Гоблин, что стоял правее, поднял копье и с воплем бросился в атаку.
Именно на это Атрогейт и рассчитывал.
* * *
Услышав, что Атрогейт с шумом ломится в дверь, Артемис Энтрери скользнул за ширму. Он не только недолюбливал дворфа, но и не доверял ему, потому возможность подслушать пришлась кстати.
– Вот где эта тощая полукровка, что хочет меня обскакать! - взревел Атрогейт, переступив порог комнаты Калийи.
Женщина мельком взглянула на дворфа, ничуть не испугавшись, - Энтрери понимал, что она спокойна, зная, что он рядом.
– Ну, чего, думаешь, имя себе здесь заработала?
– Ты это о чем?
– Ах, госпожа Калийа, первая в списке, - кривляясь, ответил Атрогейт.
Среди смельчаков из Ворот Ваасы, отправлявшихся в походы в необжитые земли, шло своеобразное соревнование. За уши диких тварей, населявших эти территории, было назначено вознаграждение, но, чтобы подстегнуть энтузиазм, командиры крепости еще стали вести и список самых удачливых «охотников за головами». Почти с самого начала имя Атрогейта бессменно возглавляло этот список, пока несколько месяцев назад Калийа не обошла его. А ее погибшая подруга Парисса отстала от дворфа всего на пару очков.
– Думаешь, меня это волнует? - спросил он.
– Во всяком случае, явно больше, чем меня, - невозмутимо ответила полукровка, а Энтрери за ширмой удовлетворенно кивнул, довольный ответом подруги.
Посопев, Атрогейт взревел:
– Недолго тебе там быть!
Энтрери чутко прислушивался, стараясь понять, угрожает он Калийе или нет. Машинально сжав эфес, он неслышно ступил, переместившись к ближайшему к двери краю ширмы, откуда удобно было бы атаковать дворфа с фланга, если потребуется.
Атрогейт поднял руку с зажатым в ней туго набитым мешочком, и наемный убийца успокоился, сообразив, что там внутри.
– Тебе снова придется смотреть мне в спину, полукровка, - потрясая мешком, сказал Атрогейт. - Четырнадцать гоблинов, парочка тупоголовых орков и один огр на закуску.
Калийа равнодушно пожала плечами.
– Так что если ты крепкая, продолжай охотиться и зимой, - вещал Атрогейт. - Я же отправлюсь на юг и буду пить, пока снег не сойдет, поэтому снова можешь стать первой на несколько месяцев, если повезет. Но как только снег растает, все, уступишь мне место.- Помолчав, дворф ухмыльнулся в кустистую бороду. - Правда, подружки-то твоей больше нет, с кем пойдешь? Если только этого проныру уговоришь, только он, небось, холодов побоится!
Калийю передернуло при упоминании о Париссе, и Энтрери, заметив это, даже не рассердился на оскорбление в свой адрес. Полукровка все еще тяжело переживала потерю. Парисса с Калийей дружили много лет, бывали во многих передрягах, но она погибла по дороге в Палишук, выпав из повозки, которой правил Энтрери, во время битвы со страшными, похожими на змей летающими чудищами.
– Добрый мой дворф, мне совсем не хочется тащиться куда-то убивать гоблинов, - сказала Калийа, справившись с собой.
– Ну, как знаешь, - фыркнул дворф. - Мне-то все едино, я так и так весной буду первым, так что ты и другие, кто думает меня обойти, можете даже не надеяться! Не выйдет!
– И наплевать.
Гордо выпятивший грудь Атрогейт несколько растерялся, услышав такой ответ. Буркнув нечто нечленораздельное, он еще раз тряхнул своим мешком перед носом у Калийи, сказал: «Н-да» - и повернулся к двери.
Энтрери даже не посмотрел в его сторону, целиком сосредоточив внимание на подруге, которую, несмотря на внешнюю невозмутимость, разговор с дворфом явно расстроил.
Глава 2
ДОРОГА В БЛАДСТОУН
Трудно было вообразить себе спутников более непохожих друг на друга. Джарлакс, ехавший на высоком сильном жеребце, был одет отменно - шелковая одежда, широкий плащ, пурпурная шляпа с огромными полями, украшенная пером диатримы. Дорожная грязь как будто не приставала к нему - ни пылинки, ни пятнышка не было на его вещах. И сам он, изящный и стройный, сидя в седле очень прямо, походил на безупречно воспитанного знатного вельможу. Его нетрудно было принять за какого-нибудь принца-дроу, искушенного в дипломатии.
Рядом с ним трясся на осле дворф - полная ему противоположность. Можно было подумать, что вся грязь на дороге - от коренастого, неряшливого Атрогейта. К несчастью бедного ослика, дворф носил доспехи из кожи и металлических пластин, с бесчисленным количеством пряжек, бляшек и ремешков. Седло он, видно, считал ненужной роскошью, поэтому сидел просто на спине бедного животного, крепко обхватив его ногами, подпрыгивая и подскакивая при каждом шаге. За спиной у него крест-накрест крепились знаменитые кистени, сделанные из стеклостали, и их утыканные шипами головки тоже болтались на ходу.
В отличие от наголо бритого дроу, черная кожа которого поблескивала под полями шляпы - а когда он снимал ее, становилось видно, что никакой растительности, кроме тонких изогнутых бровей, на голове эльфа нет, - дворф был чрезмерно волосат, чем гордился, как лев своей гривой. Черные космы, будто копна, торчали во все стороны, сплетаясь с пучками, торчавшими из ушей, и длинной бородой, заплетенной в две косицы, каждая из которых была перехвачена ленточкой, украшенной драгоценными камнями.
– Ну, мы прям настоящие герои,- обратился дворф к своему спутнику.
Впереди следом за парой солдат ехали Артемис Энтрери и Калийа, а солдаты позади сопровождали гроб с телом командира Эллери из Армии Бладстоуна, молодой воительницы, подававшей большие надежды, дальней племянницы короля Гарета Драконобора. Все жители Бладстоуна скорбели о ней. Она погибла в замке, порожденном темной магией, который неожиданно возник неподалеку от северного городка Палишука, населенного полуорками.
Никто не знал правды о ее гибели, кроме Джарлакса и Энтрери. На самом деле женщина погибла от руки наемного убийцы, тем самым разрешившего исход поединка между Эллери и темным эльфом.
– Да, действительно, - согласился Джарлакс.- А ведь именно это я тебе и предсказывал, когда вытащил из той ямы. Видишь, какая слава нас ожидает, так что злиться из-за печальной участи Калгана было глупо.
– А кто сказал, что я злился? - фыркнул Атрогейт. - Просто мне не шибко хотелось есть бедолагу.
– Э нет, меня не обманешь, добрый дворф.
– А-ха-ха-ха!
– Ты вполне законно мог нарушить свои клятвы, - проговорил Джарлакс и искоса посмотрел на собеседника, следя за его реакцией.
Там, в замке, Атрогейт вызвал на бой Энтрери, и Джарлаксу пришлось вмешаться в ход поединка. С помощью одной из множества своих волшебных вещиц темный эльф создал под ногами дворфа довольно глубокую яму, куда тот в пылу схватки и свалился. Попав в ловушку, дворф все равно долго упирался, не желая присоединиться и помочь остальным, пока Энтрери не сбросил вниз труп его приятеля, мага Кантана.
