Две шлюпки все еще оставались прикреплены к шхуне. Какое-то время они держались западного курса, чтобы избежать попадания в руки вражеского крейсера и обмануть наблюдателей, следивших за их уходом от острова. Лейтенант фон Мюке не хотел идти в нейтральную гавань и поставил конечной целью немецкую Восточную Африку. Более того, «Буреск» вероятно находился недалеко от западной части острова; возможно он не попал в руки врага.
На протяжении ночи они поменяли курс и пошли в северо-восточном направлении. Не было и следа «Буреска». «Эмдену» вскоре придется заходить в гавань, если и не ради мертвых и раненых, то определенно для того, чтобы отремонтировать корабль и взять провизии и угля. Мюке подумал о Батавии и Паданге, оба города находились на одинаковом расстоянии. У него не было навигационных приборов, даже хронометрического журнала. Его единственными ориентирами служили замеры полуденного меридиана. Ему требовалось продвинуться дальше на север, чтобы добраться до области действия северо-западного муссона, который в ноябре дул в районе восьми градусов южной широты. Таким образом они придерживались курса на северо-восток и потом на север, ветер сильно дул с левого борта.
Шлюпки представляли опасность для корабля, ударяясь по квадратной корме, несмотря на длинную бечеву. Часть палубных ограждений была сбита, как и роульс, к которому крепилась бечева. Две шлюпки — это слишком много. Ночью «Айша» мало продвинулась вперед со своими небольшими парусами. В конце концов одна шлюпка уплыла прочь. Она текла и на волнах сталкивалась с другой, пока оставалась привязанной рядом.
Великие приключения десантного отряда «Эмдена» на паруснике, названном в честь любимой жены Мухаммеда, только что начались.
Глава вторая
Шхуна «Айша»
Путешествие небольшой, гниющей шхуны «Айша» лучше всего описано в оригинале судового журнала, из которого взята информация, представленная на нижеследующих страницах.
10 ноября 1914 года
В первое утро в море новый командир корабля размышлял о неопределенной судьбе своих товарищей на «Эмдене» и провел короткую церковную службу. Затем подготовили еще несколько парусов и подняли их. К полудню приготовили все гафельные топсели, фоки, грот-брамсель и бизань. Судно шло на приемлемой скорости, подгоняемое легким, доходящим до среднего восточном или юго-восточном бризе.
Взрывчатые вещества полетели за борт, так как не было места для их хранения, и в любом случае температура оставалась слишком высокой для безопасного хранения. Другие припасы аккуратно разложили. Матросы и мичманы разделились на две смены вахтенных. Моряки рядового и старшинского состава спали в местах для экипажа шхуны — там места были оборудованы для пяти человек — ив трюме, в то время как мичманы заняли штурманскую рубку на корме, а офицеры — две небольшие каюты на палубе. Штурманская рубка служила в качестве кубрика. Потребление воды и провизии строго отслеживалось. Цистерны с водой держались на замке и все получали свою тщательно отмеренную норму у интенданта.
Тщательная проверка киля корабля принесла успокаивающие новости. Судно, противореча мнению своего прежнего капитана, казалось крепким до нижнего трюма. Оно немного текло, но, откачивая воду два раза в день, экипаж держал шхуну сухой. Такелаж оказался в хорошем состоянии, как и гроты, другие паруса — сильно изношены. Карт было мало и они ограничивались маршрутом Батавия — Кокосовые острова. Большую часть времени морякам приходилось управлять судном при помощи общей карты. Они нашли старый справочник, но информация в нем сильно устарела и относилась к периоду между 1824 и 1854 годами. Под рукой также оказался и протрактор, морской ежегодник в приличной форме и механический лаг, которым нашли применение. Моряки пытались выяснить восточно-западное отклонение от курса, наблюдая за солнцем, рассчитывая долготу и определяя точные хронометрические показания. Тем временем они нашли штурманский журнал всего двухмесячной давности с хронометрическим контролем; он тоже содержал ежедневные отклонения. Показания приборов соответствовали рассчитанному курсу и положению и таким образом могли быть признаны примерно правильными. Они им здорово помогли в судовождении.
11 ноября 1914 года
Перед полуднем, в дополнение к повторяющейся работе, такой как уборка судна, проверили оснастку, запустили трюмную помпу, установили нижний марсель. Когда дул восточный и юго-восточный ветер силой от трех до четырех баллов, ставили топсель, бом-кливер, кливер, средний кливер, фок, нижний марель, верхний марсель, грот, грот-брамсель, бизань и марсель. Корабль шел на скорости от 3,8 до 5,1 морских миль. В 23:35 оборвалась бечева, которой была привязана шлюпка, и шлюпку оставили дрейфовать.
12 ноября 1914 года
На протяжении дня ветер усилился и стал южным. Ночью потребовалось закреплять паруса. Час корабль шел на скорости в 8,2 узла, 5,5 до 6 миль на протяжении дня. Фок-штанги стали ломаться.
13 ноября 1914 года
В 05:00 начался сильный дождь со шквалистым ветром. В лодки, свисающие со шлюпбалок, вставили и закрепили шпигаты; все доступные контейнеры приготовили для сбора дождевой воды. Задействовали даже большой парус и крышу каюты. Весь экипаж голым стоял на палубе, используя возможность помыться в пресной воде и прополоскать белье. Они набрали бочонок пресной воды для питья.
14 ноября 1914 года
В 13:30 они изменили курс, направляясь ближе к суше, чтобы избежать зоны непредсказуемых штилей и шквалов, которая устанавливается, когда муссоны меняют направление с юго-восточного на северо-западный. В 17:00 началась гроза. После нее установился штиль и корабль со спущенными парусами тяжело качался на ударяющих о борт волнах.
16 ноября 1914 года
Давно ожидаемый северо-западный муссон еще не задувал. Дули легкие ветры, причем то с одной стороны, то с другой, а поэтому приходилось несколько раз закреплять паруса. Плохая погода угрожала установиться ночью, поэтому легкие паруса установили в сумерках. Вечером короткой церковной службой отметили неделю, которая прошла после сражения и отплытия из Порт-Рефьюдж.
17 ноября 1914 года
При полном штиле нос корабля держали направленным на северо-запад. Моряки пытались менять курс, в то время как ветер все больше и больше дул на север. Ветровые волны накатывали одна на другую. На северо-западе низко висели тяжелые темные тучи, которые медленно поднимались над горизонтом. Мог ли это быть так ожидаемый муссон?
Ситуация с водой улучшалась. То, что собралось в спасательных шлюпках, было противным на вкус, но могло использоваться для мытья и стирки. Дождевая вода, собираемая в бочонках, оказалась годной для питья, ее немного разбавляли лимонным соком. Картофель можно было варить в соленой воде, что экономило питьевую воду.
В 15:00 барометр стоял на самой нижней из пока зарегистрированных отметок, 729,78. До этого времени дневная кривая медленно поднималась, но теперь давление падало. Очевидно следовало ждать усиления ветра. В 16:00 задул легкий северо-западный ветер. Шли курсом на северо-восток, потом на север. Вечером ветер полностью прекратился. Марсель и гафель свернули и связали внизу. Корабль тяжело качался на волнах.
