На той стороне улицы другие агенты Цитадели Убийц, выступив из тени, посылали вслед всадникам огненные стрелы и заклинания, но, к ужасу Ремилара, почти одновременно с ними показались и другие, узнать которых было несложно.
Дозорные!
Может, Энтрери и дроу - только приманка для Цитадели? И игры, затеянные Энтрери, - лишь хитроумная уловка, предпринятая для того, чтобы свести вместе Дозорных и убийц?
Снова отвлекшись, молодой чародей понял, что заклинание теперь точно не подействует. Еще раз махнув рукой Боусуну, он начал колдовать заново.
Каким-то сверхъестественным усилием воли бедняга смог-таки добраться до него и, распластавшись у ног Ремилара, вцепился в его лодыжки. Чародей даже придержал его за плечо, и сила заклинания перебросила их обоих на каменистый склон в Южной Ваасе, милях в двадцати от крепости.
– Ну, пошли,- обратился молодой маг к своему несчастному товарищу. - До пещеры ярдов двести вверх по склону, и тащить тебя я не собираюсь.
Дернув Боусуна за руку, Ремилар встретился с его ничего не выражающим взглядом, - по-видимому, он даже не понимал, где находится.
Боусун и в самом деле все равно, что покинул собственное тело. Его закружил вихрь серого тумана и резких ярких вспышек - это Киммуриэль Облодра, совершив ментальное нападение, захватил его разум.
* * *
Языки пламени и черный дым вились за копытами адских коней, с грохотом несшихся по булыжной мостовой. Джарлакс скакал первым, и его конь, слишком резко повернув на углу, опрокинул повозку с рыбой. Покупатели мгновенно бросились врассыпную, а бедный торговец пытался руками прикрыть свой товар. Видение бескровного, испуганного лица этого уже немолодого человека еще много дней преследовало потом Артемиса Энтрери. Рыночная толпа разбегалась перед всадниками, люди, взывая к богам и плача, кто бегом, кто ползком старались убраться с их дороги. Матери хватали и крепко прижимали к себе детей, рыдая и причитая так, будто сама Смерть пришла на улицы.
Энтрери заметил, что Джарлакса веселит всеобщая паника. Дроу даже сдернул шляпу и театрально приветствовал всех, лавируя в толпе на страшном жеребце.
Убийца пришпорил своего коня и, вырвавшись вперед, направил его на тихую улицу.
– Эти толпы прикроют наше бегство! - возмутился Джарлакс, но Энтрери ничего не ответил.
Упрямо нагнув голову, он лишь сильнее пришпорил жеребца. Они промчались несколько кварталов, пугая лошадей и редких прохожих. Сзади доносились звуки погони, но беглецы передвигались слишком быстро и беспорядочно, а там, где они проносились, возникали сутолока и давка, и преследователи вынуждены были сбавлять скорость.
– Нужно прорваться за ворота, - бросил Энтрери, как только Джарлакс поравнялся с ним на довольно широкой безлюдной улице.
– А потом в мои собственные.
Энтрери бросил на него недоуменный взгляд, не поняв, что это значит. Однако на расспросы и размышления времени не осталось, потому что, круто свернув за угол, они оказались перед северными воротами Гелиогабалуса. Ворота были открыты, как всегда, но стражники уже заметили всадников.
Они забегали и засуетились, и это означало, что массивная решетка сейчас опустится и створки закроются перед беглецами.
Пригнув голову, Джарлакс ударил пятками по бокам коня, и черный, как ночь, жеребец помчался еще быстрее, высекая копытами искры. Не отставая от приятеля, и Энтрери пришпорил своего скакуна. Джарлакс взмахнул руками, и на крытую галерею над воротами опустился черный шар, а в пальцах дроу почти сразу оказалась волшебная палочка.
– Чудесно! - пробормотал убийца раздраженно, представляя, как его неугомонный товарищ сейчас запустит в стражников огненный шар или еще что похуже и навлечет на них тем самым целую тучу стрел.
Джарлакс нацелил палочку и что-то проговорил. Из ее кончика вырвался ком зеленой вязкой массы и угодил в стражника, возившегося с опускным рычагом. Еще один ком был отправлен в одну из створок, и Джарлакс еще сильнее пришпорил коня.
Стражник у подъемного механизма с криком отпрянул и выпустил рычаг из рук. Ворот начал раскручиваться, и решетка стала медленно опускаться.
Но липкое вещество уже почти целиком обволокло механизм, движение его замедлилось, а потом почти остановилось, и между решеткой и мостовой осталось достаточно места, чтобы всадник, пригнувшись, мог проскакать под ней.
Второй ком попал в цель столь же метко и так крепко залепил петли правой створки, что стражники, пытавшиеся закрыть ворота, не могли этого сделать. В следующий миг они с воплями бросились в разные стороны от всадников на страшных жеребцах.
Но Джарлакс никогда так просто не уходил, наверное, именно поэтому Энтрери все еще был с ним заодно. Спрятав палочку, дроу перебросил поводья в правую руку, а левой тряхнул, и из рукава выскользнул простой золотой браслет. Зажав его в кулаке, Джарлакс поднес вещицу к лицу.
В этот момент в сторону беглецов полетела первая стрела, за ней другая, но дроу дунул в золотой ободок, и дыхание его, тысячекратно усиленное, превратилось в могучий порыв ветра, раскидавший стрелы в стороны.
– Не отставай! - гаркнул он Энтрери и создал еще один непроницаемо-черный шар в узком просвете ворот.
Джарлакс приник к шее коня, и жеребец пронес его под скрипящей решеткой, которая могла в любое мгновение преодолеть сопротивление клейкой массы. Дроу скрылся в сплошной черноте, и Энтрери, скрипнув зубами, последовал за ним.
Казалось, за стенами посветлело, но лишь потому, что тьма глухой ночи была ничем в сравнении с непроницаемым мраком волшебной сферы, и товарищи поскакали по дороге, ведущей на север от Гелиогабалуса. Стрелы все еще летели им вслед, и одна даже оцарапала жеребца Энтрери, но адские кони не замечали таких мелочей и уносили своих всадников все дальше от городских стен.
Когда очертания города уже скрылись вдали, Джарлакс съехал на обочину дороги и остановил коня.
– Что еще ты задумал? - ворчливо спросил Энтрери.
– А ты собирался гнать до самых Ворот Ваасы?
– Куда угодно, лишь бы подальше отсюда.
– Ну да, а Нелликту или кому-нибудь из Гаретовых чародеев достаточно одного заклинания, чтобы вдруг возникнуть у нас на пути, как и случилось по дороге из Палишука.
Дроу спешился и сразу отпустил волшебного жеребца, ставшего обсидиановой статуэткой, которую Джарлакс сунул в мешочек на поясе.
Энтрери остался в седле. Джарлакс невозмутимо вынул из-под плаща одну из множества своих волшебных палочек и взглядом как бы спросил у компаньона: «Ты со мной или нет?»
Ночь выдалась сырая, темная, Энтрери огляделся и со вздохом слез с коня. Повинуясь приказанию, его жеребец тоже превратился в маленькую статуэтку, которую Энтрери бросил Джарлаксу.
Дроу протянул ему руку, Энтрери взялся за нее, и в следующее мгновение разноцветный вихрь закружил вокруг. Сверкали ядовито-желтые и ослепительно голубые вспышки, и все это сопровождалось странной иллюзией, будто звезды и луна заваливаются куда-то вбок.
