут справиться с ним.
