Военная рубаха, отороченная прядями человеческих волос. Сиу
Классическим скальпом считались волосы с макушки, которые заплетались в одну или несколько косичек. Впервые мальчику заплетали скальповую прядь в возрасте приблизительно пяти лет. Несмотря на большое разнообразие причесок, даже выбривая голову, индейцы всегда оставляли небольшую прядь волос, называемую скальповой. Три пряди волос заплетались в косичку, образуя у основания круг диаметром около пяти сантиметров, и, как правило, украшались. Кроме того, вокруг образованного косичкой круга выщипывали волосы и выкрашивали кожу красной краской, чтобы выделить скальповую прядь. Благодаря этим ухищрениям любой человек мог сказать, насколько «правильным» был захваченный воином скальп. Белые современники особо отмечали, что индейцы никогда не выбривают голову полностью, всегда оставляя скальповую прядь, служившую признаком мужества и вызовом врагу. Они как бы говорили своим противникам: «Попробуй добыть мой скальп, если осмелишься».
Щит сиу
Берландиер так описал метод скальпирования у команчей: «Чтобы снять скальп, они переворачивают труп на живот, хватают его за волосы и режут кожу головы по кругу. Затем они наступают на шею и коротким резким движением отрывают скальп». Индейцы были мастерами этого дела. У шайенов самой храброй формой скальпирования считалось снять скальп с живого врага. Командир скаутов пауни Лютер Норт рассказал о случае, свидетелем которого он стал. Один из воинов сиу погнался за женщиной пауни, пытавшейся убежать к находившемуся неподалеку торговому посту, где укрылось несколько белых людей. Не обращая внимания на ружейный огонь со стороны бледнолицых, сиу подскакал к бегущей женщине, левой рукой схватил ее за волосы и, даже не слезая с коня, скальпировал несчастную ножом, который держал в правой руке. Издав военный клич, дикий воин повернул своего скакуна и помчался прочь.
Сама по себе процедура скальпирования не была смертельной. В бозменской газете «Times» от 16 июля 1876 г. напечатана история Германа Ганзио, атакованного индейцами в Черных холмах. Он был скальпирован живьем, но выжил. По словам репортера, его голова представляла собой одну сплошную массу болячек. Делос Дж. Санбертсон спустя некоторое время после того, как благополучно лишился скальпа, отправился в Ларами и попытался вырастить волосы на своем черепе, однако, как он жаловался, «никакое лечение не помогает пока сделать так, чтобы волосы на этом месте снова росли». Количество переживших скальпирование белых людей на фронтире было так велико, что Джеймс Робертсон из Нашвилла, штат Теннесси, в 1806 г. опубликовал в «Philadelphia Medical and Physical Journal» статью «Заметки о лечении скальпированной головы», в которой ссылался на многочисленные случаи успешного лечения.
Отношение к скальпированию у индейских племен было разным. Например, у команчей скальп не приносил большого почета, поскольку кто угодно мог снять его с уже убитого врага. Поэтому имел второстепенное значение. Но если врага скальпировали при особо опасных обстоятельствах, он ценился очень высоко. Скальп был трофеем, доказательством успеха для применения в Пляске Победы. У воинов племени ото, по сообщениям Уитмена, правом на скальп обладал тот воин, который убил этого врага. В большинстве других племен скальпировать павшего врага мог любой. У ассинибойнов скальпирование лично убитого врага оценивалось высоко, но сам скальп как таковой ценился мало. Кроу вообще не считали снятие скальпа делом, заслуживающим упоминания. Для них он был всего лишь свидетельством убийства врага, но никак не подвигом. Как сказал один из них: «Вы никогда не услышите, чтобы кроу хвалился снятыми им скальпами, когда перечисляет свои деяния». Много Подвигов говорил: «Воины моего племени редко забирали скальпы врага, если в схватке погиб кто-то из кроу». Вышеприведенные сведения достаточно убедительно свидетельствуют о том, что скальп был малоценным военным трофеем для краснокожих бойцов. Он являлся всего лишь эмблемой победы над врагом. Широко распространенное мнение о его ценности возникло в результате неверной оценки действий воинов в бою многочисленными белыми современниками. Проследить, почему евро-американец делал подобные выводы, достаточно легко. Он видел, что после падения убитого или раненого врага к нему галопом неслись несколько краснокожих всадников. Они сбивались вокруг него в кучу, после чего труп оказывался скальпированным! Понять, что отчаянные воины, рискуя жизнью, старались всего лишь первыми прикоснуться к врагу (посчитать «ку»), евро-американцу, не жившему среди индейцев, было сложно, поскольку такой военной традиции у европейцев не существовало.
Глава 6
Оружие воинов Великих Равнин
Стандартным оружием индейцев Великих Равнин до конца XIX в. оставались лук со стрелами, копье, военная дубинка, томагавк и нож. Предпочтение воин отдавал луку со стрелами и военной дубинке, а нож всегда был неотъемлемой частью костюма любого краснокожего. Брекенридж в 1811 г. сообщал по поводу арикаров: «Воина редко можно увидеть без его оружия даже в деревне. Его лук, копье или ружье считается частью его одежды, и появиться без них на публике в некоторой степени постыдно». Брэдбери побывал в той же деревне вместе с Брекенриджем. Он писал: «Они редко, если вообще когда-либо, появляются вне деревни без оружия». Максимилиан отмечал: воины понков всегда носят при себе оружие. То же было в обычае и у воинов других племен.
Военная дубинка
Появление лошади и огнестрельного оружия заметно отразилось на вооружении индейского воина. Когда в XVIII в. равнинники начали широко использовать в боях лошадей, они стали приспосабливать аборигенное оружие к конному бою. Омахи вспоминали: раньше луки и стрелы были длинными, это делало их дальнобойными, но с появлением лошади они стали короче, поскольку на лошади легче было приблизиться к врагу, да и управляться с коротким луком проще. Также стали меньше и размеры щитов, которые еще в начале XIX в. были огромными и могли полностью укрыть за собой присевшего воина. Не каждый воин мог позволить себе дорогостоящее огнестрельное оружие, и, как отмечал один из белых современников, «ружье (они. — Авт.) хвастливо возили поперек седла, а лук и колчан со стрелами всегда висел у них за спиной». Берландиер писал, что оружием индейцев Южных равнин в 1830‑х гг. были лук со стрелами и дубинки, «которые они применяют весьма искусно. К этому они добавляют ружье, топор и копье, эффективность которого они признают. Некоторые из них используют кинжалы, а щит является обычным видом их вооружения».
