Он смотрел на нее с таким обожанием, что она не могла поверить своим глазам.
– Сара, ты выйдешь за меня по той причине, что ты любовь всей моей жизни?
Сара осторожно высвободилась из его объятий и закрыла глаза.
– Я не могу.
– Бог мой, Сара, я сделаю все, чтобы доказать тебе, как сильно люблю тебя. Пожалуйста, поверь мне.
– Дело не в тебе. Я тоже тебя люблю. Но тебе нужен наследник. Видишь ли, довольно высока вероятность того, что я не смогу родить тебе ребенка, потому что мне вырезали одну из труб, и существует риск еще одной внематочной беременности.
Алекос снова притянул ее к себе и зарылся лицом в ее волосы.
– Тогда у нас не будет детей. Я не хочу рисковать твоей жизнью. Мне нужна ты, – с чувством произнес Алекос. – Больше ничего не имеет значения. Что бы ни ждало нас в будущем, я хочу, чтобы мы были вместе до конца нашей жизни.
Он крепче сжал ее в своих объятиях.
– Мое тело знало истину до того, как я был готов принять ее, – хрипло сказал Алекос. – Когда мы занимались любовью, наша близость значила намного больше, чем просто превосходный секс.
– М-м-м, но он был фантастическим, не так ли? – лукаво улыбнулась Сара. – Думаю, тебе следует освежить мою память.
Алекос рассмеялся, а потом жадно прильнул к ее губам, и от его поцелуя у нее закружилась голова.
– Мне следует предупредить тебя, что это номер для новобрачных и тут никого нет из обслуживающего персонала, – прошептал он. – В спальне повсюду разбросаны лепестки роз.
Когда он отнес ее в спальню и уложил на кровать, она убедилась, что он говорил правду. Алекос медленно снял с нее платье алого цвета, целуя каждый миллиметр ее тела. Когда он стянул с нее нижнее белье и прижался губами к ее разгоряченной сердцевине, она сказала, что любит его и только его. Сара повторила эти слова, когда Алекос вошел в нее, заполнив собой без остатка, и занялся с ней любовью, изливая на нее всю свою нежность и страсть.
– Ты позволишь мне любить тебя вечно и будешь любить меня? – прошептал он, притягивая ее ближе, когда они расслабленно лежали в объятиях друг друга.
– Да, – счастливо улыбаясь, пообещала Сара.
Они поженились три месяца спустя, в канун Рождества. Отец Сары гордо вел ее по церковному проходу к алтарю, чтобы передать ее будущему мужу.
После свадебной вечеринки, устроенной в доме Лайонела Кинсли в Беркшире, счастливая пара улетела в свадебное путешествие в Южную Африку.
– Куда-нибудь, где можно носить поменьше одежды, – сказал Алекос, когда Сара спросила его, куда бы ему хотелось отправиться.
Они и правда редко одевались на протяжении этих трех недель, которые провели в частном бунгало на берегу океана, что, по мнению Сары, и послужило причиной ее беременности, подтвердившейся через месяц после их возвращения в Лондон. Им пришлось поволноваться, пока ультразвуковое исследование не показало, что беременность Сары проходит нормально, и они с надеждой смотрели, как бьется крохотное сердечко их ребенка.
Теодор Димитрий Гионакис, попросту Тео, появился на свет на две недели раньше срока и тут же стал центром внимания своих родителей.
– Любовь может изменить все, – сказал как-то Алекос, одной рукой прижимая к себе сына, а другой обнимая свою жену. – Моя Сара, ты изменила меня. Ты научила меня, как впустить любовь в мое сердце, и теперь она останется там навсегда.
– Навсегда – звучит превосходно, – улыбнулась Сара и поцеловала Алекоса, и больше не нужно было никаких слов.
