Леонид Григорьевич терпеть не мог «висеть на проволоке», как выражался М.Н. Тухачевский. Только непосредственно работая в подчиненных частях, можно было знать реальную обстановку, видеть нерешенные проблемы и иметь возможность выправить ситуацию. В первые месяцы войны, командуя корпусом, он предпочитал телефонным разговорам личное общение с подчиненными командирами, часто наведываясь не только в дивизии, но и подолгу бывая в полках и батальонах. Причем он находил время не только для того, чтобы заниматься непосредственно подчиненными ему боевыми частями, но и уделял большое внимание артиллеристам, зенитчикам, связистам. Всем тем, без кого невозможен успех в современном бою.
Леонид Григорьевич взял за правило регулярно проверять готовность того или иного штаба или штабного подразделения к боевой работе. Особое внимание уделялось работе подчиненных штабов на местности. Сохранилось много фотографий, где Леонид Григорьевич проводит занятия с подчиненными командирами в полевых условиях. Занятия на карте проводились им только в тех случаях, когда выезд в поле в силу разного рода причин был невозможен. После каждого такого занятия он делал детальный разбор со штабными командирами, скрупулезно записывая в свою тетрадь существенные недостатки, обнаруженные в ходе занятия. Очень болезненно реагировал на повторение одних и тех же ошибок.
В основу своей работы Л.Г. Петровский положил требования к методике проведения занятий, сформулированные Тухачевским во время разбора прошедших маневров. Они в значительной степени совпадали с увиденным им в Германии, где подготовке штабов и организации взаимодействия разных родов войск уделялось первостепенное значение. Главными задачами каждого занятия он считал:
— развитие смелости, решительности и расторопности, быстрых навыков в принятии решений и твердом проведении их в жизнь;
— развитие гибкого и правильного тактического мышления;
— приобретение твердых навыков в организации взаимодействия различных родов войск;
— выработка живых методов управления боем подчиненных подразделений.
Не надо забывать о том, что уровень подготовки штабных командиров, да как и всех командиров, очень сильно зависел от уровня общего образования. А оно было в ту пору еще недостаточно высоким в силу того, что значительная часть командиров принадлежала к выходцам из крестьянства. Так, по состоянию на 1926 год выходцы командиров из рабочих составляли всего 16%, в то время как из крестьян — 57,3%. 26,7% командиров относились к так называемой группе прочих
[10]. В то же время в последние годы значительно вырос процент партийных командиров, так, если в 1920 году их было всего 10,5%, то в 1926 году —47,4%.
В то же время за последние три года, с 1923-го по 1926 год, число командиров с военным образованием, полученным в вузах РККА, выросло в 6 раз и достигло 52%. К тому же основная часть командиров имели опыт ведения боевых действий — 69,6%, причем более четверти принимали участие как в Первой мировой, так и в Гражданской войнах.
В то же время в жизни Леонида Григорьевича и Надежды Васильевны Петровских произошло радостное и долгожданное событие — у них родилась дочь, которую было решено назвать Ольгой. Произошло это 21 декабря 1926 года. Однако во всех документах написано, что она родилась 21 декабря 1927 года.
Как вкралась ошибка, сейчас уже сказать очень сложно. Наверное, дочь с первых дней «унаследовала» подобное от отца. Зато Ольга Леонидовна всю жизнь гордилась тем, что у нее, как и у отца, было две даты рождения: по паспорту и настоящая. А еще вся семья гордилась тем, что ей было суждено родиться в один день с самим Вождем всех народов — товарищем Сталиным. У знакомых и друзей никогда не было вопросов по поводу даты дня ее рождения, все прекрасно знали и помнили эту дату — 21 декабря. Она была ровно на 47 лет моложе Иосифа Виссарионовича.
Правда, на свет Ольга Леонидовна появилась не в Краснодаре, а в Витебске, где тогда жили родители Надежды Васильевны. Прошло долгих несколько месяцев, прежде чем Надежда Васильевна приехала в Краснодар с дочерью. Леонид Григорьевич с нетерпением их ждал, считая дни и недели, и был безмерно рад их приезду. Ольга Леонидовна оказалась единственной наследницей легендарного генерала, пронеся через всю свою жизнь светлую память о Леониде Григорьевиче. После войны Ольга Леонидовна вышла замуж, и 7 сентября 1951 года у нее родился сын, которого в честь своего отца она назвала Леонидом.
Надежда Васильевна Петровская так пишет в своих воспоминаниях о том периоде в их жизни:
«По возвращении из командировки Леонид Григорьевич получил назначение нач. штаба дивизии в г. Краснодар, куда мы и перебрались с маленькой дочкой.
Жили хорошо. Как всегда, Петровский работал много, но штабная работа ему не нравилась. Его тяготила канцелярская обстановка. Он стремился к живым людям, с которыми ему хотелось жить, общаться, учить их, растить их и самому расти. И, когда его отправили на учебу в Москву, а потом в г. Орел, он без сожаления расстался со своей штабной работой».
Надо отдать должное Леониду Григорьевичу — он стал хорошим начальником штаба, грамотным методистом, кропотливо работал над слаживанием штаба дивизии и полков, в тонкостях знал мобилизационную работу. Во все годы это был один из самых важных участков работы начальника штаба, за который он нес персональную ответственность. Сам Леонид Григорьевич всегда отмечал, что во многом его успешной работе в должности начальника штаба дивизии способствовал опыт, полученный им еще в годы Гражданской войны, в период работы с Н.Е. Какуриным.
Как отмечал в аттестации командир дивизии Н.А. Веревкин-Рахальский, Л.Г. Петровский, увлекаемый командирским азартом, временами переходил ту невидимую грань, которая лежит между обязанностями командира и начальника штаба, что, в общем-то, не вредило, а шло на пользу делу. Так, в ходе маневров 1928 года, в которых участвовала 74-я стрелковая дивизия, Петровский по вводной руководителя на двух ее этапах действовал в должности командира дивизии и заслужил высокую оценку. К тому же надо учесть, что он командовал дивизией па этапе встречного боя и форсирования водной преграды, а это довольно сложные этапы боевых действий войск, требующие всесторонних знаний и твердых навыков в управлении подчиненными войсками.
О его достаточно высоком профессиональном уровне подготовки свидетельствует и тот факт, что он смог прекрасно организовать и провести показное, или, как до войны называли, смотровое учение 222-го стрелкового и артиллерийского полков дивизии. «Выявив, — как отметил после окончания учений командир 74-й стрелковой дивизии Н.А. Веревкин-Рахальский, — полное владение техникой современного боя и умение организовывать современные, весьма сложные учения крупных войсковых соединений».
