Переработав проект Куги, 28 сентября шестерка профессоров пригласила премьер-министра Ямагату и представила ему свой план внешней политики. Ямагата принял профессоров «неожиданно сердечно» и пообещал, что, поскольку надвигалась смена кабинета, он передаст их проект своему преемнику. В плане говорилось между прочим:
«В ходе происходившего в Китае наша империя истратила огромное количество войск и достигла заметных успехов в спасении дипломатических миссий и пекинской резиденции от угрозы восставших боксеров. Наше государство стремится поддерживать status quo в Восточной Азии и разделить со всеми народами благо вечного мира в стране. Державы оценят наше стремление и наши заслуги на этом пути, они прислушаются к нашим требованиям, необходимым для урегулирования ситуации. Мы не должны упускать эту возможность. Сегодня наша империя должна сделать первый шаг великого рывка вперед.
Традиционно наше отношение к другим державам отличалось чрезмерной скромностью. Скромность — это не обязательно недостаток. Однако державы, кажется, считали нашу скромность не добродетелью, а трусостью. В данном вопросе же державы, заботясь каждая о своих интересах, не могут прийти к соглашению. Наша политика не может удовлетворить всех. Люди, ответственные за нашу внешнюю политику, не должны забывать об этом…»
Проект призывал правительство не только принять меры по сдерживанию активности русских в Маньчжурии, но также и расширить влияние Японии в Китае.
25 ноября 1900 года профессора обратились к Като Такааки, министру иностранных дел в четвертом кабинете Ито. Они считали его талантливым министром, но кабинет в целом вызывал у них мало надежды. Общественность не знала об этих визитах министров и их проекте, так как между профессорами Ямагатой и Като было соглашение, что встречи будут держаться в тайне от народа.
Чтобы пробудить общественное мнение, шестерка профессоров все же подготовила брошюры, в которых излагала свои личные взгляды на маньчжурский вопрос. В октябре 1900 года, когда международное урегулирование боксерского восстания обсуждалось в Пекине, профессора сами распространяли брошюры, не получив от министерства внутренних дел разрешения на публикацию. Их точка зрения была изложена спокойно, это было скорее научное размышление, чем призыв. В то же время их доводы различались и зачастую противоречили друг другу. По некоторым позициям они приходили к согласию: в восточной экспансии России они отказывались видеть временное явление; у нее была длинная предыстория, и ей не было видно конца. Интересы России в Маньчжурии сталкивались с интересами Японии. Поэтому русско-японское соглашение было невозможно, а их война — неизбежна. Япония была заинтересована в союзе с Соединенными Штатами и Англией. Японская экономика выдержала бы войну не более года. Японии следовало воспользоваться имевшейся возможностью продвинуться в Маньчжурию, которая была необходима для дальнейшего развития Японии. Решить маньчжурский вопрос значило решить корейскую проблему, а не наоборот.
Газеты передавали точку зрения профессоров по всей Японии, но сложно измерить ее влияние на общество. Уже то, что такие значительные личности приняли участие в политической деятельности, должно было произвести сильное впечатление. Поэтому профессора продолжали свою пропаганду в газетных и журнальных статьях и произносимых речах.
Кокурюкай
Еще одной группой, отстаивавшей жесткую политику против России, был Кокурюкай(«Общество реки Амур», чаще называемое «Обществом Черного Дракона»), основанное 3 февраля 1901 года Утидой Рехэем и еще более чем двадцатью активистами в вопросе китайской и корейской политики. Согласно биографии, недавно опубликованной бывшей группой Кокурюкай, Утида Рехэй родился в Фукуоке в знаменательный день — 11 февраля 1874 года. Его первое впечатление от мира, как было заявлено, сформировалось 13 декабря 1876 года, когда двухлетний Утида увидел из-за спины своей старшей сестры героя Имамуру Момохасиру, которого везли на рикше в близлежащий суд. Имамура был одним из лидеров восстания Акизуки, предтечи восстания Сацумы. Будучи племянником Хираоки Котаро, одним из основателей Гэниося, Утида вместе с националистическим обществом вырос страстным участником китайской и корейской политики. Тройственная интервенция, однако, умерила его амбиции. Поклявшись отомстить России, он совершил туда несколько поездок и уже в 1898 году понял, что Японии не следует бояться этого испорченного народа.
В день своего торжественного открытия члены Кокурюкай заявили:
«Ввиду положения дел в Восточной Азии и миссии великой Японии, для того чтобы контролировать проникновение западных сил на восток, чтобы обеспечить развитие и процветание Восточной Азии, обязательным долгом Японии является сражаться с Россией и вытеснить ее с востока, а затем создать основу для великого континентального объединения, включающего Маньчжурию, Монголию и Сибирь как один регион».
С этого момента Кокурюкай стремилось при помощи публикаций и выступлений распространять аргументы в пользу войны, убеждающие, что Япония не должна бояться России, ведь только войной с Россией можно было добиться вечного и стабильного мира в Восточной Азии, а победа Японии в этой войне обеспечена. В марте 1901 года общество начало публиковать «Отчеты Кокурюкай». Второй выпуск содержал статью из семидесяти страниц, названную «Размышление о достоинствах войны и мира, основанное на оценке военного потенциала Японии и России». Правительство препятствовало его распространению, так как считало, что статья вредно влияет на взаимоотношения двух стран. В марте общество начало издавать ежемесячный журнал «Кокурю», описывающий положение дел в России с твердым убеждением в необходимости близкой войны. Продолжающееся вмешательство правительства вскоре принудило их изменить редакционную политику.
Между тем в апреле 1901 года Кокурюкай опубликовало карту Маньчжурии. В мае общество напечатало «Рококу Тохо Кэйэй Бумэн Зэнзу», где иллюстрировалась экспансия России на восток. Говорят, что министр иностранных дел Комура и Ямаза Эндзиро помогали публикациям Кокурюкай. В сентябре 1901 Утида опубликовал «Росия Бококурон» («О разложении России»), но распространение документа пресекло правительство, и только переработанная версия, названная «Росия Рон» («О России»), получила разрешение на издание. В этой работе Утида подчеркнул необходимость войны с Россией. Хотя он и старался вселить уверенность в победе Японии, но дошел и до заявления о том, что в случае поражения это будет достойный проигрыш, который займет почетное место в списке славных человеческих дел. В декабре 1901 года Кокурюкай открыло школу китайского и русского языков в Канде, Токио. Побуждая общественное мнение в пользу войны, Утида в то же время создавал японско-русское общество (Ниси-Ро Кекай), которое, по замыслам Кокурюкай, должно было обеспечить необходимыепослевоенные отношения с Россией. Он надеялся создать организацию, с помощью которой Япония сможет способствовать восстановлению тесных связей и руководству над Россией после того, как приближающаяся война закончится победой Японии. Утида надеялся получить одобрение этого проекта у гэнро Ито, рассудив, что его хорошо известная и высоко ценимая прорусская позиция обеспечит успех этому проекту. По некоторым личным причинам Ито согласился на осуществление проекта, и 1902 году был основан Ниси-Ро Кекай.
