План наступления осуществлялся при существенной поддержке авиационных подразделений.
27 июня обе танковые группы вошли в Минск
[210] и образовали восточную оконечность этого первого крупного сражения с окруженными вражескими частями в районе Белосток — Минск. А уже 28 июня генерал-полковник Гудериан направил 18-ю танковую дивизию под командованием генерал-майора Неринга с заданием продвинуться по шоссе на Москву до Березины. После ожесточенного боя 30 июня дивизия заняла чрезвычайно важные для дальнейшего наступления мосты через Березину в районе города Борисов.
В ходе проведения этой первой крупной операции по уничтожению находящихся в котле вражеских сил вспыхнули яростные разногласия по вопросу применения танковых и моторизованных соединений. Должны ли они перекрыть пути к отступлению и удерживать кольцо окружения или же должны наносить удары в глубину котла, где находятся немногочисленные силы неприятеля (или даже отсутствуют вообще), при этом блокируя новые контрмероприятия ошеломленных и разбитых оборонявшихся? По мнению Гудериана, его силы должны были сражаться и внутри котла — тогда как артиллерист по профессии фон Клюге предпочитал проводить зачистку котла силами пехоты. Его мнение разделял и Гитлер.
Обе танковые группы 3 июля были объединены в (первую в истории) 4-ю танковую армию под командованием фельдмаршала фон Клюге, чтобы обеспечить единое руководство обоими крупными танковыми оперативными объединениями. Уже 4 июля 3-я танковая группа форсировала Западную Двину севернее Витебска, в то время как 2-я танковая группа из-за усиливавшегося сопротивления русских вдоль важнейшей автодороги на Москву смогла форсировать Днепр южнее Орши только 10 июля. К сожалению, теперь Днепр отделял одну от другой эти танковые группы, только что впервые объединенные в единую танковую армию. Их совместный переход по сухопутному «перешейку» Орша — Витебск между Днепром и Западной Двиной вполне соответствовал девизу Гудериана: «Наступать — а не плестись!», после чего они образовали общее направление главного удара против постоянно возрастающего сопротивления врага.
В составе группы армий «Север» наряду с примерно 20 пехотными дивизиями действовала 4-я танковая группа (под командованием генерал-полковника Гепнера, в составе 3 танковых и 3 моторизованных дивизий)
[211]. Перед этой группой армий была поставлена задача: уничтожение сражающихся в Прибалтике неприятельских войск, занятие балтийских портов и захват Ленинграда и Кронштадта. С этой целью танковая группа должна была — следуя впереди пехоты — как можно скорее занять участок фронта на Западной Двине от Даугавпилса до Екабпилса
[212] и там «сразу же создать плацдарм». О «дальнейшем продвижении вперед» группа армий должна была получить приказ несколько позже, поскольку ее основной задачей считалось «скорейшее продвижение к Ленинграду». Таким образом, в поставленной задаче содержалось явное противоречие, а также отсутствовал «проездной билет до конечной станции».
В противоположность расположению перед фронтом двух других танковых групп вражеских войск здесь можно было не рассчитывать на наличие значительных русских сил в приграничных районах, хотя следовало ожидать сильного сопротивления за водной преградой Западной Двины, коль скоро противник получил бы время для сбора своих подразделений. Поэтому речь шла о том, чтобы преодолеть расстояние в 300 километров до Западной Двины как можно быстрее, чтобы в полной мере использовать расчет на неожиданность.
Генерал-полковник Гепнер справедливо считал Даугавпилс целью столь решающе важной, что даже, по свидетельству его тогдашнего начальника штаба Шаля де Болье, смирился с тактическим риском при осуществлении этой операции.
Уже 26 июня части 56-го танкового корпуса (под командованием генерала фон Манштейна) смогли занять важные мосты в Даугавпилсе. Столь же важного успеха добился 41-й танковый корпус (под командованием генерала Рейнгардта) в ходе танкового сражения под городом Расейняй на реке Дубиса.
Преодолевая чрезвычайные трудности, связанные с дорожными условиями, и испытывая постоянные контрудары русских, 4-я танковая группа своим южным флангом подошла 10 июля к городу Опочка, а северным флангом 9 июля — к Пскову. Но при этом дело не дошло до уничтожения значительных сил противника. С другой стороны, группа армий «Север» все более удалялась от предписанного ей направления движения на северо-восток, на Ленинград, все дальше уходила от своего правого соседа, группы армий «Центр», которая, в свою очередь, успешно продвигалась в направлении Смоленска, также наступая на восток. В тот же день группа армий «Центр» вышла на западный берег Днепра. Тем самым она оказалась в ситуации, когда могла бы, в соответствии с планом «Барбаросса», передать предусмотренные им танковые и моторизованные соединения для броска на север, чтобы как можно скорее завершить военные действия в этом регионе.
Но подобное решение можно было осуществить лишь с разрешения главного командования сухопутных сил. Поскольку целевой установкой главного командования сухопутных сил все же оставалась Москва, такого разрешения не последовало, и группе армий «Север» оставалось надеяться только на собственные силы.
13 июля 4-я танковая группа возобновила наступление, и 15 июля ее двигавшийся справа корпус достиг района юго-западнее озера Ильмень. Наступавшему на левом фланге корпусу удалось выйти на восточную оконечность Чудского озера, а благодаря дерзкому маневру ударной группы Экингера 1-я танковая дивизия заняла район в низовьях Луги юго-восточнее города Нарва. В результате сильного сопротивления русских наступление в условиях бездорожья остановилось до тех пор, пока наша пехота «не подтянулась с разочаровывающей медлительностью»
[213].
Похоже было на то, что «быстрый период» завершился примерно в 100 километрах до заветной цели — Ленинграда. За предыдущие 32 дня были пройдено 750 километров, пройдено с громадными трудностями по непроходимому даже для гусеничных боевых машин бездорожью, в борьбе с немыслимой территорией, с невероятно трудным снабжением и в боях с врагом, которого приходилось раз за разом разбивать, взламывая его глубоко эшелонированную оборону.
В тот же самый вечер генерал-полковник Гепнер предложил продолжить наступление на Ленинград числа 20–22 июля через Нарву, для чего он предполагал подтянуть 56-й моторизованный [танковый] корпус к озеру Ильмень. Его намерение, однако, не было принято командованием группы армий на основании общего развития ситуации. Поэтому 4-я танковая группа оставалась в неблагоприятном положении до начала сентября, задействованная в ожесточенных боях пехотных соединений.
