Но реабилитация ждала не каждого и не оформлялась автоматически. Существовало безусловное правило: искупить вину, вновь обрести честное имя и снять пятно судимости штрафник мог только активными, героическими действиями на поле боя.
А.В. Беляев:
Шла реабилитация только тех штрафников, которые искупили свою вину непосредственно в бою. Насколько я помню, у нас не было ни одного случая, чтобы реабилитировали тех, кто не участвовал в боях.
Если за время пребывания в штрафной части военнослужащий не смог отличиться, он, отбыв положенный срок, покидал штрафную часть, но реабилитации не подлежал. Вот пример. 10 сентября 1944 г. председатель военного трибунала 1-го Украинского фронта генерал-майор юстиции Подойницын сообщил командиру отдельного штрафного батальона, что определениями трибунала отказано в освобождении от наказания и снятии судимости 19 лицам, поскольку «представленные на них данные показывают, что они за период пребывания в дисциплинарном батальоне после осуждения ничем особым себя не проявили». А раз так, то и после завершения срока пребывания в штрафбате они реабилитацию не получали.
Будучи переведенными в обычные стрелковые части, они по-прежнему считались отбывающими наказание. Председатель военного трибунала фронта разъяснял: только в случае, «если они в новой части проявят себя стойкими защитниками Родины, то по ходатайству командования части военный трибунал фронта снова рассмотрит о них вопрос и новым определением трибунала они могут быть полностью освобождены от отбытия наказания по приговору со снятием судимости»
. Так что пассивно «мотать срок» в штрафбате было явно бесперспективно.
Случалось, что и отличившимся в боях реабилитация даровалась не сразу, а с оттяжкой во времени.
Н. Тарасенко:
По ходу боя я и двое моих сотоварищей оказались на левом фланге цепи батальона и своим интенсивным огнем обеспечили успешную атаку. Бой для нас был закончен, успех батальона был подхвачен и развит пехотными частями. Меня и двоих моих товарищей отозвали в штаб батальона и объявили амнистию.
В сумятице фронтовых дорог я нашел свой полк. Он понес большие потери. Пришло пополнение, и приказали формировать взвод. Начались тяжелые, с большими потерями бои в предполье Кенигсберга. В боях получил контузию, ранение. От госпитализации отказался.
День Победы встретил в эшелоне. 9 августа 1945 г. объявлена война Японии, и полк перешел границу Маньчжурии. Хубей, Бамянтунь, Муданьдзян, Харбин — этапы этой молниеносной войны. По окончании боев я был отозван. За проявленные стойкость, героизм в боях в Восточной Пруссии и в войне с Японией решением трибунала полностью освободили от отбытия наказания со снятием судимости.
Приказы о восстановлении штрафников в правах офицерского состава и воинских званиях издавались на основе ходатайств командиров штрафных частей и составлялись отдельно по следующим категориям: погибшие, раненые, освобождаемые досрочно за подвиги на поля боя, полностью отбывшие срок.
Вот пример по 1-му Украинскому фронту. 19 июля 1944 г. командир 9-го ОШБ гвардии подполковник Лысенко ходатайствовал перед военным советом фронта о реабилитации 91 военнослужащего в связи с тем, что они «показали себя в боях с немецкими оккупантами дисциплинированными, проявили при этом храбрость, мужество и искупили свою вину перед Родиной». Приведены подробности боев, действия в которых дали основания командиру штрафбата для подачи ходатайства. В течение четырехдневного боя группа штрафников, поддерживая 151-й полк 8-й стрелковой дивизии, овладела и закрепилась на безымянной высоте в районе села Млодятый Станиславской области. 11 контратак немецкой пехоты в сопровождении самоходных орудий, поддержанных артиллерийско-минометным огнем, отразили штрафники, уничтожив при этом 200 вражеских солдат и офицеров, два танка, девять станковых пулеметов.
Из этой группы переменников к реабилитации представлены: по ранению — два человека, за отличия в боях — два человека, по истечению срока пребывания в штрафной части — 87 человек
.
В приказах о восстановлении штрафников в правах офицерского состава и воинских званиях кроме подробных биографических данных каждого из офицеров обязательно содержалась информация, позволявшая судить, на основании чего человек получал реабилитацию.
Для примера приведем выписку из приказа по войскам 1 -го Белорусского фронта от 11 июня 1944 г.: «Бывший командир пульроты 4-го стрелкового полка 10-й запасной стрелковой бригады капитан Хохлов Михаил Сергеевич, 1913 года рождения, уроженец Башкирской ССР, г. Уфа, ул. Таботская, д. 41. Русский, служащий, беспартийный, образование: общее — 8 классов, военное — пехотное училище в 1938 году, в Красной Армии с 1934 года. В батальон прибыл 7.4.44 г. сроком на 2 месяца по приговору военного трибунала 10-й зебр, осужден по ст. 193—3 (за самовольное оставление поля боя. — Ю.Р.) сроком на 8 лет ИТЛ. За время пребывания в батальоне показал себя смелым и решительным бойцом. 13.6.1944 г., участвуя в разведке, действовал энергично и смело. Получил слепое ранение в область поясницы с повреждением правой почечной капсулы, госпитализирован»
.
Реабилитированным военнослужащим выдавался соответствующий документ. Вот, например, какую справку получил С.Л. Ария в военном трибунале 151-й стрелковой дивизии: «Выдана старшему сержанту Ария Семену Львовичу в том, что с него за проявленное мужество и отвагу в борьбе с фашизмом определением военного трибунала 151 сд от 17 марта 1943 г. снята судимость. Председатель военного трибунала 151 сд военный юрист 3 ранга Сорокин». Как говорится, кратко, но исчерпывающе.
Реабилитацию, как это требовали Положения о штрафных батальонах, ротах действующей армии, стремились провести в торжественной обстановке, хотя это удавалось и не всегда. Перед строем — для пущего воспитательного эффекта — объявлялся приказ войскам, представители штаба и политуправления фронта возвращали офицерам, восстановленным в правах, ордена и медали, а то и полевые погоны с прежними знаками различия. Реабилитированным вручали предписания убыть: одним — в свою прежнюю часть, другим — в отдельный полк резерва офицерского состава, третьим — в отдел кадров округа.
Война наконец завершилась. Что принесло это переменному составу, можно судить по одному из первых постановлений военного совета 4-го Украинского фронта (аналогичные постановления принимались на всех фронтах). Командирам штрафных частей предписывалось на всех бойцов-переменников, осужденных военными трибуналами и искупивших вину в боях, а также не воевавших, но поведением заслуживших пересмотр приговоров, представить ходатайства об освобождении от наказания и снятии судимости. Утверждение приговоров военных трибуналов в отношении осужденных к расстрелу военный совет фронта изъял из компетенции военных советов армий, командиров корпусов и дивизий и взял на себя
.
Ясное представление о механизме возвращения штрафников к обычной службе дает пример 8-го ОШБ, о котором на этих страницах шла речь неоднократно. 7 мая 1945 г. командующий 1-м Белорусским фронтом Маршал Советского Союза Г. К. Жуков издал приказ, в соответствии с которым все переменники батальона были восстановлены в воинских званиях и правах в качестве офицеров. Каждый из них получил предписание убыть в свою прежнюю часть. Вплоть до 20 июля 1945 г. в батальон продолжали прибывать те из проштрафившихся военнослужащих, кого конец войны застал на пути в ОШБ. Их из батальона тут же отчисляли, а сама часть была вскоре расформирована, о чем гласит последний приказ по 8-му отдельному штрафному батальону Группы советских оккупационных войск в Германии от 7 августа 1945 г.
