В начале войны русская конница вооружалась ружьями-пулеметами датской системы генерала Мадсена, который в 1901 году занял пост военного министра Дании. Еще в 1912 году эти пулеметы были сняты с вооружения кавалерии и отправлены в крепости. Но огневая слабость конницы наряду с непредвиденными масштабами войны побудила вновь передать пулеметы Мадсена в войска. В боях эти пулеметы показали свою ненадежность. Поэтому их вскоре заменили на вьючные пулеметы системы Максима, принятые как в России, так и в Германии. Во вьюках перевозились и сам пулемет, и станок системы полковника Соколова, который специально разработал его для кавалерии в 1910 году
[45].
Другое дело, что пулеметов все равно не хватало, а потому войска брали любое оружие, тем более такое, которое могло перевозиться на седлах всадников в специальных кобурах. В свою очередь, немцы также не имели пулеметов в штатной структуре кавалерийской Дивизии, но германское командование, признавая высокое значение пулеметов в современной войне, заблаговременно образовало одиннадцать отдельных пулеметных батареей, которые с объявлением мобилизации и были приданы одиннадцати кавалерийским дивизиям. Вдобавок в состав каждой кавалерийской дивизии вошел егерский батальон вместе со своей пулеметной ротой (еще шесть пулеметов).
Невзирая на неудачность конструкции, ружья-пулеметы системы Мадсена, во-первых, все-таки позволили увеличить огневую мощь кавалерийской дивизии (по сути, огонь кавдивизии равен двум-трем пехотным батальонам). Во-вторых же, сыграли свою роль в противостоянии богато обеспеченным пулеметами немцам. Это был прообраз ручного пулемета, хотя и тяжелый для стрелка: «Они не имели станка, и при стрельбе получалась сильная отдача в плечо, что значительно снижало меткость стрельбы и быстро утомляло стрелка. Кроме того, датское ружье-пулемет не имело устройства для охлаждения ствола во время ведения огня, и поэтому стрельбу из него нужно было вести с большими перерывами»
[46].
Кроме пулеметов системы Мадсена, конница имела и свою пулеметную команду, по образцу пехотной. В 1912 году в кавалерийской дивизии числилось двенадцать пулеметов «Максим». Во время войны — по четыре пулемета в каждом полку
[47]. В начале войны пулеметы придавались эскадронам боевой части кавалерийской дивизии. Так как пулеметы в коннице являлись новинкой и для русских, и для австро-германцев, то бывали случаи, когда вооруженная пулеметами русская конница сталкивалась в бою с австрийской пехотой, не имевшей пулеметов. В период Галицийской битвы августа 1914 года это явление было обычным делом. Если же помнить, что в ходе сосредоточения вдоль линии государственной границы шли стычки войск прикрытия, а это, как правило, была конница, то значение пулеметов для решения исхода таких боев нельзя недооценивать. Участник войны и военный ученый-теоретик пишет: «В подобных случаях «пробивная» сила наших спешенных эскадронов чрезвычайно возрастала. Умелое же сочетание этой силы с маневром, то есть охватами и обходами, приводило в этих случаях к неизменному успеху»
[48].
Ружье-пулемет — это вещь ясная. Удобная и необходимая не только для конницы, но и для пехоты. Главное — совершенствование конструкции. Другое дело — крупнокалиберный пулемет, непосильный для владения одним конным бойцом. Незадолго до начала войны один из профессоров Николаевской Академии Генерального штаба, кавалерист (правда, в боях он показал себя неважно), писал: «Право называться и быть самостоятельной приобретает лишь конница, умеющая драться и в конном строю, и в пешем (в последнем не только обороняясь, но и наступая), усиленная пулеметами и конной артиллерией, снабженная средствами для переправ, разрушений, восстановлений и связи и, наконец, сведенная в крупные силы. Только такая конница будет действительно способной к выполнению разнообразных задач собственными силами, несмотря ни на состав противника, ни на встречаемые препятствия»
[49].
Ввиду своего несовершенства, русской коннице были нужны колесные пулеметы пехотного образца (системы Максима), а не пулеметы-ружья Мадсена. В Австро-Венгрии на вооружение принимались вьючные пулеметы, в Германии — колесные. Изюминка вопроса и различие заключаются в том, что колесные пулеметы могут сразу же вступать в бой, а вьючные надо собирать. С другой стороны, колесные пулеметы пройдут далеко не по каждой местности. Однако А.Ф. Матковский резонно предположил, что колесные пулеметы вполне пройдут там, где пройдет конная артиллерия. Согласно предположениям, за исключением специализированных театров (горы), где нужны только вьючные пулеметы (в русско-японскую войну японцы вступили, имея колесные пулеметы, а потом по русскому примеру перешли на вьючные), необходимо иметь по два пулемета-ружья на эскадрон и 4-пулеметную команду на кавалерийский полк.
С другой стороны, вьючный пулемет требует для обслуживания восемь людей и десять лошадей. Это существенно больше, чем в пехоте. Поэтому тачанка Гражданской войны явилась гигантским достижением в сфере военной техники той поры. Советский теоретик, участник войн, справедливо указывал: «Пулемет придает упругость и силу лаве и разомкнутым строям… В боях с пехотой пулеметы, сохраняя подвижность и способность к маневрированию своей конницы, увеличивают ее ударную силу своим мощным огнем… пулемет спаялся с конницей, неотделим от нее, и ныне нельзя представить действия конницы без работы пулемета, они в каждой фазе боя содействуют друг другу. В пулемете конница нашла то, что ей было так необходимо — большую огневую силу, совмещенную с необходимой подвижностью»
[50].
В России, учитывая собственный опыт, старались оценивать и выводы, сделанные противником. Возможно, что это и правильно. Невысокая огневая мощь конницы как стрелкового подразделения увеличивалась за счет пулеметов. При этом перед войной велась дискуссия: не лучше ли будет усилить огонь кавалерийских дивизий, если они будут действовать плечом к плечу с пехотой не только в общевойсковом бою, но и под единым руководством. Иными словами, что предпочесть: щедро оснащенную пулеметами конницу или подчинение кавалерийскому соединению пехотного подразделения с пулеметами. Делая «выжимку» из японских выводов, оценивалось: «Придача пулеметов коннице дает исключительные выгоды последней. Благодаря значительной подвижности пулеметной команды польза придачи ее к коннице гораздо больше, нежели придача пехоты, посаженной на повозки или даже на лошадей. Конница, действующая перед фронтом армии, выполняя свои задачи, нуждается иногда в усилении огня, а между тем призываемая для этого пехота нередко не успевает подойти в критический момент, вследствие чего конница не может достигнуть намеченной цели. Пулеметная же команда, обладая достаточной подвижностью, может в надлежащее время принять участие в бою»
[51].
