Этот двухмесячный сдвиг если не свел на нет, то, по крайней мере, значительно уменьшил все имевшиеся ранее возможности добиться успеха в ходе наступления. Если в начале мая еще можно было осуществить быстрый бросок танковых дивизий на врага, то теперь, после подтягивания русскими к фронту примерно 4000 танков и создания неприятелем глубоко эшелонированной оборонительной системы, это становилось весьма сомнительным.
К тому же явно недоставало наших собственных пехотных дивизий, которые были необходимы, чтобы сделать прорыв танковых дивизий возможным или хотя бы облегчить его, чтобы затем наши танковые соединения с неизрасходованной энергией могли бы развить прорыв в глубь советских позиций.
В результате все сложилось так, что оперативные танковые силы должны были практически в одиночестве выполнять оперативные задачи, для которых они не были созданы. В этом лежали глубинные причины неудачи этого крупнейшего сосредоточения танков, во время которого с обеих сторон в бой было брошено несколько тысяч боевых машин, чего никогда больше не случалось в течение всей войны.
Результат операции висел на волоске. Однако Ставка решила атаковать германскую дугу фронта под Орлом свежими и готовыми к удару войсковыми соединениями, что создавало отчетливую угрозу выхода в тыл наступавшим со единениям группы армий «Центр», что ставило под вопрос исход всей операции «Цитадель». Поэтому дальнейшее наступление ударной группировки на Курск было отменено.
10 июля войска коалиции высадились на Сицилии, переправившись туда из Туниса. Гитлер в связи с этими событиями 13 июля решил прекратить операцию «Цитадель»
[102]. Слишком долго планировавшаяся Курская битва завершилась ничьей. Практически по своим последствиям она оказалась проигранной.
Эта битва стала подведением итогов двухлетнего развития событий после решения Гитлера о единоличном командовании, к которому он не был пригоден в профессиональном отношении, да и ко всему прочему совершенно не соответствовал в деловом отношении.
Выражением сути дела стало более позднее высказывание Гитлера, в котором он имел в виду Гудериана: «Я не знаю, почему уже два года нас преследуют неудачи».
Из-за всех этих неудач битва под Курском продолжалась с 3 августа как второстепенная оборонительная операция в ходе большого летнего наступления Советов. Оно вынудило Гитлера перейти к системе «эластичной обороны», как это было тактично названо в сводке Верховного главнокомандования вермахта от 29 июля; но 27 августа Гитлер в разговоре с фельдмаршалом фон Манштейном настаивал на том, чтобы войска последнего не отходили по всему фронту, «пока враг не убедится в бесполезности своих атак», но позднее, 15 сентября, он все же дал согласие на отвод войск за линию Днепра
[103].
Манштейн характеризовал образ действий Гитлера как Верховного главнокомандующего в эти тяжелые месяцы 1943–1944 годов. Это была постоянная «борьба за то, чтобы [Гитлеру] своевременно признать оперативную необходимость… (и чтобы) неизбежное решение не всегда принималось слишком поздно…».
0 танковых войсках фон Манштейн пишет, что «все снова пришло к тому, чтобы (с ними) ликвидировать прорывы противника… и использовать моменты… для нанесения контрударов». Этот метод уже успешно применялся в конце 1942 — начале 1943 года в междуречье Дона и Северского Донца. Возможностей для проведения по-настоящему масштабных операций крупными танковыми соединениями уже не представлялось. Эта страница была перевернута. «Быстрые войска» после операции «Цитадель» теперь выполняли новые задачи — служили мощным и быстрым резервом в рамках тактических или оперативных действий общевойсковых соединений. Возникло даже понятие боевые действия типа «пожарной команды», под которыми понималась быстрая реакция на прорывы неприятеля, их остановка и уничтожение прорвавшихся войск.
Советское военное командование, в свою очередь, быстро усвоило, причем с изрядным успехом, существовавшие взгляды германского руководства на боевое применение крупных танковых соединений. Теперь оно было в состоянии, имея невероятное численное превосходство
[104], проводить подобные операции; а наряду со значительным превосходством в танках располагало и способными руководить ими командирами.
Оно переняло у Гитлера использовавшуюся им терминологию. Сталин уже выиграл борьбу за существование своего социалистического государства. Теперь он приступил ко второму акту Отечественной войны: за освобождение Родины.
Согласно материалам швейцарского историка Эдди Бауэра, за период с 5 июля 1943 года по 24 апреля 1944 года русские провели в наступлении 250 дней, тогда как германская армия была в состоянии наступать только 46 дней.
6 ноября русские, ранее форсировавшие Днепр, взяли Киев и силами своих танковых соединений стали быстро развивать наступление на запад и юго-запад в направлении на Фастов (взят 7 ноября) и Житомир (13 ноября). Подтянутые к этому району германские танковые дивизии из состава 4-й танковой армии генерал-полковника Гота и из резервов группы армий нанесли удар в южный фланг наступавших войск, отбили 20 ноября занятый было советскими войсками Житомир
[105] и на переломе 1943–1944 годов остановили советское наступление в районе Винницы.
