Вандер вскрикнул и отпрыгнул, схватившись за окровавленную руку.
– Чертов снег укусил его! – взвыл Айвен и рванулся вперед, размахивая своим обоюдоострым топором.
Лезвие прошло сквозь таинственного монстра, клацнув о голый камень скалы, – дворф отсек добрую четверть туловища бестии.
Но эта четверть оставалась такой же живой и такой же лютой, как и основная туша, и теперь отряду предстояло сражаться с двумя чудовищами.
Вандер кинулся в атаку, занеся меч здоровой рукой.
Монстров стало трое. Айвен почувствовал, как что-то обожгло его руку, но, ослепленный порывами ветра и боевым безумием, дворф не осознавал, что делает. Он методично поднимал и опускал топор, невольно умножая ряды опасных тварей.
Кэддерли обратил внимание на происходящее только тогда, когда раздался крик Шейли. Глаза молодого жреца чуть не выкатились из орбит, когда он увидел истинный облик того, кого Айвен принял за орла: похожее на льва существо, выше Кэддерли, с размахом крыльев футов в двадцать пять. Пикирующее чудовище падало на Шейли и Данику, но внезапно остановило нырок, взревело и хлестнуло хвостом.
Град железных шипов посыпался на двух девушек и молодого человека. Даника оттолкнула Шейли в сторону, потом как-то извернулась сама, чудом избежав серьезных ранений, хотя на руке ее немедленно набухла кровавая полоса, ярко-красная на белом-белом фоне.
Шейли поспешно вскинула лук, но странный лев сделал замысловатую петлю, и стрела ушла в пустоту, растаяв в снежном буране.
Впереди Вандер получил очередной удар и взвизгнул так, как совершенно не пристало стойкому и гордому великану. Молодой жрец кинулся вперед, чтобы выяснить, с кем это сражаются друзья, а увидев, зажмурился и затряс головой, ибо не мог поверить, что его спутники полностью окружены каким-то ожившим снегом!
Удары дуплоседа и дворфов не приносили результатов, а только создавали новых монстров.
И Кэддерли погрузился в Песнь Денира, в логику, управляющую гармонией Вселенной. Он увидел сферы, не просто небесные сферы, но магические шары природной энергии. Очевидная истина быстро привела Кэддерли к однозначному заключению: со снегом лучше всего бороться огнем, и без долгих раздумий молодой жрец выбросил кулак по направлению к самому крупному куску чудовища, между собой и друзьями, и выпалил эльфийское слово, означающее огонь:
– Fete!
Из оникса на золотом перстне Кэддерли вырвалось пламя, и шипящая вспышка поглотила сразу нескольких снежных монстров. Оживший снег превратился в бесплотный пар, мгновенно унесенный ветром.
Потом что-то сильно ударило Кэддерли в спину, швырнув его на землю. Со страху ему показалось, что чудовищный лев вернулся, и юноша перекатился, выставив перед собой меч.
Он увидел стоящую позади Данику и догадался, что это она сбила его с ног. Теперь девушка встречала нового противника, вступившего в драку, тварь, несомненно намеревавшуюся отвлечь молодого жреца.
– Химера? – больше утверждая, чем спрашивая, выдохнул Кэддерли, когда трехглавый монстр бросился на Данику.
Центральная голова и торс этого чудища, как и у первого, были львиными, но у этого на второй оранжевой чешуйчатой шее покачивалась маленькая голова дракона, а третью венчала рогатая башка черного козла.
Существо встало на дыбы, и драконья голова выдохнула струю пламени.
Даника отскочила от Кэддерли, подпрыгнула и уцепилась за высокий каменный выступ, поджав ноги, спасаясь таким образом от обжигающего залпа. Когда огонь угас, она соскочила наземь, но не нашла надежной опоры – жар растопил снег, а влага мгновенно заледенела на морозе, так что воительница не удержалась и тяжело рухнула на спину. После чего тело оглушенной Даники скользнуло за край обрыва.
Мир Кэддерли раскололся.
Смертоносный лук Шейли трудился безостановочно, обстреливая чудовищного льва. Несмотря на сильные крылья монстра, многие стрелы достигли цели, но тварь не отступала, и когда утыканный шипами хвост хлестнул снова, оказалось, что бежать Шейли некуда.
Эльфийка вздрогнула, когда в нее с глухим звуком воткнулись шипы, от которых она не смогла укрыться, хотя и съежилась за небольшим уступом в скале. Она почувствовала тепло своей крови, потекшей из нескольких глубоких ран. Но упрямая эльфийка кинула на тетиву очередную стрелу и пустила ее в полет, окончившийся прямо в мускулистой груди монстра.
Кэддерли распластался на камне и отчаянно тянулся к Данике, ненадежно повисшей на одной руке несколькими футами ниже по гребню. Она не могла вскарабкаться по обледеневшему склону под неистовым ветром, а Кэддерли, несмотря на собственную ловкость, никак не дотягивался до нее.
Жрец запел Песнь Денира, снова разыскивая сферу стихий, на этот раз – чтобы найти ответы, касающиеся царства воздуха.
Даника услышала пение и грустно взглянула вверх, зная, что долго не продержится.
Спустя секунду Кэддерли закончил петь, посмотрел на Данику и усиленным магией тоном велел ей прыгать к нему. Она, веря любимому, послушалась. Их руки соприкоснулись лишь на мгновение, но в этот миг Даника услышала, как Кэддерли пробормотал загадочную руну, приводя в действие какое-то заклинание, и почувствовала покалывание энергии, потекшей по ее телу.
А потом Даника стремительно понеслась вниз.
У Кэддерли не было времени наблюдать за ее падением – он полностью доверился открытой ему истине. Он огляделся по сторонам и с облегчением увидел, что сильный ветер поработал на них, отогнав двух крылатых монстров за утес.
Впереди Вандер воспользовался брешью, проделанной огнем Кэддерли, и выбрался из кольца снежных чудовищ, подхватив Айвена и потащив его за собой – рукой, с которой, казалось, была полностью содрана кожа.
Пайкел двинулся вверх по склону, но снова оказался окружен и принялся дико колотить лютых тварей своей суковатой дубинкой.
Кэддерли поднял ониксовое кольцо, но, не сумев точно прицелиться, опять погрузился в Песнь, нырнув в стихию огня.
– Мой брат! – взвыл Айвен, вырываясь из хватки Вандера.
Рыжебородый дворф ожидал, что Вандер бросится следом за ним, но, оглянувшись на дуплоседа, он осознал страшную правду. Снежные создания ударили Вандера несколько раз, повредив обе руки и задев щеку – вероятно, тогда, когда великан остановился подобрать Айвена. В этих местах кожу будто срезали, и на теле гиганта зияли жуткие раны.
Теперь великан был на грани потери сознания, он раскачивался из стороны в сторону, едва стоя на ногах.
– Оо-оу! – закричали впереди.
Пайкел нуждался в помощи.
Айвен бегом кинулся к брату и тут же отпрянул, ошеломленный, – вокруг Пайкела вспыхнуло кольцо пламени и покатилось вниз по склону.
– Мой брат! – снова воскликнул Айвен, заглушая рев огня.
