Книга Северная война, или Блицкриг по-русски, страница 97. Автор книги Вячеслав Красиков

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Северная война, или Блицкриг по-русски»

Cтраница 97

Дитя Кокуя и трудолюбия

А вот другой нерусский питомец «гнезда петрова» не дожил не только до глубокой старости, но даже до победы над шведами. Так же, как и многие другие военачальники первого российского императора, он с молодости вошел в число доверенных царских помощников. И затем продолжал играть видную роль в его военной машине. Настолько видную, что если бы был не иностранцем, то наверняка занял бы одно из почетных мест в галерее отечественных военных деятелей. Достаточно сказать, что именно под его пером родился первый устав для европеизированной армии «Третьего Рима».

Вейде Адам (1667—1720), генерал-аншеф с 1714 г. Участвовал в Северной войне, кроме 1701—1710 гг., когда находился в плену. Командовал крупными соединениями и работал над совершенствованием организации русской армии, став в итоге президентом Военной коллегии, курировавшей все вопросы, связанные с обороноспособностью новой империи.

Судьба Адама Вейде служит еще одной иллюстрацией тех почти неограниченных перспектив, что открывались в петровской России перед европейцами, которые не имели родовых титулов и званий, но обладали природным умом и энергией. Ведь один из будущих крестных отцов русского регулярного воинства являлся всего лишь сыном простого немецкого врача, заброшенного жизненными неурядицами в Московию. Службу в «потешных» сын эскулапа начал по меркам конца XVII в. поздновато. Его ровесники на далекой родине к этим годам обычно переходили в разряд опытных солдат. Многие даже опоясывались офицерскими шарфами. Однако шустрый австриец быстро наверстал упущенное, обогнав в конечном итоге не только всех местных боярских недорослей, но и большинство «кокуйских немцев», являвшихся основными конкурентами в борьбе за самые лучшие места в окружении молодого русского монарха.

Воинская биография Вейде, в общем-то, типична для тех людей, кто принадлежал к одному поколению с Петром I. Начав со стрельбы пареной репой из деревянных пушек, он самоучкой познакомился с инженерным делом и связанными с ним премудростями. Однако с воплощением знаний на практике во время Азовских походов не заладилось. Но царь снисходительно отнесся к ошибкам близкого приятеля и в 1696 г. «цесарец» уже стал майором элитного Преображенского полка, в котором сам государь официально числился только капитаном.

К 30 годам он превратился в крупного вельможу. В записках Иоганна Корба — секретаря венского посланника Гвариента, которые по сей день считаются одним из самых авторитетных источников для исследования раннепетровской эпохи, имя Вейде встречается едва ли не чаще всех других царских сановников. Ему даже посвящена отдельная небольшая глава. И отрывок из нее поможет более полно представить то впечатление, которое этот человек производил на современников: «…из немцев, получив отвращение к обычным занятиям лекарей, определился в военную службу. Побуждаемый желанием достигнуть счастья, сделаться известным государю и заслужить его милость, Вейд без чужой помощи изучил по книгам искусство подводить мины. Он подвел мины, с согласия государя, при осаде Азова, но судьба злобно надсмеялась над старательным трудом Вейда и его минами: взрыв этих мин повредил одним лишь царским солдатам, и несколько сот человек, карауливших вал, взлетели на воздух… Он гордится тем, что светлейший Евгений, готовясь к битве с неприятелем, спрашивал по врожденной ему доброте и вниманию также совета и у него, Вейда. В бытность нашу в Москве Вейд произведен в генерал-бригадиры, каковой чин, быть может, соответствует чину главного начальника стражи…»

Последнее предположение Корба неверно, поскольку в этот момент Вейде занимался разработкой вопросов куда более серьезных, чем проблема охраны и связанная с ней деятельность. Для Петра I после Азовских походов стало окончательно ясно, что организация современных вооруженных сил невозможна без тщательного постижения всех аспектов западного военного искусства. Эта задача начала решаться царем с присущими ему настойчивостью и непреклонностью. Уже в начале 1697 г. для подготовки собственных офицерских кадров за границу «в науку» отправили около 150 стольников, сержантов и солдат. Вместе с ними со специальным заданием ознакомиться с устройством лучших европейских армий поехал и Вейде.

Во время путешествия он внимательно изучил принципы формирования французских, голландских, саксонских и австрийских войск. И даже принял личное участие в боях против турок в армии Евгения Савойского. По возвращении в Россию в 1698 г. Вейде предоставил Петру подробный отчет о своих наблюдениях, изложив их в виде аналитического доклада, после чего царь приказал ему взяться за написание устава для будущей регулярной армии. То есть изложить основы военно-административного существования предполагавшихся полков, обязанности всех чинов от рядового до главнокомандующего и правила строевого обучения солдат.

В этой работе австрийцу назначили помогать еще одного наиболее грамотного в подобных делах петровского сподвижника — Якова Брюса. Но шотландца вскоре отозвали для занятия иными неотложными проблемами, поэтому первые «артикулы» русской армии вошли в ее историю под названием «Устава Вейде». Он был готов к концу столетия, после чего сразу же началось формирование подразделений «новоманирных» войск.

К моменту нападения на Швецию цесарец возглавил одно из трех так называемых «генеральств» новорожденной регулярной армии, в которое вошли 9 только что образованных пехотных и 1 драгунский полк. Соединение создавалось и обучалось в Москве, то есть достаточно далеко от будущего театра боевых действий. И к цели первого похода — под стены Нарвы — сумело добраться только через полтора месяца после объявления войны — в октябре. До конца осени оно осаждало неприятельскую крепость, пока на ее выручку не подошла армия Карла XII.

Азиатский беспорядок русских позволил скандинавам беспрепятственно подготовить атаку и даже измерить высоту и глубину укреплений, которыми осадные полки окружили свой лагерь. «Генеральство» Вейде занимало его левый фланг, примыкая южным краем к правому берегу реки Наровы. Но главный удар Карла пришелся по центру, а затем развернулся на север, оставив против подразделений австрийца лишь небольшой заслон, поэтому его соединение пострадало меньше других в ходе боя.

Можно сказать, что бог войны предоставил Вейде под Нарвой редкостный шанс одним движением решить исход если не всей войны, то первой ее кампании, поскольку основные силы скандинавов, обратив в бегство центр русских, оказались на некоторое время скованными упрямым сопротивлением петровской гвардии на северном фланге. Она в тот момент отчаянно нуждалась в помощи, которую ей и мог оказать корпус цесарца, ударив в тыл не столь уж многочисленному врагу.

Об этой перспективе, анализируя сражение, постоянно пишут даже шведы, вовсе не склонные к сомнениям в закономерности своей победы. Вот что, например, вспоминал камергер короля — граф Карл Вреде: «Если бы у Вейде хватило мужества пойти в атаку, он, несомненно, разбил бы нас, поскольку мы смертельно устали, почти ничего не ели и не спали несколько ночей. К тому же все наши люди так перепились найденной в русских палатках водкой, что немногочисленные офицеры не в состоянии были поддерживать порядок».

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация