– Держи, - любезно предложил дроу и рывком подбросил хопеш обратно владельцу.
Тот поднял руки, чтобы поймать его, и в это мгновение Джарлакс со всей силы ударил его в лицо ногой. Разбойник рухнул, и меч упал на него сверху.
– Зови своего!… - начал было дроу, но, мельком глянув на Энтрери, увидел, что наемный убийца успел вызвать адского жеребца и тот, выдыхая струйки дыма, нетерпеливо бьет копытом.
Последний противник Энтрери уже и так потерял оружие, ну а вид жуткого коня напугал его окончательно, и он бросился наутек, невнятно бормоча и всхлипывая на ходу.
Энтрери вскочил на коня и, ударив его пятками по бокам, с места пустил в галоп. Кочевники, бежавшие на помощь товарищам, бросились врассыпную, успев, правда, метнуть во всадника копье и выпустить стрелу, но невидимая броня выдержала оба удара.
Джарлакс вскочил на своего жеребца и поскакал следом. Сперва они мчались за пронесшимся на боевом вепре, как ураган, Атрогейтом, но скоро обогнали его. Из-за одной из сломанных повозок неожиданно поднялись сразу несколько лучников, но почти тут же раздались их испуганные крики, поскольку всех поглотил мрак, вызванный дроу.
Кочевникам еще предстояло сражаться с диатримой, оставшейся в оазисе, а трое спутников остановились только в миле от него, снова оказавшись среди песков.
– А-ха-ха! - ревел Атрогейт. - Ну, спасибо, ну спасибо тебе за такого зверька! Храп! А-ха-ха!
Улыбнувшись в ответ, Джарлакс повернулся к Энтрери.
– Хорошо, что все так закончилось, - сухо сказал он. - Но похоже, несмотря на все мои старания, ты не стал хоть немного дипломатичнее.
Энтрери хотел что-то возразить, но тут увидел, что на роскошной шляпе Джарлакса на глазах вырастает новое перо, молча пришпорил коня и поехал прочь.
– Надо вернуться, - подал голос Атрогейт. - Их там еще много осталось!
Глядя вслед товарищу, Джарлакс не ответил и тоже пустил своего жеребца вперед.
– Пф! - сердито фыркнул дворф и неохотно поехал за ними, время от времени с сожалением оглядываясь.
Глава 22
АЛЧНЫЕ БОГИ
– Во, теперь ясно, почему прежний хозяин помер, - сказал Атрогейт, войдя вместе со своими спутниками в предложенный им в юго-западной части Мемнона дом.
Утром этого дня троица прибыла в город, и по настоянию Энтрери - хотя он их с собой и не звал - они, минуя более богатые кварталы, где были сосредоточены таверны и гостиницы, двинулись в самый убогий район, дома в котором представляли собой одинаковые глинобитные коробки с земляными полами, причем многие обитатели не имели даже таких жилищ. Некоторые горожане спали на улице, прислонившись к стене, ничем не защищенные от проливного дождя. Правда, Джарлакс избавил друзей от такой ночевки. Служка в Доме Защитника, храме богини Селуны, завидев блеск золота, охотно сообщил, что хозяин одного из домиков недавно перешел в мир иной и его жилище можно занять.
Дроу, вошедший внутрь сразу за дворфом, горестно застонал, поняв, что дал служке чересчур большую взятку. Жилье состояло из четырех стен, крыши, через огромные прорехи в которой проглядывало небо, и грязного земляного пола. В центре громоздился единственный стол, сложенный из камней, кишевший омерзительными насекомыми - довольно жуткими красновато-коричневыми тварями вроде скорпионов, с устрашающими клешнями и загнутыми вверх хвостами. Похоже, они давно чувствовали себя здесь полноправными хозяевами.
Атрогейт протопал к столу и, весело хмыкнув, с хрустом раздавил одну из ползучих тварей большим пальцем.
– Что-то не очень аппетитно, - заявил он.
– Только не вздумай это есть, - кисло сказал Джарлакс, и дворф, как обычно, расхохотался.
Энтрери вошел последним и окинул помещение равнодушным взглядом.
– Ты, небось, привык к таким хоромам, - съязвил Атрогейт.
Искоса глянув на него, Энтрери помотал головой и снова повернулся к криво навешенной двери.
– На площади рядом с доками сейчас дневная служба, - бросил он Джарлаксу. - Я буду там, у южной стены Дома Защитника.
– Ты нас не подождешь? - спросил дроу.
– Я вас с самого начала не приглашал.
– А-ха-ха! - разразился смехом Атрогейт.
– Довольно, любезный, - сказал Джарлакс, глядя вслед товарищу. - Ему сейчас нелегко.
– А по-моему, ему все равно.
– Ты о доме? - обернулся темный эльф. - Думаю, Артемис Энтрери слишком хорошо знаком с такой обстановкой. Но он вернулся в город, где родился и вырос, и, похоже, с этим местом у него связаны болезненные воспоминания; пожалуй, они и привели его сюда.
Как ни странно, Атрогейт нахмурился и промолчал, что было для него крайне необычно, и у проницательного дроу родились некоторые подозрения.
– Здесь я могу жуком угоститься, а у храма - вместе с толпой помолиться, но, может быть, лучше пойти и напиться? - помолчав, выпалил дворф и расхохотался, как всегда.
– Неужели ты в самом деле такой, Атрогейт? - серьезно спросил Джарлакс, и тот, сразу оборвав свой дурацкий смех, хмуро поглядел на него. - Кроме чересчур своеобразного чувства юмора, у тебя как будто больше никаких чувств и нет, - продолжил Джарлакс, а дворф еще больше помрачнел. - Ну вот сейчас, например. Неужели ничто, кроме собственного удовольствия, тебя не волнует?
– Тебя, что ли, волнует?
– Далеко не всегда, но этому можно дать вполне вразумительное объяснение.
– Или сказать: «Не лезь не в свое дело».
– А ты мне что скажешь, лохматый друг мой?
– Не суй нос, куда не просят.
– Но невозможно без всякой причины быть настолько поверхностным,- настаивал дроу.- Есть, пить, драться да отпускать шуточки, от которых всех с души воротит, - неужели в этом ты весь?
– Тебе-то почем знать?
– Так расскажи мне, - улыбнулся Джарлакс. Атрогейт покачал головой, стиснув зубы.
– Или мне надо напоить тебя как следует, чтобы вытянуть признание?
– Только попробуй, и я тебе голову кистенем проломлю! - пригрозил дворф.
Джарлакс засмеялся и промолчал, но для себя решил выяснить, в чем все-таки дело: Атрогейт такой неспроста. Что-то когда-то надломило дворфа, и он опустился почти до уровня животного, сделав свое шутовство броней, защищающей его от мира, для надежности укрепив ее задиристостью и страстью к выпивке.
И Джарлакс пообещал себе, что, несмотря на сопротивление и отнюдь не шуточную угрозу дворфа, разгадает его загадку.
* * *
Все вокруг было настолько знакомо Артемису Энтрери, что он помимо воли мысленно перенесся на много лет назад. На широкой площади перед громадным зданием Дома Защитника, самого большого сооружения этой части Мемнона, стоял, сидел и лежал весь сброд из беднейших кварталов города. Это было царство самой страшной нищеты, многие страдали от хворей - неизбежных спутников тех, кто всю жизнь не имеет возможности досыта есть и пить, держать себя в чистоте и прятаться от непогоды.
