– Бог знает, что подумают присутствующие, когда ты появишься перед ними в платье, более подходящем для гламурной модели из журнала, рассчитанного исключительно на мужскую аудиторию, – недовольно буркнул Алекос, открывая дверь и следуя за Сарой по коридору. – Ты ведь знаешь, что некоторые из них очень консервативны. – Он спрятал руки в карманы от греха подальше, но не мог унять гулкое биение своего сердца. Или пульсацию в другой части тела.
– Глупости. Думаю, им понравится это чудесное платье, – беззаботно прощебетала Сара. – Члены совета директоров относятся ко мне с симпатией. Они знают, что я всегда выкладываюсь на работе и никогда не сделаю ничего такого, что может навредить имиджу компании.
Алекосу пришлось признать ее правоту. Даже Орестис Пагнотис относился к ней уважительно и как-то заметил, что Алекосу следует жениться на ком-нибудь таком же здравомыслящем, как его личная помощница.
Беда в том, что Сара больше не выглядела его прежней здравомыслящей помощницей. Она была восхитительной и невероятно привлекательной, и, хоть Алекос точно не собирался жениться на ней, он не мог не признать, что хочет ее. Очень сильно. А он не привык себе ни в чем отказывать. Но, по правилам, которые он же сам и установил, служебные романы в его компании были под строжайшим запретом. Но на такого бунтаря, как Алекос, слово «запретный» действовало как красная тряпка на быка. К тому же правила создавались для того, чтобы их нарушать.
– Алекос! – послышалось у него за спиной, стоило им войти в забронированный для званого ужина отдельный зал пятизвездочной гостиницы на Парк-Лейн.
Алекос молча выругался, когда к ним подбежала молодая девушка и с энтузиазмом расцеловала его в обе щеки.
– Зельда, – пробормотал он и вежливо, но решительно убрал ее руки со своей шеи.
Внучка Орестиса Пагнотиса была жизнерадостным ребенком в детстве, но сейчас в ее пышной фигуре восемнадцатилетней барышни не осталось ничего детского. Алекос очень удивился, что Орестис позволил своей внучке надеть золотистое обтягивающее платье с глубоким декольте, но он знал, что Зельда была любимицей своего деда, чем она беззастенчиво пользовалась.
Зельда влюбилась в него в прошлом году, когда он проводил несколько дней на флагманской яхте компании, ведя переговоры с некоторыми из членов совета директоров. Однажды вечером, вернувшись с очередной встречи, он застал девушку у себя в постели. Алекосу удалось убедить ее вернуться в свою каюту, и с тех пор он прилагал все усилия, чтобы избегать ее.
Но сегодня вечером, когда Зельда собственнически взяла его под руку и повела в зал, где подавали шампанское и закуски, Алекос решил, что боги отвернулись от него. Он посмотрел по сторонам в поисках Сары и увидел ее мило болтающей с новым финансовым директором компании, Полом Эддисом. Парню было чуть за тридцать, и, как считал Алекос, женщины могли находить его внешность привлекательной благодаря белокурым волосам и изящным чертам лица. Сара казалась очень радостной, а Эддис смотрел на нее с нескрываемым изумлением, словно не мог поверить, что ему уделяет внимание самая красивая женщина в этом зале.
Вечер из плохого стал еще хуже, когда всех позвали к столу, и Алекос обнаружил, что он сидит рядом с Зельдой. Организацией размещения гостей за столами занималась сама Сара, и Алекос особенно подчеркнул, что не хотел бы оказаться за одним столиком с внучкой Орестиса. Неужели его помощница решила подшутить над ним? Алекос посмотрел в другой конец зала, где сидела Сара. Но она смотрела в другую сторону, и он пришел в ярость, увидев, как официант пожирает взглядом ее обнаженную спину.
Алекос с трудом прожевал кусочек сырного суфле, показавшегося ему на вкус как кусок картонки.
– Разве ты не должна быть в школе и готовиться к экзаменам? – пробормотал он, обращаясь к Зельде и решительно убирая ее руку со своего бедра.
– Я бросила школу, – захихикала девушка. – Ну, вообще-то директриса настояла, чтобы я ушла, потому что я дурно влияла на других девочек. Но мне не нужны никакие экзамены, потому что я собираюсь стать моделью. Дедуля пригласил известного фотографа, чтобы сделать мне портфолио.
– Но если ты будешь плохо вести себя, твой дедушка может отказаться помогать тебе с карьерой модели.
– Ой, дедуля даст мне все, что я пожелаю. – Зельда чуть наклонилась в его сторону. – А если я буду плохо себя вести, ты накажешь меня? – жеманно спросила она.
Алекос с удовольствием наказал бы свою личную помощницу за то, что у него выдался такой дурацкий вечер. Он сверлил взглядом лопатки Сары. Да уж, оказалось, что они могли свести с ума любого мужчину.
Чертов ужин наконец подошел к концу, и, как только заиграла музыка, Алекос тут же поднялся из-за стола, игнорируя мольбы Зельды потанцевать с ним.
К нему подошел Орестис Пагнотис и холодно посмотрел на него.
– Держись подальше от моей внучки. Алекос, Зельда – совсем еще ребенок, и я не позволю совратить ее. Я всегда переживал насчет того, что твое чрезмерное увлечение женщинами может негативно сказаться на репутации нашей компании. Позволь еще раз напомнить: для того, чтобы модернизировать концерн так, как ты хочешь, тебе понадобится поддержка каждого члена совета директоров. Повторю, каждого!
– Вы угрожаете мне? – едва сдерживая гнев, спросил Алекос.
– Я предлагаю как следует подумать над моими словами, – предупредил Орестис.
Сара поднялась, когда Алекос подошел к ее столу.
– Что-то случилось? По вашему виду не скажешь, что вам нравится эта вечеринка.
– Интересно, с чего бы это? – отрезал Алекос. – Может, потому, что ты посадила меня за стол рядом с Зельдой Пагнотис, и это после того, как я ясно дал понять, что хочу сидеть подальше от нее? Или потому, что Орестис считает, что я увиваюсь за его внучкой, которая, по его мнению, невинный ягненочек?
– Но она не должна была сидеть рядом с вами, – озадаченно ответила Сара. – Когда мы пришли, я забегала сюда, чтобы проверить все лично… Наверное, Зельда поменяла карточки.
Недовольство внучкой Орестиса и злость на самого старика за то, что тот угрожал лишить его своей поддержки на следующем заседании членов совета директоров, превратилось в другого рода неудовлетворенность, стоило ему заглянуть в невинные зеленые глаза Сары.
Боковым зрением Алекос заметил направлявшуюся к нему Зельду и схватил Сару за руку.
– Потанцуй со мной, – приказал он, притягивая ее к себе.
Она изумленно посмотрела на Алекоса, но он был слишком потрясен огнем, который полыхнул у него внутри, как только он ощутил, как к его груди прижалась грудь Сары.
Невозможно было поверить, что перед ним та самая женщина, которая вся напряглась и держалась так, чтобы ни одна часть ее тела не соприкоснулась с его телом, когда он почувствовал себя обязанным пригласить ее на танец на той рождественской вечеринке. Теперешняя Сара была мягкой и податливой в руках Алекоса, и он ощущал через тонкую ткань своей рубашки прикосновение набухших под шелком сосков, когда она двигалась с ним в такт музыке.
