«Терибль» был среди кораблей, уже имевших возможность испытать на себе огонь русских береговых батарей. Один из офицеров, Джон Барнс, оставил об этом запись в своем дневнике: «Это первый раз, когда я оказался под огнем и, хотя мы находимся в зоне действия только одного форта, новость не является приятной».
«Терибль»
[30] одним видом оправдывал свое название. Но не только в имени и виде состояла его опасность для русских батарей. Еще в Балаклаве на корабле, опираясь на опыт изучения русских батарей во время разведывательных выходов, определили, что скрытую опасность для атакующих будут представлять батареи, расположенные высоко над уровнем моря и соответственно имеющий возможность доставать своим огнем английские корабли с большой дистанции. Для борьбы с ним провели усовершенствование орудийных платформ четырех 68-фт. орудий: им увеличили угол возвышения, в результате чего дальность стрельбы превысила 4000 м.
Это примерно соответствовало дальности огня русской артиллерии батареи Волохова и себя оправдало: «Терибль» в разгар боя произвел самый удачный выстрел из всех кораблей союзной эскадры, вызвавший взрыв на Константиновской батарее (из 27 орудий 22 выбыли из строя).
«Авторство» столь удачного попадания, этакой «сладкой пилюли», подсластившей общую неудачу дня, приписывают нескольким кораблям. В нашем случае я ссылаюсь на вездесущего и всезнающего Уильяма Рассела, который по роду профессии должен был знать если не все, то многое.
Гардемарин Сеймур в своих воспоминаниях говорил, что в течение всего сражения не видел почти ничего, находясь у орудий на батарейной палубе, но грохот выстрелов был невероятно сильным. Единственный драматический момент, который ему удалось пережить связан с попаданием русского снаряда, после которого все заволокло дымом.
Судя по всему, его рассказ лег в основу репортажа Рассела: «…внутри форта прогремел один взрыв, что может свидетельствовать о некоторых повреждениях».
Правильность «реконструкции» артиллерии подтверждают историки, считающие, что численное превосходство корабельных батарей над береговыми свели к минимуму три вещи: большая дальность стрельбы, задымленность целей и … малое число 68-фунтовых пушек. Только они показали свою эффективность, но их явно не хватало.
Действия «Террибля» наглядно показали, что время бортовых батарей линейных кораблей уходят в прошлое, наступает время башенных поворотных артиллерийских систем.
HMS “TRIBUN”
Экипажу этого парохода уже удалось почувствовать вкус военной добычи. 12 апреля 1854 г. еще на Балтике им были захвачены два русских транспорта «Александр» и «Феникс». Но одно дело пиратское безобразничание в открытом море, совсем другое смертельная пляска под огнем укрытых каменными стенами русских батарей. В принципе, корабль и повел себя как настоящий пират. Получив в самом начале сражения несколько незначительных попаданий и убедившись, что крепостные береговые батареи это совсем не плохонькие пушчонки какого-то «торгаша», командир «Трибюна» кептен Карнеги решил не подвергать корабль и себя большому риску и ограничился огнем с дальней дистанции, предусмотрительно прикрываясь бортами своих более грозных соратников.
HMS “SPHINX”
Особых успехов, действовавший в отдельном отряде паровых кораблей, «Сфинкс» не достиг. Но чести быть удостоенным упоминания в «Таймс» добился. Судя по ним, корабль вел огонь по Константиновской батарее из 6 носовых и кормовых орудий «с большим успехом». Хотя, скорее это попытка выдать желаемое за действительное. Командир парохода кептен Артур Уилмот, понимая малую значимость своего участия, ограничился тем, что, расстреляв отведенный боезапас, вывел корабль из боя.
ФРАНЦУЗСКАЯ АТАКА
«Франция смотрит на вас!»
Сигнал, поднятый адмиралом Гамеленом на флагманском корабле «Внль де Пари» 5(17) октября 1854 г. перед началом бомбардирования Севастополя.
Французские и турецкие корабли начали покидать Камышовую бухту в 9 часов утра. Новые французские «тактические соображения», нарушившие планы, потребовали большего времени на построение боевых порядков и затянули вступление флота в бой.
Головными шли турецкие линейные корабли, ведомые адмиралом Ахмет-пашой. За ними вели свои отряды Гамелен и Брюа, в кильватерном строю приближаясь к Севастополю, почти как год назад Нахимов к Синопу.
В 11 часов 55 минут Гамелен приказал поднять на «Виль де Пари» сигнал: «Франция смотрит на вас».
Выйдя на обозначенную позицию, каждый корабль сначала сбрасывал с кормы верп.
[31] Затем, замедляя ход, отдавал носовой якорь, становясь таким образом на шпринг, «не имея надобности в вытягивании его, всегда слишком продолжительном, под ядрами неприятеля».
Линия французских кораблей готовилась открыть стрельбу со среднего расстояния 700 саж. Арьергард и центр — по Карантину и его батареям, авангард — по Константиновской батарее и в глубину бухты.
Французы приступили к делу раньше британцев, точно так же они первыми стали получать «гостинцы» с батарей №10 и Александровской. Ядра с 12.30
уже в щепу разносили борта кораблей Гамелена, а они все никак не успевали завершить развертывание боевого порядка. Вскоре отряды Гамелена и Брюа перемешались
Французской эскадре особенно досаждали навесные выстрелы. Верхние палубы «Виль де Пари», «Монтебелло», «Фридланда», «Валми». «Наполеона» и «Генри IV» были «…неоднократно посещаемы некоторыми из многих снарядов, перекрещивающих беспрерывно пространство над судами».
Хотя все пространство между атакующими и обороняющимися затянуло густым дымом, затруднявшим, часто исключавшим прицеливание, высокие мачты французских линейных кораблей, возвышались над ним, служа прекрасным ориентиром для прицеливания. Спасло лишь то, что русские артиллерийские офицеры, видимо в суматохе боя, не произвели вычисление правильных углов возвышения и стрельба, хоть и отличная, велась только по направлениям.
В 13 час. 10 мин. по сигналу с флагманского корабля французские и турецкие корабли открыли огонь по батареям № 8, 10, Александровской и Константиновской.
Доска из обшивки борта французского линейного корабля «Наполеон», пробитая русским ядром в бою 5(17) октября 1854 г. Из коллекции Военно-морского музея Франции. Современное фото.
ФЛАГМАН: “VILLE-DE-PARIS”
Флагманский линейный корабль «Париж» стал на якорь в 8 кабельтовых от Александровской батареи. С его палубы наблюдал за разворачивающимся сражением адмирал Гамелен, рядом с которым стоял его начальник штаба адмирал Буа-Вильомез. Гамелен приказал поднять сигнал: «Франция смотрит на вас!». В ответ с палуб кораблей раздались приветственные крики.
