По итогам 1925 года командир 5-й стрелковой дивизии В.Г. Клементьев в аттестации на Л.Г. Петровского отмечал:
«Командиром и военкомом 15 стр. полка тов. Петровский вступил в должность с мая с.г. Благотворно повлиял на внутреннюю жизнь и хозяйственную часть полка. Бывшие дефекты в зимний период изжиты. Отношение к своим обязанностям аккуратное. Больше всего уделял внимание физической подготовке части, в результате чего полк выделялся по этой отрасли лучшим в сравнении с другими. Стрелковая и тактическая подготовка удовлетворительная. Интересуется хозяйственной отраслью и умело регулирует.
Любитель показать свой полк лицевой стороной. К подчиненным ровен и требователен. Пользуется авторитетом. Выдержанный, хотя молодой возраст иногда нарушает выдержку. Уставы и руководящие документы знает. Политическую работу в полку ведет активно. Здоров и в походной жизни вынослив.
Должности командира полка соответствует. Достоин продвижения в очередном порядке на должность командира дивизии».
Конечно, командир дивизии сильно рисковал, делая такой вывод: рекомендовать 23-летнсго Петровского на должность комдива было, наверное, еще рановато. Даже несмотря на то что по документам ему было уже 28 лет. Однако прохождением им военной службы время от времени интересовался сам товарищ С.М. Буденный. Да и его соратник по 1-й Конной Климент Ефремович Ворошилов, который, как известно, именно в этот год занял пост Народного комиссара по военным и морским делам и стал председателем Реввоенсовета СССР, время от времени интересовался его успехами. Так что В.Г. Клементьев, по всей видимости, был вынужден делать подобный тактический ход.
Правда, исполняющий обязанности военного комиссара дивизии имел несколько отличную от командира дивизии точку зрения. С чем это было связано, сейчас сложно сказать. Не делая никаких скидок ни на возраст, ни на что другое, он отмстил в аттестации ряд недостатков в деятельности командира полка, отметив, что Леонид Григорьевич не всегда тактичен по отношению к подчиненным ему командирам. Больше всего его, как политработника, обижало то, что он к партработе относился без должного уважения и трепета, ставя се в один ряд с хозяйственными и другими видами работ. Это, по его мнению, было просто недопустимо. К тому же комиссар считал, что Петровский «большого авторитета в парторганизации полка не завоевал».
Но Леонида Григорьевича подобная точка зрения комиссара дивизии не особенно сильно огорчила, хотя и не могла не задеть: он был командиром, который всегда правильно реагировал на критику, и хорошо понимал, что ему еще надо много работать во всех направлениях. К тому же он начинал привыкать к тому, что временами и сослуживцы, и некоторые начальники «за спиной» старались высказать в его адрес некоторые колкости но поводу того, «что так можно служить», намекая на отца, который, дескать, помогает Леониду Григорьевичу продвигаться по службе.
Возможно, что определенные трения между ним и военным комиссаром дивизии возникли на почве дискуссии о единоначалии в Красной Армии, которая широко шла в те годы. Леонид Григорьевич особенно рьяно отстаивал точку зрения, что командир должен быть единоначальником, а комиссар всего лишь его помощником. В то время, как известно, ситуация была несколько другой. Военные комиссары полков и дивизий частенько даже «учили» командиров, как надо командовать. Это крайне не нравилось гордому Петровскому.
Проблема единоначалия стала реальностью для армии уже в 1923 году. В положении о комиссарах Красной Армии и Флота, введенном приказом Реввоенсовета Республики № 61 от 3 января 1923 года, в частности, отмечалось, что «...задачей Советской власти в области военного строительства является установление единоличного командования, комиссар же должен, с одной стороны, всемерно вовлекать командира, с коим связан, в сферу коммунистических идей, а с другой стороны, сам должен изучать под руководством командира военное дело, дабы с течением времени занять командную или административную должность».
Приказом № 234 РВС СССР от 2 марта 1925 года «О введении единоначалия» было признано «необходимым сосредоточить полностью в руках командира и начальника строевые и административно-хозяйственные функции, начав проведение этой меры в первую очередь в РККА». Именно с этим приказом связано начало постепенного и последовательного расширения должностных прав и обязанностей командира-единоначальника и соответствующего их уменьшения у военных комиссаров.
Забегая вперед, надо отметить, что в последующем был принят еще ряд документов по введению единоначалия, но дискуссия о необходимости введения единоначалия все эти годы была весьма острой. Тем не менее за период с 1 июля 1927 года до января 1928 года единоначальниками стали 1 комкор, 6 комдивов, 18 командиров полков, 6 начальников военно-учебных
заведений. В числе единоначальников был и командир полка Леонид Петровский. Как видно, не многим командирам были оказаны подобная честь и доверие.
Продолжая работать над собой и совершенствуя полевую выучку и боевую подготовку полка, Л.Г. Петровский достиг с полком в следующем году еще более высоких результатов. К тому же в дивизии за это время сменилось командование. Новый командир дивизии Антонюк и военный комиссар Александров в целом отзывались о деятельности командира 15-го сп положительно, да иначе ее и нельзя было оценить, несмотря на то что временами Леонид Григорьевич позволял себе некоторые колкости и не всегда уместную критику в адрес штаба дивизии. Но комдив и военный комиссар тактично и грамотно «поставили на место» командира полка. По воспоминаниям командиров, служивших вместе с Петровским в тот период, некоторая несдержанность или, точнее сказать, вспыльчивость во взаимоотношениях с подчиненными была его главным недостатком. В целом же в аттестации за 1926 год отмечалось:
«Сильной воли, находчивый, энергичный, инициативен и решителен. Тактически и оперативно подготовлен хорошо. Быстро разбирается в обстановке и принимает решение. Дисциплинирован. К подготовке части относится со вниманием и интересом. Политически развит хорошо, политработой и политвоспитанием полка интересуется и уделяет должное внимание. Должности единоначальника соответствует.
Достоин продвижения на должность Помкомдива».
Осенью 1926 года Л.Г. Петровский в составе большой группы командиров из разных военных округов и управлений Народного комиссариата обороны был отправлен в командировку в Германию. В конце 20-х — начале 30-х годов между СССР и Германией существовали довольно тесные контакты в области военного сотрудничества. В те годы Германию смогли посетить многие наши командиры и военачальники, в том числе и занимавшие самые высокие посты в руководстве Красной Армии. На протяжении двух-трех месяцев они имели возможность ознакомиться с немецкой армией, с ее политическими, техническими и экономическими особенностями развития. Итоги поездки вызвали у многих из них весьма неоднозначные выводы.
Эти командировки могли бы принести Красной Армии и Советскому государству очень большую пользу. Была представлена уникальная возможность воочию увидеть организацию боевой подготовки немецкой армии, познакомиться с передовыми по тому времени образцами боевой техники и вооружения, конечно, на столько, на сколько могла позволить немецкая сторона. А учиться было чему. Сделай наше руководство из всего увиденного тогда в Германии должный вывод, можно не сомневаться — начавшаяся в 1941 году война, особенно ее начальный период, протекала бы явно по другому сценарию.
