Война затягивалась, хозяйствовать становилось все труднее, изъятия сельхозпродукции из деревни увеличивались. Все большая часть крестьян ориентировалась на самосохранение и последующее выживание. При этом государственные меры в отношении деревни с конца 1916 г. были связаны исключительно с изъятием, реквизициями и другими силовыми способами решения обострявшегося продовольственного вопроса. Выжить в условиях традиционного, фактически натурального хозяйства было возможно, но при нарастании социальной конфронтации все реальнее становилась перспектива быть просто уничтоженным, особенно для помещиков. В 1917–1918 гг. опора на традиционные институты — прежде всего общину — часто оказывалась спасительной. Исследователи отметили повсеместную и глубокую архаизацию жизни провинциальной российской деревни этого периода.
Война вынуждала упрощать и минимизировать затраты в хозяйстве. Это означало экономию труда, выращивание простых культур и трав, которые почти не требовали обработки, упрощение севооборотов. Изменения в каждом хозяйстве в общем виде проявились как изменения в соотношении посевов зерновых, технических, масличных культур. Приоритет теперь был у культур, требовавших меньшей обработки — ржи и овса. К тому же это были главные потребительские, а не товарные культуры. Выращивание товарного зерна (пшеница, ячмень, греча), масличных и технических культур резко уменьшилось. До войны рожь занимала в посевах около 28% посевов, примерно столько же — пшеница, около 20% — овес. На масличные, технические культуры, картофель приходилась почти четверть всех посевов. Переписи 1916–1917 гг. зафиксировали незначительные изменения в соотношении посевов главных зерновых культур, — на уровне +1–1,5% для ржи, -5% для пшеницы. Неизменной в среднем по империи оставалась доля овса. Но незначительные на первый взгляд подвижки, выражаемые в относительных цифрах, в реальной жизни оборачивались тысячами и сотнями тысяч десятин посевов, имели и существенные региональные особенности (см. табл. 3).
Таблица 3.
Структура посевов основных зерновых культур (пшеница, рожь, овес) в Европейской и Азиатской частях Российской империи, 1916–1917 гг., тыс. дес.
| Регион |
Год |
Рожь |
% |
Пшеница |
% |
Овес |
% |
Всего посевов |
% |
| Европейская Росси |
| Черноземная полоса |
1916 |
14 250,7 |
29,8 |
12775,1 |
26,8 |
7478,7 |
15,7 |
47 758,1 |
100 |
| 1917 |
14 639 |
30,7 |
12167,8 |
25,6 |
7633,5 |
16,1 |
47 592,2 |
100 |
| Нечерноземная полоса |
1916 |
5719 |
39,9 |
781 |
5,5 |
4277,4 |
29,9 |
14 314,9 |
100 |
| 1917 |
5491 |
40,6 |
699,3 |
5,2 |
4154,7 |
30,8 |
13 507,2 |
100 |
| Всего по Европейской России |
1916 |
19 771,7 |
31,8 |
13 556,1 |
21,8 |
11756,1 |
18,9 |
62 073,1 |
100 |
| 1917 |
20130 |
32,5 |
12 866,9 |
20,8 |
11 788,2 |
19,1 |
61 899,2 |
100 |
| Азиатская Россия |
1916 |
1091,3 |
6,4 |
9447,2 |
55,3 |
3054,2 |
17,8 |
17 094,2 |
100 |
| 1917 |
1060,6 |
6,2 |
9916,9 |
58,2 |
3383,3 |
19,8 |
17 053,6 |
100 |
В войну стало заметно, что существенно увеличилась доля трав в посевах (в черноземных районах европейской части прирост за 1912–1917 гг. — 83,2%, в нечерноземной полосе 60,8%). Травы не требовали никакой обработки. Это отразилось и на общих сборах хлебов. В абсолютных показателях, по данным П.И. Лященко, валовые сборы всех хлебов и картофеля в предвоенное пятилетие составляли 7 млрд. пуд., в 1914–6,9 млрд., в 1916 — около 5 млрд.
