– А ты будто не знаешь, в кого? В тебя, – фыркнула дочь. – Когда ты последний раз смотрел на себя со стороны?
Тощий секретарь отца, сидевший в углу бронемашины, которого Лависса обычно называла «удочкой», не смог сдержать улыбки. Президент заметил это и рявкнул на него:
– Чего вы смеетесь? Я вас спрашиваю? Вам надоела ваша работа?
Секретарь мгновенно перестал улыбаться, забился в угол и вжался в сиденье.
– Что со «Скелетоном-1»? Как вам удалось спастись? – спросила дочку мать, чтобы разрядить обстановку.
Она была мягче мужа и иногда с ним спорила, но в главных вопросах всегда принимала его сторону.
– «Скелетон» едва нас не убил, – ответила Лависса. – Он дважды обстреливал «Странника», и оба раза нам только чудом удавалось оторваться от него. Это настоящее чудовище, взбесившийся звездолет-терминатор.
– Я не думал, что он выйдет из-под контроля, – проворчал президент. – Никогда нельзя до конца доверять машинам. Как только покончу с Кроксом и засажу этого пирата пожизненно в космическую тюрьму, постараюсь придумать, как обезвредить летающего идиота.
– Старый Шкипер его уже обезвредил.
– Как обезвредил? У того же самовосстанавливающаяся броня! – не поверил президент.
– Он столкнулся с ним в лоб на световой скорости. Такого не выдержит никакая броня, – сказала дочь.
– Отлично, – кивнул президент. – Значит, со «Скелетоном» покончено. Теперь осталось покончить с пиратом.
– Ты хочешь засадить капитана Крокса в тюрьму? – возмутилась Лависса. – Но за что? За то, что он нас спас?
– За твое похищение, за нападение на корабли грузового флота и пиратство по галактическому законодательству полагается или пожизненное заключение, или полное стирание личности.
– Как бы не так, по галактическому законодательству! Ты делаешь только то, что хочешь, и прикрываешься галактическим правом! Когда тебе нужно было изготовить убийцу «Скелетона-1», ты нарушил все галактические законы! – Щеки у Лависсы покрылись красными пятнами, как бывало всегда, когда она сталкивалась с несправедливостью и ложью взрослых.
Услышав такое, секретарь президента отвернулся к окну, ссутулился и постарался вообще стать как можно меньше. Если бы у него была возможность, он вообще стал бы в эту минуту лилипутом. Заявить такое главе планеты могла лишь его дочь, хотя, надо признать, в словах Лависсы была доля правды.
Щеки у президента покрылись такими же пятнами, как и у его дочери, а глаза сузились. В этот момент они были удивительно похожи.
– Если бы мне это сказал кто-нибудь другой… – медленно произнес он.
– То ты бы посадил его в тюрьму, прикрывшись галактическим законодательством! – крикнула Лависса. – Хорошенькая у нас демократия!
Она чувствовала, что поступает тактически неверно. Чем больше будет раздражать отца, тем сильнее он возненавидит капитана Крокса, Грохотуна и Баюна и не успокоится, пока не покончит с ними. Было бы правильнее заплакать и постараться слезами разжалобить отца, но что поделаешь, если у нее такой характер?
– Что? Что ты сказала? Да как ты смеешь так разговаривать со своим отцом?
«Еще как смею», – хотела сказать Лависса, и ссора закончилась бы внушительным наказанием, но в этот момент, к счастью, машина остановилась у президентской резиденции.
Тотчас робот-швейцар в красной ливрее поспешил открыть дверцу машины, вытянувшись по струнке. В парке перед дворцом под полотняным тентом у столиков с угощениями и яркими цветами толпились министры и советники.
Один из них подскочил к президенту и почтительно напомнил:
– Посол ждет уже полтора часа, а в четыре у вас исполнительный совет и заседание кабинета министров.
– Я же просил посла перенести встречу!
– Это невозможно. Он сегодня же должен вылететь на Землю для доклада лично Верховному правлению.
Президент задумался, слегка сдвинув светлые, как у дочери, брови.
– Хорошо, я сейчас подойду. Передай послу мои извинения.
Перед тем как войти в резиденцию, он повернулся к роботам-телохранителям и сказал:
– Глаз не спускать с Лависсы. Ни на секунду! Если она убежит, вы пойдете в переплавку как не справившиеся со своими обязанностями. А с тобой мы еще поговорим, необходимо всерьез заняться твоим воспитанием!
Прошло уже несколько часов, и все это время Лависса чувствовала, что за ее спиной неподвижно маячат два робота-телохранителя, держа девочку в постоянном поле зрения, готовые кинуться за нею повсюду, куда бы она ни пошла, и предупреждая каждое ее движение.
– Эй вы, Пень и День! Можете хоть на минуту оставить меня в покое? – крикнула наконец Лависса, выходя из себя.
Роботы переглянулись. У них было совершенно одинаковое выражение неподвижных лиц-масок, и она отличала их только по именам. Оба были в равной степени недалекими и приставучими. Вначале, когда они только были произведены и приставлены ее оберегать, Лависса с досадой обозвала одного робота «Пень!», и он неожиданно откликнулся. Так имя и прижилось. Второй некоторое время был без имени, а потом получил прозвище День – просто по созвучию с Пнем.
– А ну проваливайте! – снова крикнула девочка, которая не могла уже выносить эту назойливую опеку.
– У нас приказ не отходить от вас ни на шаг! – отчеканил День, вытягиваясь по стойке «смирно».
– А я приказываю вам отстать от меня!
– Мы подчиняемся только распоряжениям вашего отца! – заявил Пень.
И Лависса знала, что упрямые роботы все равно будут таскаться за ней, даже если она начнет швырять в них табуретками – что порой, разозлившись, и делала.
В это время к ней в комнату, крадучись и блестя желтыми глазами, вошла ее любимая кошка Луиза с придушенным птенцом птицы ляо-сяо в зубах, которого она только что поймала где-то в парке. Хотя Луизу кормили чем только душа пожелает, она все равно оставалась охотницей. Увидев кошку, роботы мигом выхватили бластеры. Потом Пень поймал орущую и царапающуюся Луизу и стал сличать у нее сетчатку глаза.
– Вы что, спятили, дураки? – Лависса подскочила и вырвала свою любимицу из пневматических лап робота.
– Мы должны были убедиться. Вдруг это не кошка, а заминированный биоробот, – сказал Пень, пряча бластер в кобуру. – Сто лет назад именно таким способом было совершено покушение на президента Земли. Только тогда вместо кошки использовали биоробот его любимой собаки.
– Ну, все! Хватит с меня! Мы уходим! – Лависса схватила Луизу и бросилась по коридору.
Пень и День понеслись за ней.
Девочка помчалась вначале по длинной лестнице на верхний уровень, а потом по петляющему коридору, слыша за спиной настойчивый топот роботов. Она хотела выйти к дополнительным лифтовым шахтам, которые спускались в парк, но, видимо, не туда свернула и забежала в тупик. Она редко бывала в этом крыле резиденции, которое находилось в стороне от ее обычных маршрутов. Здесь в стене была массивная дверь, будто запертая, но Лависса толкнула ее изо всех сил, и она неожиданно открылась. Не задумываясь, девочка забежала в комнату и захлопнула дверь перед самым носом у роботов, закрыв ее на внутренний замок.
