Он отгреб немного земли, вырыв небольшую яму, затем свалил как можно больше маленьких, густых веток на себя и стал лежать очень тихо.
* * *
Даника ворвалась в хаос с раскрытым от изумления ртом. Никогда прежде девушке не доводилось видеть подобного разрушения. Она увидела, как дерево рухнуло вместе с великаном, затем упало еще одно, дальше, под натиском багбэров.
Даника обернулась назад, беспокоясь за Кеддерли. Она не могла защитить его на этот раз – на самом деле, она не была даже уверена, что сможет защитить себя. Покорно пожав плечами и бросив долгий взгляд туда, где она оставила юношу, девушка двинулась вперед, зная, что ей не составит труда найти врага для боя.
Вопль «А-га!» заставил ее повернуть голову в сторону густой сосновой рощи. Оттуда отчаянно летел багбэр, а за ним летела дубина. Оружие ударило зверя по ногам, сбив его на землю. Прежде чем тот смог подняться, Пикел подбежал, поднял дубину, и размазал багбэрову голову по земле. Гном поднял глаза на Данику, его белоснежная улыбка сияла сквозь слой крови, покрывавший его лицо.
Несмотря на безумие и опасность вокруг нее, Даника ответила на улыбку и подмигнула гному, и они с Пикелом оба понимали, что это знак прощания.
Пикел вновь исчез в соснах, а Даника низко пригнулась и вытащила свою пару кинжалов. Юная монашка вышла на охоту.
* * *
Кеддерли обхватил Том Вселенской Гармонии, пытаясь найти какие-то ответы, которые позволят ему избежать задания, которое дала ему Даника, и ужасного положения, которое легло на его плечи. Дориген лежала перед ним совершенно спокойно, лишь слегка постанывая при каждом вдохе.
Куда важнее был растущий гул сражения. Кеддерли знал, что не может позволить себе оставаться здесь долго, что он должен вступить в бой плечом к плечу со своими друзьями, а даже если нет, битва все равно найдет его весьма скоро. Он перезарядил свой возвращенный арбалет – оставалось всего пять стрел – и положил его на павшую волшебницу.
Страницы великой книги были для него как в тумане; в безумии своего разума, он с трудом мог прочитать слова, и еще труднее было найти в них смысл. Затем он вдруг оторвался от этих страниц, встревоженный отчетливым ощущением что он был не один. Он потратил краткое мгновение на то, чтобы сосредоточиться на этом чувстве, сфокусировать свои мысли.
Медленно, Кеддерли нагнулся и поднял арбалет. Он развернулся, давая чувствам направлять его там, где не могут глаза, и выстрелил.
Взрывчатая стрела ударилась о ствол молодого деревца, взорвав его пополам. Недалеко в стороне от него Кеддерли услышал неожиданный шорох кожистых крыльев.
– Ты не можешь спрятаться от меня, Друзил! – воскликнул юный клерик. – Я знаю, где ты!
Звук колотящих крыльев скрылся в лесу, и Кеддерли не стал сдерживать улыбку превосходства на своем лице. Друзил больше его не побеспокоит.
Дориген застонала и начала ворочаться, вяло пытаясь подняться на локтях. Кеддерли снял арбалет с нее и зарядил новую стрелу.
Его глаза расширились в ужасе от его действий; как может он думать убить беззащитную женщину, и как он может думать прибегать к своему проклятому оружию для такого грязного дела? Его дыхание захлебнулось; глаза Барджина глядели на него из теней.
Он бросил самострел и поднял книгу, закхлопнув ее и схватив крепко обеими руками.
– Это не то, о чем ты думала, давая ее мне – заявил он, как будто говоря это Наставнице Пертелоп, затем обрушил тяжелый том на затылок Дориген, вновь уронив ее на землю.
Кеддерли неистово приступил к делу, чтобы успеть прежде чем колдунья вновь придет в себя. Он стянул три кольца с рук Дориген: одно из ее колец с печатью носило символ служителей Талоны; одно из золота, украшенное блестящим черным ониксом – это было то самое, о котором Кеддерли подозревал, что оно стреляет магическим пламенем; и последнее золотое и оправленное мелкими алмазами. Затем последовала мантия мага, Кеддерли засунул ее себе в рюкзак. Он заметил тонкую палочку, засунутую за завязки белья Дориген, и обшарил все кошели и карманы ее оставшейся одежды, чтобы убедиться, что там нет больше магических предметов и компонентов заклинаний.
Когда с этим было покончено, он стоял, глядя на беспомощную женщину, пытаясь понять что делать дальше. Некоторые заклятия, как он знал, не требовали физических компонентов, а другие требовали небольших и распространенных предметов, которые можно найти повсюду. Если он оставит Дориген так, она сможет принять участие в продолжающейся войне, может встать и убить любого из них, убить Данику, возможно, сказав всего несколько простых слов.
Придя в ярость от этой мысли, Кеддерли схватил свой посох и откинул руки чародейки в стороны. Кривясь при ударах, он переломал Дориген пальцы на одной руке, а затем на другой, по очереди, пока ее руки не стали черно-синими и пугающе опухли. Все это время, отравленная и избитая колдунья лишь тихо постанывала и даже не пыталась убрать ее руки в сторону.
Кеддерли собрал свои вещи, перекинул колчан с оставшимися стрелами через плечо, и отправился прочь, не имея ни малейшего представления о том, куда он должен идти.
* * *
Эльберет наконец заметил своего отца, бившегося на небольшой поляне с огромным Рагнором. Эльфийский принц понял, что ему потребуется время, чтобы проскользнуть мимо других схваток вокруг и добраться до Галладеля, и также понял, что Рагнор быстро завоевывает преимущество.
Он увидел, как его отец нанес отчаянный, прямолинейный удар. Рагнор поймал руку эльфийского короля и нанес своим мечом рубящий удар сверху, который Галладель остановил, схватив огриллона за запястье. Все казалось Эльберету таким ужасно знакомым. Он хотел закричать об опасности, хотел стереть себя в порошок за то, что не рассказал об излюбленной тактике огриллона.
Стилет выскочил из рукояти меча Рагнора, прямо вниз в уязвимую голову Галладеля, и Эльберету оставалось только смотреть.
Они продолжали борьбу еще несколько мгновений, пока Рагнор не освободил свою руку и не обрушил ее вниз.
Так, неожиданно, Эльберет стал королем Шильмисты.
Глава 22. Видения Ада
Могучий конь несся как ветер, отважно неся своего всадника на вражеского вождя. Багбэры выступили вперед, чтобы остановить их, но Теммериса пригнул свою голову и вклинился прямо сквозь них, расшвыривая их как опавшие листья.
Теммериса споткнулся, передние копыта огромного коня зацепились за одну упавшую тварь. Трезубец, брошенный из засады в ветвях, вошел Теммерисе в бок, окончив скачку гордого жеребца. Теммериса полетел вниз, тяжело, со ржанием и дрожью от яда, что пропитал проклятое оружие.
Эльберет откатился в сторону от зарослей и обернулся, глядя в ужасе, как его гордый скакун затих.
Когда эльфийский принц огляделся, он увидел, что весь путь между ним и Рагнором чист.
– Иди сюда, эльф, – рыкнул огриллон, узнав Эльберета по их прежней встрече. – Я тебя уже побил однажды. На сей раз, я тебя убью! – Просто чтобы уязвить противника, Рагнор пнул эльфийский труп у своих ног.
