Книга Жизнь и смерть в ее руках, страница 41. Автор книги Лариса Соболева

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Жизнь и смерть в ее руках»

Cтраница 41

Приплелся Клим, плюхнулся на стул:

– Малика, дай чего-нибудь зажевать.

Она сделала бутерброд с бужениной, а Князев его предупредил:

– Ты не очень-то напивайся, завтра трудный день.

– Будь спок, – поднял ладонь Клим. – Завтра буду как вымытый огурец с грядки. Я эту гниду… я его скручу и… так! Так! Так! – Клим остервенело бил кулаком воображаемого и поверженного убийцу.

– Тоже полегче, – сказал Князев. – Один уже распознал предателя и «скрутил» его двое суток назад. И что вышло? Меня беспокоит, что я оставляю тебя одного на заводе.

– Все будет гуд, – заверил Клим. – Я стану хитрым, осторожным и коварным, как сатана. Знаешь, что во мне кипит? Это ведь кто-то… с кем мы водку пили, победы и поражения делили. Невозможно поверить, но, видимо, так и есть. Интересно знать, что им двигало, когда он стрелял?.. Я пошел спать. Есть не буду. Не хочу.

Он хлопнул себя по коленям, тяжело поднялся и вышел, что-то бормоча. Князев, поглаживая затылок, двинул к Малике, но она вдруг вручила ему поднос:

– Держи. Пора всех кормить.

– Ты руки мне заняла, чтобы я не…

– Да! – ставя на поднос тарелки с закуской, сказала она с вызовом. – Не могу расслабляться, когда мои находятся у Гриба и им там плохо. По отношению к ним это подло. И твой напор не что иное, как спортивный интерес, он пройдет, и тогда будет плохо мне. Все, идем…

Раздался звонок, Малика схватила телефон:

– Да, я слушаю. Кеша?! Как ты, как Лялька?.. Скоро вас отпустят. Прости меня, Кеша, я не знала, что так выйдет. Пожалуйста, прости…

Князев едва не кинул поднос на пол и предпочел уйти, чтобы не слышать ненавистного имени Кеша. Не понимал, почему Малика благоговеет перед дистрофиком, паршивым альфонсом, который явно притворяется, чтобы она возилась с ним, как с ребенком. А Князева – здорового, богатого, умного мужика без изъянов – боится! Ему только и остается прикинуться смертельно больным, чтобы затащить ее в постель, и не ради спортивного интереса.

– Ну, Кеша, – цедил он по дороге в гостиную, – как только вытащим тебя, я с тобой поговорю. По-мужски поговорю.

Утром все были собраны и молчали – сегодня предстоял трудный день, о нем и думали. Бомбей, вернувшийся вчера позже всех, когда Малика уже спала, сообщил:

– Показал наркоша, где Кешу с Лялькой держат, я вчера вечером ездил туда с ним. Дом видел издали, чтобы случайно не засекли меня. Это на окраине деревни, десять километров от черты города. Рядом, с одной стороны, заброшенный дом, там несколько лет назад случилась поножовщина, пьяные братья перебили друг друга, поэтому суеверный народ не селится в нем. А с другой стороны запущенные огороды. Охраны снаружи нет, вся торчит в доме, наркоша говорит, что там обычно пять-шесть человек дежурят.

– А где их держат? – спросила Маля.

– Монтана, ну, где держат обычно заложников? В подполе, конечно.

– Две недели в подполе?! – расстроилась Малика. – Там же сырость и темнота… Сволочь!

– Не кипи, – остудил ее Бомбей. – Не страшно просидеть в подвале, страшно оттуда никогда не выйти. Я погнал, у меня еще уйма дел. Монтана, выдай бабок…

Клим поехал вместе с Князевым и Маликой на завод, ему предстояло вступить в должность. Он был хмур и сосредоточен, нервничал, но скрывал это. Собственно, нервничали все. А в приемной их ждал новый сюрприз: Оскар читал газету, но, увидев патрона, судорожно спрятал ее, словно провинившийся ученик, под стол. Его поведение заинтересовало Князева.

– Что ты читал?

– Да так… утреннюю прессу…

– Дай-ка мне.

– Да там нет ничего стоящего… – Он осекся, потому что патрон едва не испепелил его взглядом. Пришлось вытащить мятый комок. – Простите, не хотел вас огорчать.

В кабинете Князев развернул газету, и глаза его поползли на лоб. Клим подошел к нему, склонился, с сочувствием покосился на Малику. Она тоже опасливо приблизилась к ним и, вытянув шею, заглянула через плечо Князева.

Полстраницы было усеяно фотографиями, текста оказалось совсем немного. Заголовок гласил: «Седина в бороду – завод по боку». На снимках Князев и Малика. На первом снимке она поправляет ему галстук у джипа. На втором – оба под ивой в кафе в позах воркующих голубей. На третьем – Князев обнял Малику – вид со спины. На четвертой фотографии – поцелуй на балконе, Малика при этом голая.

– «Генеральному директору завода “Сельхозмашиностроение” господину Князеву П. П. некогда заниматься проблемами предприятия… – вслух прочел Клим, шумно втянул воздух носом, ибо произносить данный текст было неловко, особенно в присутствии тех, о ком написано. – После интервью жены он старательно реабилитирует себя в глазах общественности, доказывая, что не импотент. Его новая возлюбленная весьма недурна собой, занимает должность личного охранника господина Князева П. П. Как видно на фото, она охраняет его не только днем, но и ночью. Разве удивительно, что такой человек, как Князев, привел завод к краху…» М-да, мелковато, гнусно. А я предупреждал.

– Убью, – прошипел Князев, раздувая ноздри.

– Я не была голой, – потрясенно вымолвила Малика.

– Этого уже не докажешь, – процедил Павел. – Кто автор?

– «П. Ржевский», – прочел Клим.

– Угу, прикрылся псевдонимом, – кипел Князев, доставая из ящика листы. – Короче, Клим, ты должен этого «Поручика Ржевского» вычислить, то есть узнать его настоящее имя. Интервью у Галки брал некий Скляренко… Вот на него досье, составленное Ермаком, но мне нужен существенный компромат на него, а не просто информация. Я его размажу по асфальту.

– Да плюнь ты на эту мразь.

– Дудки! Мразь тоже должна отвечать. На этом закончим.

– Значит, за нами следил не Гриб, а корреспондент? – дошло до Малики. – Но я же не была голой… – повторила она.

– Не расслабляйся, – взревел Князев. – Может, мы не заметили слежку Гриба. Между прочим, он недаром спрашивал, когда ты завалишь меня, забыла? Поостережемся. Клим, позови охранников в загородный дом, иначе в следующем выпуске я появлюсь в окружении геев. Держи камеру, найди зарядное устройство, сам поставь ее на то место, куда ставил Ермак. Да, вызови Захарчука, пусть срочно летит сюда. Через два часа едем к Югову.

18

Клим предоставил Урванцевой для допросов свой кабинет, а сам осваивал кресло Князева. Елена Петровна, наклонив голову вперед, внимательно ловя каждое слово, выслушала вахтера, дежурившего в ночь убийства Ермакова. Это пока был главный свидетель, потому что он, во-первых, слышал выстрел, а во-вторых – вахтеры обычно наблюдательные люди. Она сопоставляла, взвешивала, неторопливо задавала вопросы:

– В котором часу вы слышали выстрел?

– В десять минут второго, я тогда посмотрел на часы, проснулся и посмотрел. Даже не понял, что выстрелили…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация