– Глупая машина! Показывает неизвестно что! И дураку ясно, рядом никого нет! – рассвирепел Грохотун и с размаху шмякнул биолокатор об стену.
Прибор треснул, что-то в нем взорвалось, и антенна повисла. Сколько Крокс ни старался его восстановить, локатор не работал.
– Устаревшая модель! – презрительно фыркнул робот. – А в инструкции еще написано, что он – противоударный!
– Вот уж не думал, что ты читаешь инструкции! – съязвил попугай. – В твоей инструкции не написано, что ты способен на такое умственное усилие!
Грохотун не совсем понял иронию попугая, но на всякий случай погрозил ему кулаком и пообещал его расплющить.
Крокс швырнул в робота обломками биолокатора:
– Теперь их найти будет еще сложнее! Ты это понимаешь?
– Понимаю, капитан! – грустно подтвердил великан. – Понимаю.
– Так зачем же ты его разбил?
Грохотун задумался:
– Не знаю. Может, я хотел проверить, противоударный ли он? Или еще что. Сам теперь не помню.
Крокс почувствовал, что закипает от ярости. Еще немного – и из него пойдет пар. Но тут попугай, круживший под потолком, вдруг заверещал:
– Капитан, капитан! Тут ступеньки!
– Какие ступеньки?
– Посмотрите сами!
По стене шла большая трещина. Крокс пустил в нее осветительную ракету и увидел осыпавшиеся от времени полустертые ступеньки.
– Куда они ведут? Нужно проверить. Ломай, Грохотун!
Тот с радостью навалился на стену. Несколько толчков – и треснувшая стена осыпалась, едва не придавив обломками незадачливого разрушителя.
– Ничего страшного, я противоударный, – похвастался робот-убийца. – В моей инструкции так написано.
– Если только твоя инструкция не врет, – добавил попугай.
У Грохотуна была слабость: он обожал читать свою инструкцию – затрепанную книжечку, которая называлась «Инструкция по пользованию роботом-воином класса «сержант», серийный номер 5423XG». Часто долгими неделями, когда «Странник» мчался от одной точки Вселенной к другой, Грохотун тихонечко сидел где-нибудь в уголке и читал инструкцию по пользованию самим собой.
– И никакая я не устаревшая модель! – бормотал он. – Ишь как хитро придумано! Ни одной лишней детальки!
Он так любил эту книжечку, что берег ее куда больше своей головы. Голову, на худой конец, можно было привинтить запасную, а вторую инструкцию – поди разыщи!
После того как рухнула стена и Грохотун разобрал обломки, открылось начало узкой лестницы, зигзагами уходившей куда-то вглубь.
Судя по тому, что стена эта была заложена, лестницей давным-давно не пользовались. Ступеньки раскрошились от времени. Синий мох на них мутировал и стал почему-то черным.
– Что-то мне не нравится эта лесенка, – проскрипел попугай. – Уверен, никого из тех, кого мы ищем, там нет! Они небось и не знали о ней. Мы-то нашли ее только потому, что разломали стену.
Крокс осторожно ступил на рассыпавшиеся ступеньки:
– Нужно выяснить, куда ведет этот ход и зачем его так заботливо скрыли. Вдруг там сокровищница?
– Почему вы так решили, капитан? – поинтересовался попугай, больше всего на свете не любивший молчать.
– Сокровищницы всегда укрываются в самых потаенных местах, – объяснил Крокс. – Грохотун, за мной!
Пират спустился на несколько ступенек и обернулся:
– Будьте осторожны! Если это и в самом деле сокровищница, здесь должно быть полно ловушек. Вертящиеся камни, копья, пропасти и тому подобное.
– Спасибо, что предупредили, капитан! – поблагодарил робот.
И они смело отправились во тьму. Лестница была крутой и путаной, она то опускалась, то поднималась, казалось, врезаясь в самые недра горы. В любое мгновение Крокс и Грохотун ожидали какой-нибудь каверзы-ловушки: неожиданного обвала, рушащихся балок или чего-нибудь в этом роде. Но, к их удивлению, никаких подвохов не было. Самые обыкновенные старые ступеньки – ход, которым по каким-то причинам давно не пользовались и даже зачем-то замуровали. Инфракрасное зрение Крокса, Грохотуна и попугая освещало темные повороты лестницы.
– Ну и где эта сокровищница? – ворчала птица. – Надоело уже. Скука, хоть блох в перьях ищи.
Пожалуй, про блох он слегка преувеличивал. У роботов-попугаев не бывает блох, разве что появится какой-нибудь экзотический жук-роботоед с недавно открытой планеты.
Неожиданно лестница оборвалась. Пираты оказались в небольшой пещере с высоким сводчатым потолком.
– Наконец-то! – воскликнул Крокс.
«Наконец-то! Наконец-то!» – под сводчатым потолком гулко прокатилось эхо.
– Грохотун, не вздумай ничего колотить! – на всякий случай предупредил робота попугай. – Помнишь, что было в Оранжевой пещере, когда ты нас едва не угробил?
– Подумаешь, не угробил же! – отозвался робот. – Да тут и аквариумов никаких нет.
– Хватит болтать! Ищите сокровища! – Крокс вошел в пещеру, внимательно обводя взглядом все углы в поиске сундука с рубиноглазами или чего-нибудь в этом роде.
Но никаких сокровищ в помещении не оказалось. Зато посредине рос гигантский, в несколько обхватов, гриб с белой шляпкой. Зонтик гриба незаметно переходил в потолок пещеры и сливался с ним. По сути, то, что пираты приняли за сводчатый потолок сокровищницы, было шляпкой гриба.
– Не понимаю! – насторожился Крокс. – Если сокровищ нет, а есть только этот гриб, зачем понадобилось замуровывать вход? Что-то тут нечисто!
– Смотрите, капитан! – воскликнул попугай.
Гриб вздрогнул, громко выдохнул: «Пых!» – и из шляпки вырвалось что-то похожее на белое облачко.
– Смываемся! – крикнул Крокс. – Ловушка!
Пираты бросились обратно, но не успели: белое облачко неизвестного происхождения окутало их.
И тут стали происходить непонятные вещи. Когда легкая дымка развеялась, оказалось, что Крокс и Грохотун сидят на полу и улыбаются.
– Ой, не могу! Весело мне! – неожиданно расхохотался пират и обнял робота.
– А мне, а мне-то! Ха-ха! Ну и забавная же у вас физиономия, капитан! – И Грохотун тоже горячо обнял своего командира.
Вскоре они запрыгали вокруг гриба, начали колотить его кулаками по его толстой ножке, а потом запели песню космических флибустьеров. Время от времени гриб делал «Пых!» – и пещера окутывалась новым белым облачком.
Попугай уселся на шляпку гриба, нахохлился и довольно забормотал:
– Высижу яичко, хорошая я птичка! Высижу яичко, умная я птичка!
Почему-то попугай решил, что он наседка и именно сейчас высиживает свое лучшее, любимое яйцо.
– Ха-ха! Хорошо-то как! – веселился Грохотун. Смех робота-убийцы был довольно противным и больше напоминал скрип давно не смазываемой двери.
