Обеспокоенность гэнро подрывом их влияния на государственные дела и возможностями нового поколения политиков, которому они доверили бразды правления, проявилась в особом соглашении между гэнро и первым кабинетом Кацуры касательно ведения внешней политики. Соглашение ставило условие, согласно которому важные внешнеполитические решения должны вырабатываться на совете гэнро, где, помимо гэнро, должны присутствовать различные государственные министры. Особо важные вопросы должны передаваться на императорский совет с участием соответствующих государственных министров, равно как и гэнро, в присутствии императора.
Кто же составлял это второе поколение политической элиты, которое работало в первом кабинете Кацуры во время войны с Россией? Вот краткие биографии десяти членов кабинета.
Граф Кацура Таро, премьер-министр и генерал армии, родился в 1847 году в самурайском роде Тесю. В юности присоединился к движению лоялистов и участвовал в кампаниях против Токугавы. В 1870 году Кацура уехал в Германию изучать немецкую военную систему и в 1874-м, через год после возвращения, был произведен в чин капитана. С 1875-го по 1878 год работал в Германии в должности атташе по военным делам в дипломатическом представительстве Японии. В 1882 году был произведен в ранг полковника. В 1884 году Кацура сопровождал военного министра Ояму Ивао в поездке по Европе, предпринятой с целью ознакомления с европейскими военными системами. Был произведен в чин генерал-майора в мае 1885 года и стал заместителем военного министра в марте следующего года. В течение этих лет Кацура умело содействовал Ямагате и Ояме в различных реформах японской армии. Получив чин генерал-лейтенанта в 1890 году, во время Китайско-японской войны в Маньчжурии он был командующим армией Ямагаты. За участие в этой кампании он был возведен в благородное сословие с титулом виконта. С января 1898 года по декабрь 1900-го Кацура был военным министром кабинетов Ито, Окумы и Ямагаты. Между тем в сентябре 1898-го его повысили до звания генерала армии. В июле 1901 года, как мы видели выше, Кацура сформировал свой первый кабинет. Он был протеже Ямагаты и, как и его наставник, продемонстрировал блестящие способности как политика, так и солдата. Именно во время Русско-японской войны Кацура начал выказывать признаки независимости от Ямагаты и отвоевал для второго поколения политической элиты более твердую позицию.
Барон Ямамото Гоннохиоэ, адмирал и министр военно-морского флота, третий сын самурая из клана Сацума, родился в 1852 году. Во время кампаний против Токугавы присоединился к войскам Сацумы и участвовал в сражениях при Фусими и Тобе в 1868 году и в битве при Хакодате на следующий год. В 1868 году Ямамото поступил в военно-морское училище и в 1874-м окончил его в звании военно-морского кадета. В январе 1877 года его отправили на немецкий военный корабль изучать навигацию — так началась его служба во флоте, длившаяся более десяти лет. В 1893 году Ямамото, к тому времени уже капитан, был назначен главным секретарем министерства военно-морского флота; во время Китайско-японской войны занимал должности помощника министра ВМФ при императорском штабе, главы комитета по военно-морским делам и штабного офицера военно-морского флота при императорском штабе.
Тем временем в 1895 году его повысили до звания контр-адмирала, а в мае 1898 года до вице-адмирала. В ноябре 1898 года он был назначен министром ВМФ во втором кабинете Ямагаты и оставался на этом посту до января 1906 года, во время правления четвертого кабинета Ито и первого кабинета Кацуры. Таким образом, он всю свою жизнь был военно-морским офицером и одним из самых влиятельных лидеров военно-морской группировки Сацумы, особенно после 1902 года, когда умер гэнро из Сацумы адмирал Сайго Цугумиси. Ямамото неутомимо прилагал все усилия, чтобы сохранить и расширить интересы флота в японских военных планах. В первом кабинете Кацуры его считали «заместителем премьер-министра».
Барон Комура Ютаро, министр иностранных дел, родился в 1855 году в самурайской семье клана Оби в Киюши. В 1869 году он отправился в Нагасаки учить английский, а в 1871 году был выбран своим кланом для направления на учебу в колледж в Токио, который позже стал Токийским императорским университетом. По окончании колледжа в 1874 году он был направлен японским правительством на учебу на юридический факультет Гарвардского университета. Когда он вернулся в Японию в 1880 году, завершив обучение в Гарварде и пройдя практику в Нью-Йорке, его назначили судьей в регионе Токио — Осака. Однако в 1884 году он вошел в состав министерства иностранных дел, где в течение десяти лет его главной задачей был перевод официальной корреспонденции. В 1893 году его заметил министр иностранных дел Муцу Мунэмицу и назначил первым секретарем японского дипломатического представительства в Пекине. Будучи послом в Пекине, когда уже приближалась Китайско-японская война, он предупреждал свое правительство, что война с Китаем неизбежна, и советовал японским лидерам как можно раньше начать военные действия. Во время войны он сначала был главным управителем по гражданским делам оккупированных Японией районов Маньчжурии, а затем главой комитета по вопросам политики в министерстве иностранных дел. С октября 1895 года по июнь 1896 года Комура, прежде чем вернуться в Японию в качестве заместителя министра иностранных дел, находился в Корее.
В сентябре 1898 года Комура стал полномочным послом в США, но в апреле 1900 года его перевели в Россию. Вскоре после этого «боксерское восстание» снова привело его в Пекин, где он как полномочный посол представлял Японию на международной конференции, посвященной переговорам со двором Цинь о соглашении по урегулированию ситуации после восстания. В сентябре 1901 года Комуре было приказано вернуться в Токио, чтобы занять пост министра иностранных дел в первом кабинете Кацуры. Он вместе с Кацурой работал над заключением англо-японского союза 1902 года, в противовес русско-японскому соглашению, которое пытались подписать Ито и Иноуэ. В те годы Комура был сторонником жесткой политики по отношению к России, заранее предвидя войну, которая стала в конце концов неизбежной. Именно в таком контексте, как мы увидим в главе 3, Комура вел довоенные переговоры с Россией. Он представлял Японию на мирной конференции в Портсмуте.
В биографии Ко муры примечательны два момента. Во-первых, он не принадлежал ни к одному из феодальных кланов, откуда вышло большинство олигархов Мэйдзи. Возможно, именно это оказало большое влияние на карьеру Комуры и предопределило его политическое поведение. Как мы отмечали, пока его не приметил и не повысил Муцу, другой «внеклановый» политик Мэйдзи, Комура, казалось, был обречен на судьбу полезного, но ничем не примечательного служащего в министерстве иностранных дел. Как и многие амбициозные «внеклановые» молодые люди того времени, Комура стремился разрушить клановую олигархию в правительстве Мэйдзи, но предпочел действовать изнутри, а не атаковать олигархию извне, присоединясь к политической оппозиции. Но получилось так, что ранние устремления постепенно покинули его, и он умер в 1911 году поистине состоявшимся чиновником Мэйдзи и верным слугой императора. Комура был, тем не менее, белой вороной среди политиков Мэйдзи. Его биограф рассказывает, что в последние годы Комура видел Японию как бы окруженной мощью Запада, точно так же, как он видел свой родной слабый клан притесняемым более сильными соседними кланами.
